Слепая совесть - Нэльте Нидейла - Страница 33

Заткнись.

Ноэлия наконец неохотно уходит к себе, иду за ней. Судя по всему, только меня радует необходимость соблюдать приличия.

Приближается к зеркалу, рассматривает метку.

— Почему тут? — спрашивает вдруг, прикасается. — В Айо так у всех принято или только у императоров?

— У всех. Считается, это дает выбор, спрятать ли свадебную метку под одеждой или выставить на обозрение.

— У вас там разве вечная жара?

— Нет, — улыбаюсь. А кроме всего, у основания шеи еще и один из энергетических центров ауры. Вряд ли совпадение. — Но метка может и через одежду просвечивать… если не шуба, конечно. — Ощущаю улыбку в ответ. — Просто одна из давних традиций. Считается, что это было пожеланием первой жены первого императора.

— Нужно будет изучить историю Айо… с обеих сторон, — бормочет. — У вас же там есть книги? Местные-то я закупила.

— Конечно.

— Мм… а Алма где, не знаешь? Я ее под конец и не видела.

— Отвезли домой на гравикаре, я проследил.

— Спасибо. — Теплая волна искренней благодарности. — Ой, ты устал, наверное. Отдыхай.

Не успеваю ответить — появляются служанки, с радостными поздравлениями начинают разбирать прическу, благодарю, ухожу.

«Дарсаль! — вдруг врезается в мозг недовольный голос императора, похоже, воздействие усилено, слишком резко и неожиданно. — Что это мне Ивен рассказывает! А?!»

«Не могу знать, мой повелитель», — отвечаю, хотя знаю конечно же.

«Что ты там с метками натворил?»

«Они не визуализировались, мой повелитель, у меня не было другого выхода. Пришлось наполнить своей энергией. Возможно, я поступил неверно? Мне показалось, что сорвать церемонию было бы неприемлемо».

«Да кого вы мне нашли! — в сердцах возмущается император, почти рычит. — Одни проблемы от нее, даже метка нормально не ставится! Ну, Дарсаль! Молись, чтобы эр Рамар смог все исправить, не то пожалеешь о том дне, когда поступил ко мне на службу!»

Кажется, я уже о нем жалею.

«Молюсь, мой повелитель», — отвечаю.

Иллариандр рвет и мечет. Похоже, Ивен расставил собственные акценты. Наверняка император всех Стражей опросит. Я никогда не был душой компании, кто их знает, чего ждать. Возможно, сочтут, будто несчастный случай с невестой, страдающий повелитель и новая кандидатура, способная утешить его горе, стали бы лучшим выходом.

Но наш командир всегда был справедлив. На него вся надежда. Да и нет другой такой ауры. И она, аура, совершенно однозначно показывает, что девушка сможет родить от повелителя. Разве не это самое важное в данном случае?

В голову лезут мысли о защите, дарованной Лексием. Жаль, настроена на меня, никому не передать. Нужно будет для Ноэлии еще одну попросить. Добраться бы до дома без происшествий.

Скидываю опостылевшую синюю форму, иду в душ. Долго стою под струями, едва не пропускаю момент, когда служанки оставляют императрицу одну. Но Ноэлия, вместо того чтобы ложиться спать, мечется по апартаментам, словно загнанный зверь. Вдруг четкое направление внимания, приближается ко мне. Выключаю душ, бесов Раум, ни халата, ни свежей одежды. Оборачиваюсь полотенцем, спешу в комнату.

Стучит, хочу ответить: «Минутку, моя госпожа», но она тут же заходит — странно, впечатление, словно куда-то собралась. Не вижу, но ощущение, будто одета по-прогулочному. Пытаюсь сообразить зачем. На пороге застывает, явная волна смущения и четкий, материальный взгляд. Бесов Раум, Ноэлия, чужие жены туда не смотрят!

Ноэлия

Ох, ничего себе, как-то привыкла я, что он всегда наготове, не ожидала… Ну и глаза у Дарсаля, даром что Слепой, как никогда остро осознаю: рядом мужчина, а не просто приставленный ко мне охранник. Взгляд непроизвольно скользит по мокрым плечам, груди, твердому животу с теряющейся в полотенце дорожкой волос.

Кажется, злится или просто неприятно, что врываюсь, а ведь он мог бы оказаться и вовсе не один!

Поспешно смотрю на кровать, убедиться, что ничего не испортила, снова на Стража. Останавливаю свой собственный взгляд, ну правда же не видела никогда полуодетых мужчин, да еще и так близко, все внутри аж загорается новым, незнакомым ощущением. Отворачиваюсь.

— Извини, — бурчу, — я предупредить. Я просто… я хочу домой. Последний раз переночевать у себя в комнате, позавтракать с девочками… Понимаешь? — Поднимаю на него глаза, кивает, по-моему. У меня в висках уже так стучит, что сама себя скоро понимать перестану. — Ты можешь отдыхать, я позову кого-нибудь другого… Мариса, наверное? Он вроде бы говорил, будет рад…

Несу какой-то бред, но Дарсаль прерывает.

— Я не могу отпустить вас, — отвечает, — сейчас оденусь. И другую охрану тоже нужно позвать.

— Обязательно? — спрашиваю тоскливо. Опять кивает. — Хотя бы пусть в отдельной машине едут.

— Хорошо, передам, — соглашается.

Снова ловлю себя на том, что рассматриваю рельефные объемы статного торса. По всему телу Стража вьется едва уловимый дымок омаа, с губ и ладоней ощутимее, глаза и вовсе огнем горят. Опять вспоминаю опередивший законного жениха поцелуй, пугаюсь собственных недозволенных мыслей, бросаюсь к двери. Останавливаю сама себя, там же другие Стражи увидеть могут.

— Да оденься ты уже! — не выдерживаю.

— Сейчас, моя госпожа.

Не могу понять, что в его голосе: то ли смех, то ли, наоборот, некоторая досада. Заставляю себя посмотреть, но он уже отвернулся к шкафу, одежду достает. Разглядываю широкую спину, чертово полотенце, руки чешутся, так и хочется провести по влажной коже.

Дарсаль уходит в ванну наконец, вздыхаю почти с облегчением. Сердце скачет, напоминаю ему, что у меня есть муж. Уже почти. Может, попросить Иллариандра в таком виде пройтись? Его и потрогать можно будет. Наверное. Хмыкаю, пытаясь представить, как я подкатываю к императору с такой просьбой. Час от часу не легче.

Настроение, еще недавно подхватившее меня с кровати, заставившее одеться в обычные брюки, покидать в сумку ночную рубашку с зубной щеткой, выравнивается. Во всяком случае, выть на Раум уже не хочется, я тереблю метку, по-моему, она потеплела слегка. Или это я потеплела.

Дарсаль выходит в обычной коричневой форме, упрямое воображение все дорисовывает то, что скрывается под кожаным нагрудником и плотными брюками. Личный Страж окидывает меня своим пугающим взглядом, хочу спросить, можно ли идти, но как-то это неудобно. Снова осознаю, что он видит все мои эмоции, наверное, совсем за дурочку сочтет. Еще и императору доложить может. Опять расстраиваюсь.

— Машина ждет, — сообщает тихо.

Воспринимаю слова сигналом к действию, решительно отворяю дверь. Как бы так научиться оставлять разум и эмоции холодными, чтобы все подряд не могли их рассматривать!

Едем молча. В который раз поражаюсь, насколько вышколена охрана Иллариандра. Знаю же, что следуют за нами, но нигде не вижу. Кажется, я благодарна Дарсалю: мог же обмануть, будто одни будем, я бы и не заметила.

Только сейчас начинаю сомневаться, в пансионе все уже спят. Хотя если были на церемонии, то наверняка не успели еще. Этим себя и успокаиваю.

Действительно, огни горят — в холле и нескольких комнатах наверху. Наши с Алмой окна выходят на другую сторону, куда и столовая. Прошу сделать круг, Дарсаль передает за загородку водителю. В моей комнате темно, а у Алмы свет горит. Собирается, видимо. Вспоминаю, как в детстве мы пытались их вычислить, махали друг другу из окошек, казалось таким сложным…

Гравикар возвращается к центральному въезду, останавливается перед воротами. Дарсаль привычно открывает дверь, в темноте его тело почти светится.

— С тобой можно вместо фонаря ходить, — замечаю я.

Дарсаль молчит, но на этот раз снисходительно. Мне сегодня простительно, у меня сложный день был.

Ворота уже закрыты, звоню решительно. Появляется Марта, руками всплескивает, отворяет.

— Что же вы, госпожа Ноэлия, не предупредили, мы бы подготовились… — начинает причитать.