Иномирянка для министра (СИ) - Замосковная Анна - Страница 89

Даже то, что он позволил химере хозяйничать под одеждой, на мой взгляд, свидетельство почти полного отсутствия сил.

В спальне Раввер бросил папку на стол и, сев в кресло, стал раздеваться.

Приободрённая отсутствием сопротивления химера взобралась на обнажившиеся плечи, запуталась в волосах, с писком грохнулась на сидение. Раввер поднялся, отступая от кресла.

Обиженно лепеча, химера ринулась следом.

— Отстань, — расстёгивая брюки и отступая, велел Раввер. — Уйди… Лена, возьми её, пожалуйста.

Я с готовностью бросилась на помощь. Взвизгнув, химера расправила крылья, прыгнула и повисла на брюках Раввера, они соскользнули вниз, он неожиданно резво из них выпрыгнул, накинул штанину на химеру, скрутил её в кокон и бросил на кровать.

— Всё, — выдохнул Раввер, утирая проступивший на лбу пот.

Вырываясь из плена, химера истошно пищала.

— Ловко ты, — восхитилась я манёвром: такой и двумя руками непросто провернуть, а Раввер одной справился.

Рассеянно кивнув, он направился в ванную. Остановился на пороге. Невольно любуясь его фигурой, я подошла и заглянула сбоку.

Одной мимолётной мысли, что я тоже не прочь принять горячую ванну… вместе с Раввером, хватило, чтобы та существенно расширилась.

Никак не обозначив своего отношения к внезапной трансформации, Раввер шагнул внутрь, завёл меня и захлопнул дверь.

Бам! — треснулась в неё химера и, пискнув, умолкла.

Я взглянула на Раввера, ожидая недовольства по поводу выпущенного из пробирки существа, но он, придерживая руку, направился к ванной.

Кроме повязки, никаких иных внешних следов повреждений на Раввере не было. Я взглянула на браслет: трещина уменьшилась совсем немного. И, как мне казалось, она слишком ветвиста, чтобы означать один перелом.

— Ты как? — осторожно спросила я.

Огромная ванная стремительно наполнялась водой. Придерживаясь за край, Раввер забрался внутрь и, устроив больную руку на борту, откинулся на спину. Закрыл глаза.

И без слов понятно, что устал…

Беззвучно приблизившись, я села в поднявшееся из пола кресло. Брови Раввера дрогнули, словно он хотел нахмуриться, но передумал. Горячая вода разогревала его, к бледному лицу наконец прилила кровь.

Тысячи вопросов лезли в голову, но я лишь сложила руки на борт ванной и, не сводя взгляда с Раввера, склонила на них голову. Господи, вытащить бы его из этого сумасшедшего мира, обнять, защитить…

— Я не понимаю, — сипло произнёс Раввер и, сильнее запрокинув голову, открыл глаза. — Не понимаю длоров. Они богаты, влиятельны, их знаний хватает, чтобы обеспечивать себе очень достойный уровень жизни даже без государственной службы. Как они могут продавать свою страну, обворовывать ради… золота, драгоценностей, красивого платья на новый сезон любовнице, ради ставки на скачках или в картах. Как так можно? Зачем? Зачем эти побрякушки, ведь они не защитят от врага, не стоят жизни солдат, сражающихся за наше благополучие.

Неожиданный вопрос… Честно призналась:

— Я тоже не понимаю, как так можно…

— Ещё можно понять, когда предаёт или совершает преступление человек бедный, которого на это толкнула нищета, угроза жизни, но когда благополучный длор ради глупых прихотей, просто потому, что может, ворует из казны и при этом считает, что так и надо, а остальные длоры должны его покрывать… Это за гранью моего понимания. — Он вытащил из воды руку. Смотрел на стекающие капли или разглядывал узоры на ладони. — Мы не избранные и не лучшие, мы просто люди, наделённые властью.

В его голосе было столько горечи, что у меня побежали мурашки.

— Что произошло? — тихо спросила я, хотя лучше было молчать: Равверу нужен покой, поспать хотя бы ванной, ведь в оставленной на столе папке может лежать его работа на остаток ночи.

— Мы нашли убийцу, — рассеянно отозвался Раввер. — Он сбежал.

— Он обворовывал казну?

— Нет, — усмехнулся Раввер. — Он как раз никого не обворовывал, был практически идеальным подданным: с деловой хваткой и хорошим коммерческим чутьём. Жаль, преступник. И скрывался так долго, мог убивать и похищать благодаря тому, что знал о преступлениях одного рода. — Он поморщился. — Даже думать противно. Они воровали у армии. Вероятно, поражение в Черундии и последовавшие беспорядки во многом их вина, а я им сделать ничего не могу, потому что они длоры, потому что это позор, потому что… А, не важно.

Я ласково погладила его по больному плечу:

— Всё образуется. Даже если ты не можешь наказать их сейчас, найдёшь способ сделать это позже.

— Если повезёт, месть случиться очень скоро. Но в любом случае я надеюсь полностью отстранить их от работы с армией, государственными заказами и прочим… Если мы выстоим.

— Всё настолько серьёзно?

— Не знаю. Вестей с фронта нет, толпы недовольных разошлись по домам, но есть подозрение, что ими руководили: они методично уничтожали административные здания и убивали столичных длоров. — Раввер шумно вздохнул и стал выбираться из ванной. — Ладно, я отдохнул, пора заняться делами.

«И всё?» — хотела воскликнуть я, но сдержала глупый вопрос: понятно же, что Раввер считает свой отдых законченным.

Понимая, что на моё самоуправство он разозлится, я мысленно велела замуровать папку с документами в пол. Пока не поспит хотя бы полчаса — никакой работы.

Ох, трудно будет донести этот факт до Раввера.

Всё время, пока сушильщик обсасывал воду с кожи, кончиков волос и повязки, пока я неловко накидывал халат, Лена странно на меня смотрела. Становилось не по себе.

— Что-нибудь не так? — уточнил я, хотя, откровенно говоря, в нынешней ситуации не так всё.

— Тебе нужно отдохнуть.

— Уже отдохнул, — резковато ответил я.

Да, мне надо спать, но использовать зелье глубокого сна рано, а без него лучше глаза не закрывать.

— Если поспишь, потом будешь быстрее работать.

Это я уже слышал. Мотнул головой, не желая объясняться, всё равно Лена не поймёт, ведь для неё сон действительно отдых. И лучше бы она сейчас спала, а то сама выглядит уставшей.

Обойдя Лену, я вышел в спальню, сразу направился к столу, придвинул кресло, сел… И уставился на пустой стол.

Я же положил папку сюда, точно помню.

Или не положил?