Иномирянка для министра (СИ) - Замосковная Анна - Страница 70

Подхватив Аледу под локоть, дядя повёл её к окну-двери в сад. Распахнул стеклянную дверь в дождь.

— Свободна.

Он подтолкнул Аледу на улицу. Та качнулась, но не пошла. Тогда дядя выпихнул Аледу под дождь и закрыл дверь. Она прислонилась к стеклу. Её ладони, ткань подола, грудь казались чёрными.

Дядя вышел из комнаты не оглядываясь.

Стукнув кулаком по стеклу, Аледа исчезла за пеленой дождя.

Воспоминания отпустили меня.

Тогда Аледа сильно оскорбила дядю, своими бесстыдными похождениями фактически сделала его посмешищем, но… он не убил её, потому что не в его правилах убивать женщин. Она до сих пор жива, я иногда встречаю упоминания о ней в иностранных и наших светских хрониках.

Он не убил её в гневе, не убил в спокойное время жизни. Мстительность не помогла ему нарушить принципы.

Но сейчас речь идёт не о чести и задетой гордости, а о власти.

Достаточно ли это веская причина, чтобы наконец поступиться принципами?

Я стукнул в стенку, карета вплотную подъехала к массивным воротам тюрьмы.

Ко мне подбежал караульный, вытянулся в струнку:

— Начальства нет. Все уже по домам поехали.

— Мне нужно пообщаться с одним из заключённых.

На лице солдата отразилась работа мысли, он неуверенно выдавил:

— Так без приказа нельзя посторонним в тюрьму.

— Я министр внутренних дел страны, я начальник вашего начальника.

— Без приказа нельзя.

— Молодец, — обречённо вздохнул я и вытащил из ящика в сидении напротив бумагу и походный чернильный набор.

Украдкой заглядывая внутрь, солдат следил, как я пишу себе разрешение на посещение тюрьмы.

Закончив с пропуском для себя и обязательством для сотрудников оказывать мне всяческую помощь в любой ситуации, я расписался и достал из-за пазухи печать.

Торжественно тиснул её отпечаток внизу, вкрутил её в крышку с подушечкой и краской, снова убрал и протянул лист солдату.

Тот с важным видом покивал и побежал к воротам.

Ох уж это крючкотворство. Но одно радует: бдят.

Ворота потянулись в сторону. Карета медленно поползла в тюремную безрадостную серость, украшенную черепами согров

Бдят они…

Я прикрыл глаза. А когда открыл, передо мной была всё та же камера с маленьким зарешеченным окошечком, ведром в углу и койкой, на которой лежало приготовленное для заключенного бельё.

Пустая.

Закрыл глаза, открыл, но дорогой кузен Эоланд в камере не появился.

— Выпустили, значит, — тихо пророкотал я.

Сопровождавший солдат дёрнулся заглянуть в камеру, но не решился настолько ко мне приблизиться.

Я облокотился на холодные дверные косяки.

Самое плохое — непонятно, кто вывел Эоланда. Начальник тюрьмы? Его заместитель? Кто-то из офицеров или надсмотрщики?

Когда Эоланд исчез? Куда? Не угрожает ли ему опасность, как и его жене? Вдруг дядя Вероний решил избавиться от конкурента и вывел его из тюрьмы, чтобы убить?

И кто тогда застрелил Кордолию? Зачем? Чтобы выманить Эоланда?

Мог он сам по какой-нибудь причине избавиться от жены?

В порыве ссоры, например…

Нет, вряд ли он стал бы убивать Кордолию, ведь так его шанс стать главой рода понизился… Если, конечно, у неё не было проблем со способностью иметь детей. Бесплодную браслет не принял бы, а иных способов избавиться от неподходящей жены нет. Это бы объяснило исчезновение кольца: с его помощью можно снова жениться.

Или… Эоланд хотел жениться на другой, а если бы Кордолия вместе с ним стала главой рода, она бы стала для него практически неприкосновенна, вот он и подсуетился заранее.

Ну и родственники мне достались.

Развернувшись, я постучался лбом о косяк.

Солдат сопровождения от удивления вытаращил глаза.

Покачав головой, я пошёл писать распоряжение усилить охрану моего дома.

Надо ехать к императору. Да, мне срочно нужен сторонний взгляд на эту проблему.

«А похищение старших длорок и Вериндера можно повесить на Какики. Обвинить его в диверсиях в пользу Галлардии. Якобы он хотел шантажировать глав остальных родов, чтобы те мешали армии. Что в итоге привело к последнему провалу в Черундии. Просто великолепная причина лишить род Какики магии, — думал я, покачиваясь в карете. — А остальные члены рода лишились магии уже сейчас потому, что Какики требовался весь его магический запас для того, чтобы похитить длорок».

Без ложной скромности — отличное решение поставленной императором задачи оклеветать Какики.

Я запрокинул голову и запустил пальцы в волосы.

Только на придумывание лживых обвинения я и способен.

А ведь сейчас не это главное. Важнее поймать преступников. Я бы дал пару сотен тысяч в облигациях за то, чтобы узнать, кто во всём виноват.

Почему у меня нет идей на эту тему? Я же неглупый, экзамены экстерном сдавал, а тут разум застопоривался перед непривычной задачей.

Это преступление сродни интригам. В детстве, решив стать министром, я не знал, не учёл этого тошнотворного аспекта службы.

В Черундии всё было понятно: есть враг внешний — мятежники, есть враг внутренний из недовольных и шпионов, есть те, кто принимает сторону сильнейшего и те, кого надо защищать. Результат действий становился очевиден достаточно быстро, чтобы успеть остановиться или рвануться вперёд с удвоенной силой.

В министерстве внутренних дел всё сложнее и запутаннее, результата можно ожидать годами и узнать о неверности решения тогда, когда исправлять уже поздно.

С этими преступлениями даже ещё труднее. Предположим, всему виной некий агент Галлардии, убийство Какики и похищения — диверсия. А дальше что?

Как искать преступника?

Где?