Там алеет заря (СИ) - Ефремов Александр - Страница 59

С той поры в обоих столицах были открыты два дома моды. И сейчас ещё один достраивался в Крыму в игровой зоне. Дом моды Алиса, салон красоты, небольшое уютное кафе. И все под одной крышей. А два месяца назад вышел первый модный журнал, который уже имел успех.

Химический завод выпускал различную парфюмерию. Ничего особо сложного, но через год после того, как она взяла его в свои руки, и запустила на нем производство лаков для ногтей и ещё некоторых женских нужностей, завод перестал справляться со спросом. А идея красного лака для ногтей различных оттенков с блестками вообще взорвала салоны мод Вены и обеих столиц. Завод сразу начали расширять. И строить ещё один в подмосковном Клину.

На звон колокольчика явился пожилой управляющий.

— Семен, завтра с утра едем в Клин на завод. Автомобиль подать к десяти утра.

— Ваше сиятельство, в охрану двоих брать?

— Да, одним авто поедем. И дай телеграмму на завод.

— Слушаюсь! Что-нибудь ещё, Ваше сиятельство?

— Нет. Пожалуй нет.

Семен поклонился и вышел.

В марте 1903 года Министру земледелия и государственных имуществ Ермолову Алексею Сергеевичу были назначены два товарища министра. Это было несколько не типично, поскольку обычно министры имели только одного заместителя. Первым был назначен бывший Новгородский губернатор князь Васильчиков Борис Александрович, а вторым — известный попечитель масло- и сыроделания в России Верещагин Николай Васильевич. Они должны были заняться подготовкой земельной реформы. Если второго кандидата Императору рекомендовал Александр, то первого Михаил подыскал сам. После этих назначений в некоторых газетах появились обнадеживающие статьи, что крестьянам опять разрешат выходить из общины без её одобрения притом с отдельным отрубом. Это сделали специально, чтобы сбить нарастающее в среде крестьянства и интеллигенции недовольство и эффективность агитации всяких оппозиционных групп. Правда публикация в свою очередь вызвала негативную реакцию консервативных кругов особенно среди крупных землевладельцев. Но всем насильно мил не будешь, а выправлять положение с крестьянским вопросом было необходимо срочно. Вообще на удивление Александра за дюжину лет, которых он занимался сельским хозяйством, рост населения в стране за прошедшее время не привел к явному ухудшению положения крестьянина. Во многом положение компенсировалось некоторым повышением урожайности, арендой помещичьих земель, заработками крестьян вне села и распространением сыро- и маслоделания в стране, к которому он сам приложил руку. Также начало развиваться птицеводство и свиноводство. Свинина на экспорт шла в виде английского бекона и просто замороженного мяса. Но крупное свиноводство пока только начало набирать обороты. А так в основном в Империи на мясо шла баранина и говядина. Увеличился также отток крестьян в города и в Сибирь на переселение. Были и другие факторы. В общем, в начале девяностых, когда Александр только организовывал Русскую аграрную компанию, он предполагал, что будет хуже. Но то ли действительно отчасти сказалась его деятельность, то ли он в прошлом несколько пессимистично смотрел в будущее, но пока все выглядело относительно терпимо. Предпосылок для явного взрыва на селе не наблюдалось, хотя отдельные эксцессы и случались. Тем более Михаил по восшествию на престол уже традиционно для очередного русского Императора простил общине часть недоимок. Да и сроки окончания выкупа земли общиной были уже не за горами. Вроде бы в 1920-м все должно было закончиться. Будет ли Император прощать выкупные платежи досрочно, Александр не знал. Не говорили они об этом. Тут многое зависело от состояния русской казны. А на данный момент с бюджетом было не слишком хорошо. И затяжной экономический кризис, из которого вышла пока только часть промышленности, и предстоящая война на востоке пока не обещали улучшения с точки зрения финансов. А тут ещё возросшие военные расходы портили всю картину. Впрочем, уж лучше потратиться до войны, чем делать это второпях уже по ее ходу, занимая за границей огромные суммы под повышенный процент и какие-то политические и экономические уступки. К сожалению, было уже ясно, что кредиты так и так брать придётся. И Александра подмывало посоветовать Михаилу занять некоторую сумму ещё до начала войны. Вот только Коковцев будет категорически против. И его можно понять. Он пока продолжает надеяться, что войны с Японией удастся избежать, каким-то образом урегулировав спорные вопросы.

Дабы избежать не нужных осложнений в Финляндии, Михаил приказал назначенному в Великое Княжество Финляндское Плеве воздержаться на ближайшие пару лет от активной русификации княжества, план которой был подписан ещё Николаем II. Намечено было сделать вид, что новый Император дал если не отбой реформам, то колеблется. И следовало внушить финнам, что этот процесс может отложиться или растянуться вообще на неопределенное время. При этом работу над конкретикой и последовательностью реформ в кабинетах продолжить. То есть создавалась картина, что Император колеблется и притормозил реформы, а консерватор Плеве гнет свою линию и продолжает разрабатывать программу, которая может быть вообще отвергнута. Вячеслав Константинович, когда ему объяснили причину задержки, согласился на эту роль и обещался сохранить доверенное в тайне. Правда Плеве тоже пришлось кое-что пообещать, но на фоне спокойствия Великого княжества в ближайшие пару-тройку лет это выглядело незначительной мелочью. Так что теперь парламент Великого Княжества писал Императору жалобы на Плеве, а Император в ответ иногда обещал принять меры к строптивому администратору. И при этом даже что-то менялось, правда разнонаправлено. Зато последние полгода публичные протесты на улицах финских городов сошли на нет, а кое в чем финны даже почувствовали себя победителями. Ну да и пусть их. Им ещё только предстояло через несколько лет узнать, что подаренная им когда-то Выборгская губерния уже предназначена для изъятия из состава Великого Княжества, а реформы все равно будут продолжены после еще не начавшейся войны.

В апреле, когда Александр утихомиривал забастовку в Баку, Михаил озаботился самоличным просмотром сообщений охранного отделения по стране и успел остановить начавшийся было в Кишиневе еврейский погром. Причём бессарабский губернатор Раабен и начальник охранного отделения Кишинёва были уволены спустя неделю без права ношения мундира за непринятие мер по подавлению стихийных беспорядков. Без жертв правда не обошлось, но погибших было всего шестеро. А в кулуарах дворца пошла молва, что якобы Император при снятии обоих с должности сказал, что дураков нам во власти не нужно. Тем более на таких должностях. В газеты же попало его заявление о необходимости поддержания спокойствия, порядка и законности в пределах Империи. И об ответственности уполномоченных за это официальных лиц, и то, что он будет строго спрашивать за явное неумение этот самый порядок поддерживать всеми разумными способами.

Александр взял в руки свежую газету «Российские вести». А там прям на передовице… «Министр иностранных дел Великобритании сэр Ленсдаун заявляет, что Британия будет категорически против любых военных объектов любых стран в зоне Персидского залива…»

— Хмм, это не иначе как про организованное Русско-Персидское партнерство. Вот ведь какие нервные англичане. Там сейчас и роты охраны не наберется, а уже выступают против. Про себя любимых они естественно не упоминают. Они ведь себя не причисляют к «любым странам», а только к избранным, которым все дозволено. Его людей там вообще было всего три дюжины. Остальное — торговая стража компаньонов и полусотня кубанских казаков в качестве летучего отряда. Купельников доносил, что в районе уже появились какие-то мутные личности, пытающиеся посеять вражду между местными и русскими купцами. Но, слава Богу, пока все было тихо. Местные арабы и персы поначалу приняли русских весьма настороженно, но постепенно настороженность рассеялась, и местные принялись активно делать общие гешефты с пришлыми. А местным крестьянам было все равно, кому продавать плоды своего труда. Более того, по прошествии нескольких лет местные чиновники и купцы стали относиться к русским лучше чем к тем же англичанам. Причина была простой. Англичане как из метрополии, так и из Индии мало что покупали у местных, стараясь только продавать свои товары. Русские же с удовольствием брали многое, но в первую очередь местный хлопок. По качеству он не уступал египетскому, но при этом был процентов на 20 дешевле. Так что торговая экспансия, изначально задуманная как прикрытие проникновения в богатый нефтью район, оказалась коммерчески выгодной и сама по себе. Нефть же пока никто не искал. Хотя Эммануэль Нобель уже послал геологическую группу посмотреть и побродить по прилегающей к Шат-эль-Арабу провинции.