Забытое сражение Огненной Дуги
(Крушение операции «Цитадель») - Замулин Валерий Николаевич - Страница 33

Не отличалось в лучшую сторону и качество поступившей бронетехники. К началу боев в дивизиях Хюнесдорфа и Шмидта из общего числа боевых машин, танков Т-3 и Т-4 насчиталось всего 60 и 57 % соответственно, остальные огнеметные и даже Т-2. Таким образом, эти соединения могли использовать для прорыва советской обороны лишь половину наличного танкового парка. Не получили они и положенный им дивизион полевых лафетов (150-мм гаубицы «Хуммель» — 6 и 105-мм гаубицы «Веспе» — 12), а в 7-ю тд прибыло вместо 18 САУ лишь 12.

Стремясь повысить ударную мощь корпуса, руководство армейской группы передало в его подчинение 503-й отб и 228-й дивизион штурмовых орудий, имевший 31 установку (22 StugG и 9 StugH). Это было существенное усиление, в результате численность бронетехники в корпусе возросла до 82 % от штатной. Причем, что очень важно, увеличилась огневая мощь — все танки и штурмовые орудия имели длинные стволы калибром от 75 мм. Но, опережая события, замечу, что возможности и «пантер» и «тигров» были явно переоценены. Т-6, не говоря о Т-5, для германской армии были вооружением новым, до этого широко не использовались. Тактика применения специально созданных для них подразделений — отдельных тяжелых батальонов, не была еще толком отработана и в войсках не внедрена. Поэтому уже в первый день наступления это мощное формирование из-за неумелого использования оказалось обескровленным, не принеся заметных результатов.

Нацеливая войска армейской группы на борьбу с советскими подвижными соединениями уже в ходе прорыва оборонительных полос 7-й гв. А (тактические резервы), а затем и в районе Прохоровки, Манштейн понимал: выделенных Кемпфу трех, не полностью укомплектованных танковых дивизий недостаточно. Поэтому решил в какой-то мере компенсировать нехватку бронетехники артсредствами, в первую очередь зенитной артиллерией. К началу Курской битвы 3-е артиллерийское командование, подчинявшееся корпусу Брайта, имело: 2/62-й ап (105-мм легкие гаубицы), 2/71-й ап (150-мм гаубицы), 875-й отдельный дивизион тяжелой артиллерии (210-мм гаубицы), 99-й и 153-я зенитные артполки, а уже в начале операции был придан еще и штаб 612-й ап. Более существенное усиление получил ак «Раус», его 153-е арткомандование объединяло: 1/21-й ап (105-мм легкие гаубицы), 1/77-й ап (105-мм легкие гаубицы), 2/54-й ап (105-мм легкие гаубицы), 47-й и 48-й зенитные полки (88-мм орудия — 72), 905-й дивизион штурмовых орудий (31 StuG), 393-я батарея штурмовых орудий (12 StuG).

Как вспоминал командир особого корпуса, пополнение и части усиления начали поступать особенно интенсивно с конца апреля:

«…Три зенитных артполка, имевших на вооружении 72 88-мм орудия и примерно 90 меньшего калибра, были приданы корпусу, чтобы восполнить недостаток артиллерии. Установка командования люфтваффе запрещала подчинение офицеров частей зенитной артиллерии командирам сухопутных войск; поэтому начальники артиллерии корпуса зависели от того, насколько хорошо были налажены их отношения с командирами частей зенитной артиллерии. Это нередко приводило к разногласиям, но в целом система организации оправдывала себя.

…Армейская группа размещала прибывавшие соединения недалеко от Харькова. Части, находившиеся на фронте, отводили в тыл до одной трети сил (усиленная полковая боевая группа) для реорганизации в прифронтовой зоне. Так как первоначально атака была назначена на 4 мая, предпринимались максимальные усилия, чтобы подготовить личный состав и технику»[98].

Однако Гитлер отложил запланированное в мае наступление, и у командования ГА «Юг» появилась возможность продолжить подготовку войск к предстоящей операции.

По данным С. Ньютона, для наступления В. Кемпф выделил менее 100 000 военнослужащих, в том числе 32–34 тысячи находились в боевых соединениях[99]. В корпусах Брайта и Рауса числилось в общей сложности 36 пехотных батальонов, 344 танка, 75 штурмовых орудий, 32 самоходки ПТО «Мардер», 317 орудий полевой артиллерии, 216 зениток (в том числе 72 — 88-мм) и 126 6-ствольных минометов. Более подробно численность и вооружение соединений армейской группы см. в табл. № 6.

Судя по воспоминаниям немецких генералов — участников Курской битвы, большинству из них было понятно, что операция «Цитадель» будет очень тяжелой. Красная Армия уже «почувствовала вкус большой победы», заметно возросло мастерство ее генералов, из-за Урала полноводной рекой шли техника и вооружение. Не было сомнения в том, что период затишья на фронте русские постараются использовать не только для пополнения, обучения и оснащения своих войск, но и создания мощных оборонительных позиций. Уверенность этому придавали данные аэрофотосъемки, которые систематически поступали от люфтваффе.

Это обстоятельство заставило руководство ГА «Юг» развернуть масштабную и очень тщательную работу по подготовке своих войск к преодолению глубоко эшелонированной обороны. Следует заметить, что, по меркам войны, для подготовки летней кампании противоборствующим сторонам времени было отпущено вполне достаточно. Существенной разницей было лишь то, что немецкие ударные соединения, выделенные для проведения операции «Цитадель», не занимались масштабными фортификационными работами, как советские. Боевые подразделения Брайта и Рауса всю весну и начало лета упорно вели учебу, поэтому немудрено, что индивидуальная подготовка их солдат и офицеров была заметно выше, чем основной массы бойцов 7-й гв. А. Как и Шумилов, Кемпф лично занимался этой работой и нацеливал своих командиров учить войска в первую очередь самому необходимому, что потребуется в ходе предстоящего наступления.

Особое внимание было уделено тому, чтобы командный состав уяснил стоящие перед частями и соединениями задачи, и каждый офицер на своем месте включился в процесс разработки наиболее эффективных приемов и методов для их решения. Во всех дивизиях проводились совещания, теоретические занятия, тактические игры на картах, на основе разведданых и аэрофотосъемки детально обсуждались устройства советской оборонительной полосы, с целью выявить ее сильные и слабые стороны. При этом, как вспоминали участники тех событий, на занятиях рассматривались различные варианты развития наступления и перед офицерами ставились такие задачи, с которыми они могут столкнуться в самых неблагоприятных условиях. Уже после войны, находясь в советском плену, командир 7-й тд генерал фон Функ[100] писал:

«Тактические игры проводились в масштабах армейской группы, ее корпусов и особенно часто в 3-м тк. При этом обсуждалась и конкретная обстановка. Правый фланг танковой группы, наступающей клином из района Белгорода и южнее через Донец в северо-восточном направлении, может оказаться под угрозой, если примыкающие с юга силы (ак „Раус“. — З.В.) не овладеют значительным плацдармом по ту сторону реки. В связи с этим появилась необходимость значительную часть сил танковых соединений, предназначенных для нанесения удара в глубину (в первую очередь 7-ю тд, находившуюся на правом фланге), использовать для прикрытия фланга. Это ослабление сил на направлении главного удара особенно опасно, потому что, как было известно на основе опыта прежних боев, русское командование не ограничится только организацией стабильной (позиционной) обороны на Донце и в прилегающих к нему районах, а также подготовит в тыловом районе крупные подвижные резервы для нанесения контрударов.

На основе теоретических занятий строилась практическая подготовка к операции. Обучение складывалось из следующих основных элементов:

1. Форсирование реки:

а) бесшумно и внезапно под прикрытием темноты или дымовой завесы;

б) после мощной огневой подготовки артиллерии и всех видов тяжелого оружия, при широком использовании авиации.

2. Бой в условиях глубоко эшелонированной обороны противника с разветвленной системой укреплений новейших типов при учете различного рода препятствий на местности (балки, противотанковые рвы, дамбы, леса, болота, минные поля и т. д.).