Игральные кости (СИ) - Лартер Элли - Страница 45

- История Джонни заставила меня задуматься о том, что на самом деле важно...

- И что же важно? Драть меня как последний раз в жизни? - фыркнула Кристен.

Карри нахмурился:

- Нет. Важно - быть с тобой рядом. Важно трогать тебя, и целовать, и быть внутри, и знать, что завтра это не исчезнет, не превратится в пепел, как любовь моего друга. Ты - моя, - сказал он почти ожесточенно, и Кристен в один миг поняла, почему он был так беспощаден. Это был приступ собственничества - глухого, ревностного, отчаянного собственничества. От этого понимания у него сладко свело живот. - И будешь моей завтра и всегда, - добавил мужчина.

Сердце у Кристен сжалось от нежности, а потом заколотилось как сумасшедшее. Она не знала, что ответить на эти слова, а потому просто притянулась ближе и поцеловала Карри в губы. Он охотно ответил ей, обнимая за все еще влажные плечи и притягивая к себе ближе.

Как знать - быть может, подумала Кристен, она ошибается? Быть может, он выберет именно ее, а не клуб? Внутри затрепетала крыльями надежда, и она улыбнулась, бессовестно забираясь на Карри сверху и заявляя, что теперь ее очередь делать с ним все, что она пожелает.

Спустя еще полтора часа, когда Карри рассказал Кристен о Джонни, она спросила:

- Значит, теперь его выгонят из клуба?

- Мы называем это изгнанием, - кивнул Карри и поджал губы. Конечно, он надеялся, что они с Джоннни останутся друзьями и не потеряют связи, но его все равно переполняли боль и тревога, а завтрашний день пугал тем, что им всем предстояло пройти нелегкое испытание.

- А клуб не может простить его? Наказать его как-нибудь, может, а потом принять обратно?

- Предательство - это самое страшное преступление.

- Но ведь он защищал любимых людей! - воскликнула Кристен.

- И этим подставил под удар все братство. Такие вещи не прощают... к сожалению. Это все кодекс. Я бессилен.

Кристен подумала, потом задала еще один вопрос:

- И его лишат всей символики «Ночных демонов»?

- Верно.

- Только татуировка на спине останется, - заметила Кристен.

- Все символы - значит, все символы.

- Но как? Татуировка просто огромная! Чтобы ее свести, потребуется немало сеансов, и то, мне кажется, полностью убрать ее невозможно.

- Возможно, поверь мне, - сказал Карри.

- Но как?

- Завтра узнаешь.

Ранним утром Брэдли Джонсон набрал на своем компьютере письмо с извинениями для «Адских гиен».

Письмо гласило:

« От: Брэдли Джонсон, президент мотоклуба «Ночные демоны»

Кому: Алонсо Ривера, президент мотоклуба «Адские гиены»

Сообщаю, что человеком, предавшим оба наших клуба и раскрывшим полиции место и время проведения сделки восемнадцатого мая прошлого года, был Джон Милтон, член клуба «Ночные демоны». Со всей ответственностью заявляю, что Милтон будет лишен всей символики клуба и изгнан из братства. От лица всех своих подчиненных и от себя лично приношу извинения и надеюсь на скорую личную встречу для обсуждения перемирия. С уважением, Брэдли Джонсон».

Когда Карри прочитал это письмо, в нем взыграли совершенно противоположные чувства.

С одной стороны, разве не этого он добивался? Предатель был обнаружен, а значит, снова появилась возможность для диалога между «Демонами» и «Гиенами».

С другой стороны, как же холодно, как же равнодушно писал его отец: «Милтон будет лишен всей символики клуба и изгнан из братства»... От этих слов у него щемило сердце. Хотелось все бросить и просто сбежать куда-нибудь подальше от этого безумия. Он до сих пор не мог поверить, что его близкий друг будет теперь наказан и вышвырнул за порог клуба без права на помилование. Что будет теперь с Джонни? Куда он отправится? Ведь ему и вправду некуда идти...

Но делать было нечего. На письме требовалась подпись вице-президента. Карри взглянул на отца: тот был холоден и молчалив, и губы у него были сжаты. Карри не стал ничего говорить или спрашивать. Просто взял ручку и поставил на бумаге злосчастную подпись.

Когда Кристен проснулась, Карри рядом уже не было. Каждый раз он ускользал так быстро и бесшумно, что она не могла поймать этот момент. Еще мгновение назад он мог лежать рядом с ней, сонный, теплый, обнаженный, а спустя несколько секунд уже быть на ногах и решать какие-то важные клубные вопросы.

Она полежала в постели минут десять, прислушиваясь к звукам дома и размышляя, каким будет сегодняшний день. Потом встала, потянулась, почувствовав, как ноют после сумасшедшей ночи мышцы.

В столовой никого из членов клуба тоже не оказалось. Зато там были Алисия, Лэсси и Кира.

- А вот и ты, - улыбнулась Алисия, когда Кристен появилась на пороге, и налила ей кружку ароматного какао. - Доброе утро.

Конечно, все уже были в курсе. Алисия и Лэсси в том числе. Лица у них были обеспокоенными, но они старались не показывать лишних эмоций - здесь, в суровом мужском мире, это было не принято.

Кристен благодарно кивнула и села на свободный стул, обхватывая кружку обеими ладонями и низко опуская лицо. Обильный пар горячил кожу, и она молча вдыхала аромат шоколада, пока к ней не обратилась Лэсси:

- Ты очень нужна Карри сильной и смелой. Прямо сейчас он теряет близкого друга... Без твоей поддержки он просто сойдет с ума.

- Теряет? - не поняла Кристен. - Джонни ведь никто не убьет?

- Надеюсь, что нет, - Лэсси поджала губы. - Но все равно теперь все будет иначе. Эта ситуация наложит свой отпечаток на жизни обоих.

Кристен сделала глоток:

- Мне туда нельзя? Поддержать Карри?

- Ты знаешь, что нет, - Лэсси покачала головой.

В клубе сегодня было непривычно тихо. Обычно, когда проходили собрания, дом просто гудел от десятков голосов, смеха, шуток, топота ног и шутливых потасовок в коридорах. Сегодня все двадцать пять действующих членов клуба вели себя так, точно приехали на похороны. Последний раз такое было, когда хоронили Эрика Ланберга. Сегодня, казалось бы, никого не собирались закапывать в землю, но атмосфера была такой же. В воздухе висели напряжение и боль.

Брэдли Джонсон поднялся на ноги, чтобы зачитать обвинительный приговор. Ножки его кресла неприятно скрипнули, и Карри поморщился. Ему совсем не хотелось снова слушать эти горькие слова: предательство, будет лишен символики, будет изгнан из братства... Джонни стоял чуть позади президента, опустив голову. Судя по его виду, ночью он совсем не спал.

- Как же так вышло? - с укором, но без злости произнес Капитан. Кэп был одним из самых старых и уважаемых членов клуба и, как и Джонни, всегда выступал против войны между «Демонами» и «Гиенами».

- Он защищал свою женщину, - ответил за Джонни президент.

- У него нет женщины! - крикнул Гас.

- Он защищал Камиллу, - вступился за друга Карри, но его отец поднял руку, призывая к молчанию:

- Мы все знаем обстоятельства дела... Мы все знаем, что послужило причиной предательства. Но кодекс говорит прямо: предательство не подлежит прощению. Какой бы благородной ни была цель - защищая одного человека, он подверг опасности всех нас, он причастен к смерти Эрика Ланберга, на его плечах лежит ответственность за каждую стычку и перестрелку с «Гиенами» в последний год, он шпионил для Алонсо Риверы, поэтому я даже не выношу вопрос на общее голосование. Джон Милтон будет изгнан из братства - не только в наказание, но и в назидание всем остальным. Целый год он скрывал от нас правду, но она все равно выплыла наружу. Помните об этом, когда перед вами встанет выбор: верность или спасение собственной шкуры.

Карри крепко сжал зубы: отец, казалось бы, говорил правильные вещи, но в отношении Джонни это все равно было ужасно несправедливое, жестокое решение. Слишком однозначное - при всей неоднозначности его поступка и при всей его многолетней верности делам клуба.

- Снимай жилет, Джон, - приказал Брэдли, и Джонни покорно стащил кожаный жилет, надетый поверх клетчатой рубашки. Брэдли протянул ему перочинный нож. Джонни разложил свой жилет на столе зала собраний, перед всеми членами клуба. - Готов?