Титаномахия (СИ) - Потоцкая Софья - Страница 21

Люди разбегались с дороги, а потом еще долго стояли, глядя в след золотому экипажу, раскрыв рот и обдумывая, не привиделось ли это им. Карета летела, словно ветер, но Вана с Анджелой внутри ни разу не тряхнуло. У друзей было такое чувство, что они едут не по каменной мостовой, а по гладкому стеклу.

И вот буквально через несколько минут роскошная карета золотым метеором домчалась до особняка баронессы Ливарской и, разметав клумбу с цветами, остановилась у дверей. Недалеко стояла небольшая скромная каретка, в которой ездила сама баронесса. И по сравнению с тем экипажем, который только что прибыл, собственность Беатрис Ливарской казалась убогой серой коробчонкой с двумя запряженными в нее ледащими клячами, которых давно пора было даром отдать коновалу.

В общем, подъехали друзья более чем шикарно.

Два лакея, стоявшие на запятках кареты, тут же соскочили на землю и раскрыли дверцы кареты. Анджела выбралась наружу, презрительно осмотрелась по сторонам и, гордо вскинув голову, позволила Вану взять себя под руку. Храмовник и вампирша безупречно изображали сейчас утомленных жизнью богачей. Многие из знакомых Вана всё отдали бы за то, чтобы взглянуть в этот миг на полную спеси и самодовольства физиономию храмовника. Мастер Ван был прекрасным актером, когда очень сильно этого хотел.

Все это феерическое представление подействовало безотказно. Едва только Четвертый и вампирша вступили на первые ступени лестницы, ведущей в дом, из дверей навстречу гостям уже летел старший дворецкий, сияющий улыбкой, пуговицами и лысиной.

«Счастлив приветствовать…», «Хорошо ли добрались…», «Мадам счастлива будет принять вас…», «Как изволите доложить?» и прочее и прочее. Анджела молчала, словно не замечая дворецкого. Ван лениво отвечал. В конце концов, он сказал:

— Доложите баронессе, что прибыли Ее Светлость, графиня Анджела Малькольм Кондор и мастер Ван, воин Храма Тысячи Бликов.

— Сию секунду, мастер, — дворецкий поклонился и чуть ли не козликом поскакал по лестнице на второй этаж.

— Надо же, — хмыкнул Ван, когда они с Анджелой остались одни, — я и не предполагал, что все будет так легко.

— Я же говорила: ни одна баронесса не откажет графине в приеме, — ответила вампирша, поправляя складки платья, — Но ты не расслабляйся. Баронесса баронессой, но она нам, признайся, нужна как рыбе зонтик. А вот как поведет себя Укео, вот вопрос.

— Да. Но в любом случае, отступать уже поздно. Мы же не можем сейчас взять и сбежать?

— Ну почему же? Очень даже можем…

— Анджела, перестань!

В этот момент наверху раздался шорох платья, и, подняв головы, друзья увидели поспешно спускающуюся с лестницы молодую женщину. Она была довольно милой, но ее портила чрезмерная худоба и бледный, какой-то желтоватый цвет кожи. Баронесса выглядела так, будто с рождения страдала малокровием и мигренью. «Вымирающее дворянство», — немного презрительно подумала Анджела, вспоминая собственную живость и очень здоровый (несмотря на природную бледность) внешний вид.

— Счастлива приветствовать вас в моем доме, — пропела баронесса, подплывая к гостям и улыбаясь столь фальшиво, что за этой улыбкой большими печатными буквами читалось: «Ну и чего вы сюда приперлись?»

— Я тоже счастлива познакомиться с вами, милая баронесса, — вежливо ответила Анджела (во избежании скандала улыбался за вампиршу Ван).

— Как добрались? Надеюсь, дорога не слишком утомила вас? — Беатрис, почти забыв об улыбке, во все глаза рассматривала платье графини. Анджела поняла, что сделала верный ход, потратив столько времени на одевание. Такого платья баронесса себе позволить не смогла бы никогда в жизни.

— Нет-нет, ну что вы, ничуть, — ответила вампирша, — и, если быть откровенной, мы с мастером Ваном приехали к нашему другу.

— ???

— К светлейшему Укео.

— Э… — Беатрис замялась, — я не знаю, захочет ли он…

— Баронесса! — Анджела очень мягко, но очень настойчиво сделала шаг вперед. — Я думаю, если вы немедленно прикажете доложить светлейшему о нашем приезде, он будет просто счастлив.

— Я скажу сама, — Беатрис злобно сверкнула глазами и, развернувшись на каблуках, взлетела по лестнице на второй этаж.

— Вот и настал момент истины… — тихо сказал Ван, — если сейчас Укео скажет «кто такой мастер Ван?», то придется убираться отсюда.

Но ответить храмовнику Анджела не успела. Наверху раздался топот ног и на верхней ступеньке лестницы появился светлейший Укео, собственной персоной. Раскрасневшееся от волнения лицо его выражало радостное нетерпение:

— Ван! Дружище!!! — заорал седьмой и в одну секунду сбежал с лестницы.

Через несколько минут, когда храмовники наобнимались и отхлопали друг другу все плечи и спины, когда Укео радостно приветствовал Анджелу, рядом с Седьмым появилась достопочтенная Фиона. Ван схватился было за меч, чтобы приветствовать старшую по рангу, но Укео запретил, сказав, что Фиона для Вана такой же друг, как и он сам, и потому в неофициальной обстановке «никаких ритуалов».

— Укео, я видел ваше с Фионой выступление на Турнире, — воскликнул Ван. — Оно было великолепным!

— Да я тоже видел твое. Молодец, — похвалил в ответ Седьмой. — Я даже не предполагал, что встречу тебя здесь.

— А мы-то как удивились, когда комментатор назвал твое имя! — вставила Анджела. — Я едва из ложи не вывалилась. Поэтому мы решили отыскать тебя.

— Да, — кивнул Ван, — и еще мы тебе кое-что принесли. — Четвертый чуть приподнял в руке корзинку.

— Что это? — глаза Укео радостно распахнулись. Он обожал сюрпризы.

— Раскрой, и узнаешь.

Укео хитро взглянул на Четвертого и вынул из корзинки бархатный мешочек, украшенный сапфирами.

— Ой, какое все синенькое! Ван! Тут что-то плещется внутри.

— Да неужели?

— Точно тебе говорю! — Укео раскрыл мешочек и наполовину вытащил фигурную бутылку.

— Ван, только не говори мне, что это именно то, о чем я думаю.

— Это именно то, о чем ты думаешь.

— Рисовая водка?!

— Она.

— Здорово! Ван, Анджела, спасибо вам огромное. А что мы тут стоим? Давайте поднимемся наверх!

— А… — Ван вдруг хлопнул в ладоши, — зачем наверх? Укео, мы же приехали в Аларат не одни. С нами еще Гор.

— О!! Гномская морда! Где же он?

— Он в таверне. Мы остановились в «Хвосте Дракона». Очень приличная таверна, Укео. Кормят прекрасно, обслуживание на высоте. — Ван распинался, как рекламный агент. — У меня прекрасная идея. Может быть, мы возьмем твою корзинку и отправимся прямо в «Хвост Дракона»? Там и отметим. Укео! КАК СЛЕДУЕТ отметим. Ты меня понимаешь? — Ван значительно подмигнул другу.

— Ну как не понять? — воодушевился Седьмой. — Прямо сейчас и пойдем.

— Отлично, — Ван и Анджела переглянулись. Они даже надеяться не смели на такую удачу.

В это время Укео обернулся в сторону лестницы. Там, наверху стояла баронесса Ливарская.

— Дорогая, я пойду, немного посижу с друзьями в таверне? — Это было сказано вроде бы вопросительным тоном, но все присутствующие прекрасно понимали, что Укео просто извещал любовницу о том, что уходит. Если бы она сказала «нет», он ответил бы «ну и ладно» и все равно ушел бы. Но только ушел бы насовсем. Поэтому Беатрис натужно улыбнулась, и сказала:

— Конечно, милый. Иди, — глаза баронессы метали молнии. Она, словно разъяренная кобра, смотрела то на Анджелу, то на Фиону. Была бы ее воля, наверняка придушила бы на месте обеих красоток.

«Ревнует… — подумала вампирша, — ну ничего, пусть подергается малахольная». Иногда Анджела бывала очень жестокой.

Через минуту все четверо гурьбой вывалились на улицу. Укео в обнимку с Ваном громко обсуждали Турнир, критикуя с точки зрения Храма каждого бойца, который выходил на Арену: один криво ставил ноги, второй отклячивал зад, словно утка, третий вжимал голову в плечи — фу-фу-фу! Храм лучше всех! Храм победит!