Иномирянка для министра (СИ) - Замосковная Анна - Страница 19

Запястье обожгло браслетом.

Я открыла глаза.

Меня окружала дворцовая роскошь. Я зажмурилась, досчитала до десяти и открыла глаза. Я лежала на огромной кровати если не во дворце, то в очень богатом доме. Спальня была просто огромной. Рядом с постелью стоял резной секретер, придвинутое к нему кресло.

Снова и снова я смотрела вокруг, постепенно убеждаясь, что если это и сон, то до ужаса реалистичный.

Потом пришло ощущение тела. В постели я лежала обнажённая… По коже пробежали мурашки. Но вслед за ними пришла твёрдая уверенность, что ничего дурного со мной не сделали.

Я села.

Комната пошатнулась, всё вокруг поплыло, но когда я сфокусировала взгляд, увидела на спинке изножья сорочку и кружевной халат. Так, одеться мне дали.

Посидев немного, я плохо слушающимися руками натянула сорочку из ткани, нежнее которой не встречала, поверх надела халат такой тонкой работы, что страшно было касаться кружев, и стала ждать.

В голове было удивительно пусто, словно там ещё царила тьма недавнего сна. И двигаться не хотелось, по коже пробегал озноб.

Стук в дверь был очень тихим, почти ласковым.

— Можно войти? — донёсся глухой вопрос с той стороны.

У меня учащённо забилось сердце. Облизнув пересохшие губы, я ответила:

— Да.

Дверь открывалась мучительно медленно, заставляя гадать, кто там, надеяться, что пришёл тот самый мужчина, который надел на меня браслет, и с ужасом сомневаться в этом. Я хотела увидеть его вновь и, стиснув пододеяльник, ждала.

Это был он.

Лишь на мгновение его взгляд обжёг меня, заставив сердце биться с неистовой скоростью, но тут же ушёл в сторону.

— Меня зовут Раввер, — сказал мой долгожданный мужчина и закрыл дверь, прислонился к ней.

Даже страшно поверить, что он здесь.

— Лена, — сипло представилась я, мысленно повторяя: «Раввер… Раввер… Какое грозное и благородное имя».

Он кивнул. Постоял, глядя в пол. Во мне боролись две мысли, одна, болезненная, что Равверу неприятно на меня смотреть, и другая, разумная: он подбирает слова для нашего разговора, сосредоточился на них.

Наконец Раввер посмотрел мне в лицо:

— Это я виноват в том, что вы оказались здесь, — он потёр висок. Обращение на «вы» холодило, разделяло нас невидимой стеной. — Я расскажу всё по порядку, но… Может, сначала вы чего-нибудь хотите? Поесть? Привести себя в порядок? Наверное, вас смущает, что мы в спальне одни, а вы не вполне одеты…

И он снова отвёл взгляд, дав мне прекраснейшее объяснение: он не смотрит на меня, чтобы не смущать. Просто удивительно после моего мира, где расстегнувшаяся пуговица, задравшаяся юбка, неосторожный наклон, да вообще всё воспринимается поводом поглазеть на то, что ты хочешь спрятать от посторонних.

— Спасибо, я… — прислушавшись к себе, поняла, что немного хочу есть. Сцепила пальцы. — Лучше сначала поговорить… И, если возможно, я бы предпочла обращение на «ты». Можно?

— Да, так… да, так и должно быть, если честно.

— Почему?

Закатав рукав рубашки, он показал браслет — увеличенную копию моего, который, словно влитой, сидел на руке. И я уже предвидела ответ, сорвавшийся с бледных губ Раввера:

— Мы женаты, — а в голосе столько печали, что мурашки по коже.

Вспомнив то удивление, с каким Раввер посмотрел на меня во время церемонии, его попытку всё остановить, я тихо спросила:

— Ты хотел жениться на другой?

— Нет.

— Я чем-то не подхожу? — голос не слушался.

Помедлив, Раввер прошёл к секретеру, взял кресло и, переставив его к кровати, сел. Я развернулась, чтобы оказаться с ним лицом к лицу.

Значит, всё же не подхожу… Я сглотнула.

Потирая лоб, Раввер смотрел на складки одеяла на моих коленях, рассеянно сказал:

— Думаю, сначала лучше рассказать о моём мире и его законах.

Он умолк, продолжая тереть лоб, словно не знал, с чего начать. И я спросила:

— Здесь есть магия?

Раввер вскинул на меня взгляд:

— Да.

— А я… могу колдовать?

— Через браслет ты получаешь в пользование магию моего рода.

Старательно отгоняя мысль, что брак со мной ему чем-то сильно неприятен, я улыбнулась:

— Тогда мне здесь уже нравится. У нас магия бывает только в сказках, а я всегда мечтала… делать что-нибудь волшебное.

Уголок губ Раввера дрогнул, он снова опустил взгляд. Забарабанил пальцами по подлокотнику:

— Люди, обладающие магией, у нас называются длорами. У каждой семьи своя магия. Возможность её использования наследуется по крови. Девушки после замужества вместо своей родовой с помощью артефакта используют магию семьи мужа. Если, конечно, им это разрешают. Кто и сколько магии получит определяют главы рода. Мужчины распределяют магию между мужчинами и мальчиками, женщины — между женщинами и девочками. Именно из-за необходимости контролировать женскую часть магии глава рода не может обходиться без жены более полутра лет. Если быть точным, то без жены можно оставаться главой рода только пятьсот сорок пять дней. Мой строк истекал.

Что-то странное было в его голосе, когда он чеканил цифры. Я вгляделась в его красивое лицо. На вид ему, если маги — длоры — не живут дольше людей, лет тридцать. Похоже, он был главой рода, и раз его срок истекал…

— Ты вдовец?

Он коротко кивнул.

— Со-сочувствую.

— Спасибо, — глухо отозвался он, и я ощутила себя крайне глупо из-за этого ничего не значащего соболезнования.

Дёрнув головой, точно выбрасывая из неё неприятные мысли, Раввер продолжил:

— Главы родов, распределяя магию между членами семьи, получают над ними определённую власть. Поэтому для занятия большинства важных государственных постов необходимо быть главой рода. Я министр внутренних дел. Я… — Он поджал губы, хмуро глядя на мои сцепленные на коленях пальцы. — Я не представляю своей жизни без службы стране.

Мне стало холодно:

— Поэтому ты женился на мне?