Спасибо. Вы смогли... - Михалев Алексей Михайлович - Страница 16

Ситуация продолжала усложняться. После недол- гих разговоров немец вопросительно ткнул Валерию указательным пальцем в живот. Сергей старательно пытался что-то объяснить, отчаянно жестикулируя и говоря без умолку. Но тщетно. Фашист резко рас- стегнул центральную пуговицу на Валином пальто и с силой рванул на себя находящееся за пазухой Валерии алое полотнище. «А вот и крайний, непред- виденный случай», — успела молниеносно промельк- нуть в моей голове короткая мысль. Действовать нужно было незамедлительно. Времени на раздумья уже не оставалось.

Я вышел из своего укрытия и в несколько шагов преодолел расстояние, разделявшее меня и немца.

Herr, Sie haben alles falsch verstanden. Lassen Sie mich das erklären…* — на чистом немецком отчетливо произнес я, быстро приближаясь. Мужчина вздрогнул от неожиданности, поворачивая голову в мою сторону.

Вы все неправильно поняли, господин военный. Позвольте подробно объяснить… (нем.)

— Was?..* — выпучив на меня округлившиеся от удивления глаза, успел произнести немецкий солдат. Правая рука его уже тянулась к висевшему на плече пистолету-пулемету МР-40, более известному мне как

«шмайссер», однако ни использовать его по назна- чению, ни позвать кого-либо он не успел. Я мгновен- но выхватил свой нож из кармана и, сделав резкий выпад вперед, вонзил отточенное лезвие в мягкое незащищенное горло фашиста по самую рукоятку. Одновременно с этим левой ладонью я крепко зажал ему рот. Так, что громко вскрикнуть немец тоже не смог. Секунду он еще хрипел, а затем тело его обмякло, и он медленно начал заваливаться в сторону. На лице его посмертной маской застыло изумление.

Скорее, ребята, время, — напряженным голосом я поторопил Сережу и Валю, опуская на землю тяже- лый труп фашиста.

Работаем быстро, — согласился Тюленин. Он забрал у Валерии алое полотнище и помчался к по- жарной лестнице школы. Я, окинув немца корот- ким взглядом, попросил у Вали одну листовку. Она, утвердительно кивнув, протянула мне один листок и, торопясь, побежала расклеивать остальные. Улица опустела, и теперь вокруг не было ни души.

Искушение внести свой штришок в происходящие события оказалось слишком велико, чтобы не под- даться ему. Вынув из внутреннего кармана обычную для моего времени гелевую ручку, я старательно вы- вел на обратной стороне листовки на русском и чуть ниже — на немецком:

Что? (нем.)

Господа фашистские оккупанты и их прислуж- ники! Берите пример с этого бравого немец- кого солдата и начинайте уже потихоньку готовиться. Так как победа советского народа неизбежна. Это есть исторический факт.

Faschistische Okkupanten und ihre Kriecher! Neh- men Sie sich diesen wackeren Soldaten zum Vorbild und fangen schon an sich vorzubereiten. Der Sieg des sowjetischen Volkes ist unvermeidlich. Das ist die historische Tatsache.

Затем я, вскинув на плечо пистолет-пулемет, на- скоро обыскал фашиста, забрал документы и запас- ную обойму с патронами. Труп немца оттащил на крыльцо, ближе к входной двери. Положив его жи- вотом вниз на нижнюю ступеньку, приколол ножом к спине свое послание и, зачерпнув в горсть мокрый снег, отер руки.

В это время Сергей и Валерия, выполнив задание, подбежали ко мне. Тюленин коротко глянул на труп фашиста, стоявший на четвереньках, посмотрел на мои художества, качнулголовойиотрывистопроизнес:

— Все, ребята, уходим, скорее! Разбор полетов позже.

Отбежав от здания на приличное расстояние, мы одновременно, не сговариваясь, обернулись. Темнота скрадывала цвета и очертания, однако было отчетливо видно, как ярко-алое полотнище, покорное порывам ветра, гордо реяло на крышешколы.

ГЛАВА 16

Обещанный Сергеем Тюлениным разбор полетов выдался действительно жарким. Ребята бросали на меня внимательные взгляды, прочесть по которым что-либо было невозможно. Когда все собрались, Вик- тор Третьякевич, сложив руки в замок, негромко начал:

Что ж, поздравляю, товарищи! В целом операция прошла успешно, за что всем огромное спасибо! — сделав короткую паузу, он окинул меня тяжелым испепеляющим взглядом. Затем тон Виктора стал жестче, серьезнее: — Увы, не обошлось без непред- виденных обстоятельств. И именно в той группе, где находился наш гость, чего мы изначально и опасались. Рассказывай, Сережа, подробно, что произошло. В чем именнопрокололись?

Тюленин заговорил — голос его был спокойным и уверенным:

Явных проколов в действиях Потомка я не за- метил. Ситуация действительно была нестандартной. Когда мы уже находились у цели, непонятно откуда взялся этот пьяный фриц! Действовать следовало ре- шительно и быстро, Валера так и поступил. Особого выбора уже не было. Фашист флаг обнаружил. Наш

гость уничтожил врага, дав нам возможность вы- полнить задание. Так что считаю поступок Потомка вполне оправданным.

В таком случае вот нам всем урок на будущее: группы готовить лучше н-нужно! И снаряжение пря- тать тщательнее, — рассудительно заключил Олег Ко- шевой. Затем он задумчиво прищурился и обратился ко мне на довольно хорошем немецком с небольшим акцентом:

Waleri, sag mal, wo hast du die deutsche Sprache gelernt? Du sprichst so gut*.

In der Schule hat. В школе изучал, — сначала на немецком, а затем на русском ответил я.

Олег покачал головой:

Хорошо вас там, в светлом будущем, обучают!

Иван Земнухов коротко взглянул на друга, а затем посмотрел на меня:

Как бы там ни было, речь мы не о том ведем. За «шмайссер» с патронами тебе, Потомок, конечно, спасибо, а вот с немцем и приколотым посланием дров мы наломали… — он намеренно говорил «мы», подчеркивая то, что ответственность за мой поступок лежит на всей организации. — Это не полицай и даже не румын, а именно немецкий солдат. Думаю, послед- ствия для населения все примерно представляют. Они этого просто так неоставят…

Да, гады переполошились. Гораздо сильнее, чем мы предполагали, — резонно поддержала Земнухова

Расскажи, Валерий, где так хорошо по-немецки говорить научился? (нем.)

Ульяна Громова. Девушка хмурила брови, и взгляд, который она периодически бросала на меня, был тяжелым.

Ребята, ну не было у него другого выхода! Думаю, любой из нас на месте Потомка поступил бы так же. В конце концов, уничтожать фашистских гадов — наш долг, наша задача! Разве не к этому мы стремимся? — бойко вступилась за меня Люба Шевцова.

Это стремление не должно ставить под угрозу жизнь мирных жителей! Необходимо соблюдать осторожность и сохранять хладнокровие, а подобные выходки с записками — недопустимая халатность! — отрезала Уля.

Некоторые ребята заступались за меня, другие — напротив, соглашались с Улей. Я слушал их и молчал. Оправдываться в этой ситуации было совершенно бессмысленно. Понятно, что приколотое послание из будущего на спине убитого фашиста было, вероятно, лишним, и только сейчас я осознал, как опрометчиво поступил. Это не моя война и даже не мое время… Конечно, я отвечал за безопасность группы, однако действовать следовало согласно плану, беспрекослов- но выполняя лишь то, что было оговорено заранее. Радовать в сложившейся обстановке могло только одно: теперь ребята считали меня своим. А вот послед- ствия того, что я совершил, могли быть ужасными. И мне даже не приходило в голову, насколько.

Предположения штаба «Молодой гвардии», судя по всему, были гораздо более внятными. Я отчетли- во осознал это, когда вновь услышал твердый голос Виктора Третьякевича: