Не оставляй меня одну (СИ) - Солнечная Зоя - Страница 65

— Ты о чем? — на всякий случай уточнила я, подходя.

— Да все о том же, Ника, — вот теперь его голос звучал откровенно пьяным. — Все о том же.

Он выпил стакан ликера залпом. Я остановилась у дивана, на котором он сидел, и увидела под ногами бывшего призрака еще две бутылки. Я замерла в шоке, глядя на это. В моей голове все это настолько не укладывалось, что я не нашлась, что сказать.

— Анна у себя? — спросил Влад, проходя мимо.

— Ее срочно вызвали, — он с трудом составлял слова, — на работу. Мы разворошили улей.

— Влад, что мне с ним делать? — растерянно спросила я вслед уходящему к лестнице брату.

— Что хочешь. Щенок твой.

Ну замечательно. Вот так вот просто взял и спихнул его на меня. Михаил никогда не напивался, а кто сейчас сидит передо мной — не знаю. Я решительно отодвинула столик с его выпивкой. Он потянулся за уезжающим столом, провожая его взглядом.

— Эээ… Ника, ну куда-а-а… — он протянул последнюю гласную, словно никак не мог решить, не собирается ли он продолжить речь.

Я встала прямо перед ним, прочно уперевшись ногами в пол и расставив их на ширину плеч.

— Эй, Михаил, — окликнула я.

Когда тот поднял взгляд, я влепила ему пощечину, особенно не сдерживаясь. Его голову мотнуло так, что на секунду я даже пожалела о своем поступке. Михаила отбросило спиной в диван, на котором он сидел. Он взялся за мигом покрасневшую щеку и проследил взглядом, как я ухожу.

— За что, Ника? — в его начавшем трезветь голосе звучала обида.

— Не смей меня так называть, — я остановилась у подножия лестницы и сверкнула на него глазами. — Это я позволяла Михаилу, а ты не он.

— Ты не права. Это я, — сказал он, немного помедлив, но меня уже не было.

К этим словам я уже скрылась за поворотом лестницы, направляясь в библиотеку. Ее тишина должна была помочь мне успокоиться, слишком много случилось сегодня. Безумие брата. Видевший нас с ним вместе Виктор. Выброшенная монета. И осознание, что Михаил на самом деле не Михаил.

Библиотека представляла собой средних размеров комнату с одним столом, парой стульев и заполненными книгами шкафами вдоль стен. Я бы не назвала эту библиотеку большой, но вот ее содержание меня привлекло. И как я раньше не обращала внимание? Вот История появления Ордена Света, вон несколько томиков трудов Рысина об артефактах и их влиянии на живое и неживое, а вон там вообще покосившаяся и торчащая во все стороны пачка бумаг с рапортами агентов с подробным описанием событий, связанных с порождениями богов. Здесь были даже некоторые из отчётов нашей группы, и я пробежалась взглядом по страницам. Почерк Михаила резанул болезненными воспоминаниями, и я спрятала бумаги назад. Однако скука диктовала свои условия, и в конце концов я достала отчёты двухсотлетней давности и уселась в кресло читать их, словно развлекательную литературу. Это оказалось действительно интересно. Они содержали сообщения о встречах с порождениями Зоога, основным противником тех времен, и немного о чудовищах, детях Кхутуру, гхаттитов тогда не существовало. Сначала я читала их разрозненно, не обращая внимания на хронологию, но мозг зацепился за что-то важное. Я никак не могла уловить логику, и потому взялась раскладывать все бумаги в хронологическом порядке. Здесь было не все, разумеется, так что осталось лишь надеяться, что этого мне хватит, чтобы понять, что же такого я в них заметила.

Именно так меня, раскладывающую бумаги на столе, и застал Виктор. Он подошёл к столу и оперся сложенными друг поверх друга ладонями на любимую, ныне безглазую, трость.

— Рад, что вы вернулись невредимой, Сцилла. И честно признаться, я полагал, что вы здесь решили почитать книги, а не перекладывать бумаги, — он чуть склонился над столом, быстро взглядом пробежал по строчкам в одном из отчётов и удивился, с намеком уточнив. — Вы ведь уже не работаете в Отделе. Это госпожа Пламенева вас попросила? Странно, учитывая, что ее нет дома и не было с вашего возвращения.

Все его слова были наполнены двойным смыслом. Мой брат ненавидел так общаться, а вот я чувствовала себя, как рыба в воде. Я усмехнулась, не поднимая на него взгляда и продолжая своё занятие.

— Какой любопытный. И чего только тебе не спится ночью. Впрочем, ты и днём спокойно вести себя не можешь, — я наконец подняла на него взгляд и ухмылка превратилась в хмурость. — Я знаю, что ты был там.

Я замолчала, ожидая его реакции. Виктор спокойно смотрел на меня в ожидании продолжения. Какой умница, на такие простые психологические трюки не поддается.

— Сядь.

Я кивнула на кресло перед собой и продолжила только когда он выполнил мое требование.

— Скажи, если бы на месте моего брата был ты и заметил бы, что твою женщину видел другой. Без твоего разрешения. Что бы ты с ним сделал?.. — я выдержала несколько секунд молчания, которые он смотрел мне в глаза, обдумывая ответ. — О, не переживай, ответ я знаю и без тебя, потому что мой брат мне уже наглядно его показывал. Некоторые из его жертв были виноваты лишь в том, что оказались не в том месте и не в то время и видели то, чего не следовало. И все эти убийства, даже особо жестокие, ему спускали с рук двадцать лет.

Я снова замолчала. Виктор нервничал, хотя умело скрывал это. Взгляд впрочем все же в сторону отвел. Я поднялась с кресла и оперлась ладоням на стол, нависая над собеседником:

— Так скажи мне, где была твоя голова, идиот?! Чем ты, вечно обвиняющий в глупости своего друга, думал в тот момент?!

— Вы беспокоитесь за меня? — он поднял на меня взгляд и улыбнулся.

— Я предупреждаю тебя. Если тебе говорят уходить, значит надо уходить. Потому что сколько бы ни читал книг, ты ровным счетом ничего не знаешь об агентах первой волны и о безумии черной крови.

— Ну так расскажите мне, Сцилла! — он снизил тон голоса и заговорил тише и быстрее. — Мои интимные желания уже давно не секрет для вас, но есть нечто, что я все еще скрываю, хотя пожалуй, именно об этом стоило заявить в первую очередь. Прошу вас, присядьте, и я расскажу все.

Я стояла в задумчивости еще несколько секунд, размышляя, так ли уж сильно хочу знать то, что он собирается рассказать мне, но все же малец сумел меня заинтересовать, поэтому я опустилась обратно в кресло, расслабленно откинулась на спинку и кивнула:

— Рассказывай.

Он улыбнулся еще шире, и до меня долетел отголосок яркой эмоции. Он посчитал, что раз я согласилась его выслушать, то уже полпути до его мечты пройдено.

— С тех пор, как я решил стать агентом, Сцилла, я всегда знал, что стану лучшим среди них. Но чтобы стать лучшим, нужно учиться у лучших. Именно поэтому я изучал историю и дела агентов первой волны, и особенно вашей троицы. Вы единственные выжившие, а значит, именно вы — лучшие. И признаться, если бы судьба не сложилась так, как сложилась, я сам нашел бы вас и вашего брата и умолял учить меня. Откровенно говоря, Сцилла, я больше рассчитывал на вашего брата в качестве учителя, но за неимением информации о нем, готов был согласиться и на вас.

— О, то есть я — запасной вариант, — я хмыкнула, хотя слышать такое было обидно.

— Да, так я полагал раньше. Но теперь я воочию увидел вас обоих. Когда-то ваш брат, возможно, и был лучшим среди лучших, но сейчас он похож на ходячего мертвеца, как бы странно это ни звучало в его случае. А вот вы все еще живы.

— О чем ты? — я нахмурилась и нервно затарабанила пальцами по подлокотнику.

— Заметить это вам мешает тот факт, что вы слишком давно его знаете. Его взгляд — взгляд человека, который ищет смерти. Я уже видел такой в последние годы жизни своей матери, и ни с чем его не спутаю.

Я подавленно молчала, задумавшись о его словах, а Виктор так же уверенно продолжал:

— И раз он пришел к тому, чем стал, он и его путь мне не нужны. Учите меня, Сцилла, я прошу об этом вас как сильнейшего из известных мне людей, — его глаза лихорадочно заблестели, а эмоции взметнулись россыпью мольбы, жажды и чего-то более глубокого, к чему наиболее близко понятие фанатизм. — Именно ваш путь и ваши взгляды на жизнь сделали вас такой, какая вы есть, и я в восхищении! Я понимаю, что вам не хочется тратить ваше, несомненно, бесценное время и силы на кого-то вроде Никиты, кто не сможет вас понять, но клянусь вам, ученика лучше меня вы не найдете. Просите за это, что хотите, Сцилла, я готов быть вам почти рабом, лишь прошу учить меня, и вы не найдете более целеустремлённого и жаждущего знаний ученика, чем я.