Спасибо. Вы смогли... - Михалев Алексей Михайлович - Страница 4

«А Бот еще наверняка не спит. Ботаники-алхи- мики так рано не ложатся!» — крутилась в голове неугомонная мысль. И вот я уже достал свой древ- ний мобильник, дабы проверить точно, спит ли мой дружище-однокашник в столь поздний час.

ГЛАВА 4

С Ботаником, Ботом, а если полностью — с Овеч- киным Юрием Константиновичем, мы были зака- дычными друзьями вот уже четверть века, пожалуй. Еще с начальных классов средней школы. Я даже уже затрудняюсь припомнить точно, с чего именно началась наша дружба: то ли с того, что Юра всегда мог дать мне списать любой вариант самой слож- ной контрольной, то ли с того, что я периодически ограждал его от жестких «уколов» и насмешек одно- классников. А самые злостные его обидчики могли от меня и «леща» получить или подзатыльник. Хотя и насмешки эти были вполне обоснованны.

В школе Овечкин был худощавым, сутулым маль- чиком, с жесткой, хаотично торчащей в разные сто- роны русой шевелюрой. Все детство он носил очки в светло-коричневой роговой оправе, с толстенными стеклами, что тоже частенько становилось поводом для всяческих поддразниваний со стороны сверстни- ков. Впрочем, взгляд у Юрки всегда был твердым и уверенным, и за это я его по-своему уважал. Он по- стоянно находился в состоянии полнейшей гениаль- ной небрежности. Только представьте себе человека,

который, к примеру, мог прийти в школу в разных ботинках! С ног до головы перепачканного мелом, но все-таки доказавшего очередную сложнейшую тео- рему каким-то новым, ранее неизвестным способом, измалевав всю классную доску. Этим мой друг не- изменно вызывал безграничное восхищение наших математичек, химичек, физика, завуча и директора, а также ехидные смешки одноклассников, соответ- ственно. И каких только прозвищ не пытались «при- клеить» Юрке за наши школьные годы! Алхимик, Мендельсон, Склифосовский, Ломоносик… Да еще и при фамилии Овечкин — понятное дело, Юра вовсе не был знаменитым хоккеистом. А поэтому к списку добавлялись такие вариации, как Овцебык, Барашка, Твердолобик и тому подобные. Но прозвище Ботаник, или сокращенно Бот, закрепилось за ним прочно — думаю, пожизненно. Кстати сказать, в контактах моего телефона именно так он и записан. Но на это уж мой однокашник точно не обижался. Овечкин вообще молодец, характер у него с малых лет спокойный и уравновешенный, не конфликтный. Это, в общем-то, тоже уважениязаслуживало.

Не обращая внимания на насмешки однокашников, Юрка легко мог помочь любому решить сложнейшую задачу или теорему. Даже ребятам из старших классов неоднократно помогал. Запросто задания класс за девятый делал, в то время как мы еще в седьмом учи- лись, — просто потому, что интересно ему было. И не из-под родительской палки, а по-настоящему. Эта не- ординарность и необыкновенная живость ума опреде- лили дальнейший жизненный путь моего товарища.

Школа с золотой медалью, затем ТИХМ* — с красным дипломом, естественно. А вот поискать для себя ин- тересную работу решил Юрка в Северной столице. Я поначалу помог ему снять недорогую, но вполне приличную комнату на Ваське**. Затем Бот довольно быстро устроился каким-то компьютерным специа- листом в одно из многочисленных питерских ООО, на приличную, по его словам, зарплату. Вроде как все у него в жизни сложилось хорошо, и я был искренне рад, что наша дружба с годами не только не исчерпала себя, но и окрепла.

Вот и сейчас звонил я именно ему. Некоторое время в трубке раздавались лишь гудки, а затем звук оборвался, и из динамика послышался радостный голос моего друга:

Сколько лет, сколько зим! Лесной, здорово! Смотрю, с питерского номера звонишь. Валерка, ты чего, приехал?!

Лесной — это мое еще детское прозвище, которое закрепилось за мной со школьных лет так же прочно, как Бот за Юркой. Образовано оно было от моей фа- милии: Залесский. Просто и логично. Понятно же, что называть меня в школе Валерием Михайловичем никто не собирался. Так по сей день и осталось. Кстати сказать, даже моим радиопозывным в нашей спецгруп- пе всегдаи неизменно оставался именно«Лесной».

* Тамбовский институт химического машиностроения (ТИХМ), с 1993 года — Тамбовский государственный технический университет (ТГТУ).

** Так сокращенно называют Васильевский остров в Санкт- Петербурге.

Привет, дружище! Ты, как всегда, гениально логичен! — беззлобно съязвил я. — Рад слышать тебя. Когда увидимся?

Да могу хоть сейчас подъехать, раз такое дело. Ты дома? — на всякий случай уточнил мой легкий на подъем товарищ.

Дома. Подъезжай, конечно!

Договорились. Валера, может и к столу захватить чего-нибудь за встречу? — предусмотрительно поинте- ресовался Юрка.

Не помешает. А то в магазинах не продают уже… Не чаем же встречаться будем! — снова иронизиро- вал я. В трубке раздался короткий согласный смешок, а затем Бот отключился. Я отложил мобильный и только теперь вспомнил о моем давно отключенном и уже остывшемчайнике.

Очевидно, Бот соберется быстро. Да и ехать по пустым ночным дорогам недолго. Никаких пробок к такому времени быть не должно. Думаю, такси он уже вызвал, так что через часок можно ждать. А раз так, стоило бы занять себя чем-нибудь. Все же, наконец, заварив себе крепкий чай, я направился в комнату, где находилось мое домашнее рабочее место.

Чай оказался довольно неплохим. Устроившись поудобнее, я подключил модем и запустил объект нередких Юркиных насмешек — мой древний и допо- топный, по его мнению, компьютер. Для меня глав- ным в технике всегда было то, работает она или нет. Остальное не имело никакого значения. Новая она, старая — неважно. Когда компьютер загрузился, по привычке я кликнул мышкой на ярлык браузера на

рабочем столе. Сайт «Молодая гвардия», посвящен- ный героям Краснодона, посещался мною довольно часто. Сегодняшний вечер исключением не стал. Био- графии, сохранившиеся документы, свидетельства очевидцев, фотографии, с которых на меня смотрели совсем юные, радостью светящиеся лица, описание подвига этих ребят, нечеловеческих мучений, которые им пришлось пережить, и гибели — все это произво- дило на меня неизгладимое впечатление. В который раз я вспомнил свой самый первый бой. Бой, к кото- рому меня неплохо подготовили в учебке спецназа.

Бой, где рядом были товарищи из моей группы, чуть ли не каждый со званием не ниже мастера спорта, профессионалы ГРУ. И то непередаваемое чувство страха, животного ужаса, в которое приводят любого нормального человека свист пуль над головой, грохот взрывающихся рядом мин и снарядов. Ощущение витающей повсюду смерти, невидимым гигантским прессом давящее на подсознание. Мне приходилось выполнять боевые задачи в тылу врага. Непростые ощущения. Это когда у взрослых подготовленных спецов иногда волосы на голове встают дыбом и в жи- лах стынет кровь. Это когда даже один неправильный вдох может стать последним для всей группы, а неви- димая глазу опасность постоянно, тяжело и четко ощу- щается каждой клеточкой всегда напряженного тела. Вспоминая все это, я вновь и вновь безуспешно пытался ответить на один и тот же вопрос. Какими качествами должен обладать подросток шестнадцати- семнадцати лет, чтобы создать подпольную организа- цию и вести успешные боевые действия в тылу врага?

В тылу армии, которая менее чем за один месяц пол- ностью захватила Польшу, практически за такой же период — Францию. Удивительны не только профес- сионализм и хладнокровие, с которыми ребята осу- ществляли свои операции. Сколько же сил, сколько воли к победе, сколько чести было у молодых совсем мальчишек и девчонок, если они так самоотвержен- но и отважно боролись за свою страну? И почему же мощнейшая на тот момент армия в мире так и не смогла подчинить себе или сломать группу советских детей старшего школьного возраста? Ни пропаган- дой, ни устрашением, ни чудовищными пытками или казнью. Никак.