Самая длинная ночь в году - Тур Тереза - Страница 14

Княгиня не садилась, демонстрируя свое недовольство, поэтому и он остался стоять.

— Я так понимаю, — аккуратно подбирая слова, начала она, — что моя сотрудница понятия не имеет, кто тот «молодой человек», с которым у нее роман?

— Вы совершенно правильно все понимаете, — не стал спорить с очевидным он.

— Ваше сиятельство, вы понимаете, насколько это выглядит дурно со стороны?

— Отчего же? — вдруг разозлился князь. — Я что — подлец? Или насильник? Не человек? У меня не может быть искренней привязанности?

— Вы — человек, которого я, бесспорно, уважаю. Однако… Что будет с этой девочкой? Она и так практически не сходится с людьми. У нее нет родных. Нет друзей. А после… опыта общения с вами… Она же никого никогда к себе не подпустит!

— Ей не придется к себе кого-то подпускать, — яда в его голосе было предостаточно. — Моей супруге, согласитесь, это будет не к лицу.

— Что? — изумилась княгиня.

— Ваше сиятельство… Я уважаю вашу заботу об Ирине Алексеевне и лишь поэтому с вами беседую. Однако согласитесь… — Он как-то устал объясняться витиевато и просто сказал: — Это все обидно слышать.

— Вы ведь аристократ. Первая фамилия Империи.

— Поэтому у меня больше проблем с заключением брака, чем у полковника, которым я имел неосторожность представиться в начале нашего знакомства.

— И дело только в этом?

— Совершенно верно.

— Тогда я сохраню вашу тайну и дам возможность объясниться с вашей избранницей самостоятельно, — склонила голову княгиня. — И… приношу свои извинения за необоснованные подозрения.

Князь отбыл на службу. Так как он планировал исчезнуть где-нибудь дней на пять — сразу после празднования Тезоименитства наследника, — то надо было максимально разобраться с текучкой, распределить обязанности. И еще много чего интересного, включая беседу с Его Императорским Величеством.

Вместо этого он битый час выслушивал причитания ее императорского величества на предмет того, как она боится, что на дне рождения наследника может случиться что-то плохое.

В глубине души князь был с ней абсолютно согласен. Как и Служба Безопасности, а также еще добрый десяток организаций, отвечающих за безопасность на подобных мероприятиях. Однако… Монархия держится на традициях, на торжественности вот таких моментов… На единении власти и народа. Конечно, на иллюзии единения — но эту самую иллюзию как раз и надо было создавать тем более старательно, что опять начались покушения. И начались они как раз с него, с Великого князя Радомирова Андрея Николаевича — верного пса престола.

— Я могу гарантировать, что все возможное и невозможное будет сделано. К тому же на наследнике будет кольцо с мгновенным телепортом: если что — он будет перенесен в безопасное место.

— Почему нельзя раздать эти кольца всем?

— Разметает, — пожал плечами князь. — Один — уйдет. Если все сразу — эффект будет равен той самой бомбе, которую могут бросить.

— Вы столь равнодушны к чужой жизни, — патетично прошептала императрица.

— Я там тоже буду, — пожал плечами он.

— Если с моим сыном, наследником Империи, что-то случится — я вам этого никогда не прощу!

— Я понимаю ваше беспокойство и сделаю все, чтобы не допустить покушения.

И вот так об одном и том же — уже полтора часа. Участники совещания меланхолично ожидают за дверью — а вот они-то как раз и должны обеспечивать ту самую безопасность, о которой так печется ее величество.

Обычно князь так долго императрицу не выслушивал: ни сил, ни времени, ни желания особого не было. Но сейчас, когда он со дня на день будет представлять невесту… Портить отношения еще больше не хотелось.

Поэтому он терпеливо рассказывал — вот не думал, что в нем есть подобная добродетель — какие беспрецедентные меры безопасности… Какой силы защитный купол… Сколько полицейских в охранении…

Наконец, императрица поднялась — показала, что беседа окончена.

«Слава Небесам!» — подумал князь.

Можно было начинать совещание.

А он еще не поговорил с императором.

Через час он понял, что не успевает.

Мысленно связался с Ириной — надо научить ее общаться, не используя кулон, это намного удобнее и вслух говорить не надо.

«Милая! Я задерживаюсь. У нас нескончаемое совещание. И я не могу ни покинуть его, ни перенести. Доберешься домой сама?»

«Хорошо».

Даже сквозь расстояние он понял, что она смущена.

Но проговорить все моменты завтрашнего мероприятия было попросту необходимо, поэтому, подавив тяжелый вздох, он уселся поровнее и стал слушать еще внимательнее.

Через два часа она позвонила сама. Князь посмотрел на часы — восемь вечера скоро. А у них еще…

Пользуясь тем, что докладчики менялись, ответил под изумленные взгляды присутствующих:

— Да… могу. Сейчас. Пять минут перерыв, мне надо ответить.

Подождать, пока все выйдут, повернуться к окну, уставиться на панораму расцвеченной огнями реки. Город заносило снегом…

— Ты только выходишь? Опять задержалась?

Послушать, как она рассказывает что-то про маленького, но храброго гимнаста, который бежал домой с тренировки с папой наперегонки.

— Представляешь, они столкнулись и упали. Мальчик пальцы на правой руке сломал. Папа колено разбил. Мама и сердится, и обнимает. А мальчик плачет, что его с соревнований могут снять — а они через неделю.

— И ты ему помогла?

— Да. Только завтра посмотрю его ручку — можно ли на тренировку — и вперед.

— Умница. А я вот… еще на работе.

— Я поняла, — она рассмеялась.

— Я могу зайти к тебе сегодня? Нам надо поговорить. Только это будет поздно…

— Хорошо, — ответила Ирина. — Я буду ждать.

— Я тебя люблю, — едва слышно выдохнул он.

И разъединил связь.

— Вот не думал, что увижу или услышу подобное чудо, — раздался у него за спиной резкий насмешливый голос.

— Ваше величество, — соскочил со стола князь и поклонился.

— Кажется, я понимаю, о чем ты хотел со мной поговорить.

— Я собираюсь сделать предложение руки и сердца.

— Это, видимо, ты так просишь разрешить тебе заключить брак…

— Именно, государь, — решительно кивнул родственник.

— Я рад, что хотя бы тебе судьба дала возможность почувствовать себя влюбленным мальчишкой. Хотя бы в твоем немолодом возрасте, — вздохнул император. — Вот наследник сейчас чудит — так ему по возрасту положено. Завтра двадцать лет будет…

— У нас с тобой в двадцать лет уже два года, как Империя на плечах висела. С тех пор, как бомбисты уничтожили моих родителей удивительно прицельными ударами. А твоих…

— А у моих странным образом схлопнулся магический портал переноса, — севшим голосом проговорил император. — Я помню лохмотья… Вместо людей.

— И все в один день.

— Мы с тобой на каком курсе Военной Академии были?

— На втором? — князь и забыл эту подробность.

— На третьем. Но нам рано пришлось повзрослеть.

— Тогда же тебе пришлось жениться, — с сожалением проговорил друг и сподвижник. — Стране был нужен наследник, и отец нашей нынешней императрицы…

— Генерал-губернатор Восточного региона, — со странной смесью восхищения и ненависти выдохнул император, — самая сильная фигура на тот момент.

— Мне жаль.

— Это лишнее. Я хотел бы присутствовать на совещании, — сказал Александр Александрович. — Ты, кстати, можешь быть свободен.

— Это лишнее, — в тон ему ответил родственник. — Слишком долго тебя вводить в курс дела.

Столица. Год назад. Конец января. Она

Сегодня мне первый раз не хотелось тишины, не хотелось оставаться наедине с собой. Наверное, я боялась того, что удастся уговорить себя: вчерашний вечер лишь приснился.

А еще я все не могла разобраться — был ли это самый лучший, самый сладкий сон в моей жизни, после которого не хотелось просыпаться, — или это был кошмар. Кошмар о том, как я забыла о собственном самоуважении и пристойном поведении?