Поцелованная Смертью (СИ) - Ежова Лана - Страница 15

Макарова подошла ближе, чтобы лучше видеть, что чертит Платон.

И услышала гневное:

— Пошла вон!

Тихонько ахнув и отскочив назад, она споткнулась и упала бы, если бы Родион вовремя не придержал ее за талию.

Прежде чем выпустить из случайных объятий, он прошептал:

— Это не тебе. Успокойся.

Парень не врал. Впечатлительная девушка не обратила сразу внимания, что крича, Савельев, смотрел не на нее, а совсем в противоположную сторону.

— Я еще жив, стервятница, ты рано заявилась.

— Ничего, я подожду, — весело проговорил женский голос, — люблю наблюдать за представлением с первых рядов.

Как не оглядывалась Макарова, увидеть говорившую не удавалось, и от этого за шиворот словно сыпнуло морозом.

За окном завыла собака — мел в руках некроманта разломался на мелкие кусочки.

— Пошла прочь, темная!

— Я не причем! Это у тебя руки дрожат, — возмутилась невидимая женщина и, помолчав, добавила: — Как и всякого вора, тебя мучает совесть. В глубине души ты понимаешь, что не достоин спасения.

Платон на обвинения не отреагировал. Обмакивая указательный палец в белое крошево, он продолжал рисовать защитные символы, замыкая круг.

На долю секунды что-то темное заслонило открытое окно — Савельев оторвался от работы. Лицо некроманта цветом сравнялось с раздробленным мелом на полу.

— Мы заключили договор, Платон, — вновь заговорила невидимка. — Ты обещал отдать его мне, так зачем нарушил слово? Разве я обманула тебя хоть раз?!

Об закрытые ставни окна позади Савельева что-то ударилось. Мужчина резко обернулся, не заметив, что носком сапога смазал часть рисунка.

— Скажи! Скажи мне имя, Платон! И я тебя спасу, как делала это не раз!

Мужчина молчал, настороженно глядя в открытое окно.

Вновь завыла собака. Только на этот раз ее тоскливый голос слышался совсем рядом.

— Кому ты отдал его, Платон? — вопрошающий шепот, казалось, заполнил весь небольшой, на одну комнату, дом. — Кому, некромант?

Свечи на столе, зачадив, погасли. В темноте на полу выделялся яркий прямоугольник лунного света, проникающего сквозь окно, да виднелось пламя в печи сквозь щели, оставленные неплотно прикрытой затворкой.

— Скажи имя — и я остановлю их…

Достав из поясных ножен кинжал с узким, криво изогнутым клинком, Савельев порезал подушечку пальца на левой руке. Капля крови упала куда-то в темноту, усиливая линии защитного круга.

Фитили свечей на столе загорелись сами собой.

— Старый осел, я все равно его получу, — печально проговорила невидимка. — Я устала тебя уговаривать… прощай!

Не успела женщина договорить, как вверху что-то загромыхало — на голову некроманта посыпалась побелка.

— Скатертью дорога, — прошептал мужчина, проводя ладонью по волосам. — И без тебя продержусь до утра.

Стряхивая сухую известку с волос, он наклонил голову вниз…

… и увидел затертые символы.

Платон, поспешно вытаскивая мел из кармана и роняя его огрызки, быстро наклонился, чтобы поднять.

И не успел.

Пол, словно взорвался, взлетая вверх древесной трухой и комьями земли.

Из ямы, возникшей прямо перед Савельевым, вынырнула разбухшая белесая рука — и, дернув за ногу, утянула некроманта во тьму.

— А-а-а! — Лиля надрывно завизжала.

И очнулась в объятьях Кирилла.

— Тише, девочка моя, тише, — прижимая к себе и гладя ее по спине, успокаивал Булатов.

— Боже… Боже мой, — причитала далеко не богомольная Полина.

Родион Велигор, единственный, кто сохранял невозмутимый вид, тихо произнес:

— Простите, без воспоминаний в ритуале не обойтись, я и так их оборвал. Скажете, когда можно будет продолжить.

— Ты хочешь продолжить?! — возмутился Кирилл. — У тебя сердца нет? Ты напугал Лилю до дрожи, а ей нельзя…

— Все в порядке, — быстро перебила жениха Макарова. — Давайте покончим с этим поскорей. Когда получишь ответы для Гросса, я хочу узнать, кто та женщина, разговорившая с дедом.

Бабушка, бросив на внучку быстрый взгляд, покосилась на посланника Большой дюжины и едва заметно покачала головой. Велигор ответил легким кивком — они поняли друг друга с полужеста.

— Хорошо, но только вначале вопросы, из-за которых Гросс организовал поиски Савельева.

— Это что получается? — вскинулась нахмуренная Лиля. — Если бы не какие-то там вопросы, его вообще не искали бы?

— Нет, — подтвердил Родион невозмутимо, — поиск был затруднен рядом причин.

Полина Ивановна столько лет говорила, что от Платона ничего не осталось — он не справился с поднятым старым кладбищем, и его тело растащили по кусочкам. Поэтому некроманты не смогли доставить останки коллеги его вдове. Бабушка даже затруднялась назвать место, где случилась трагедия.

А теперь выясняется, что когда это нужно Гроссу, он достанет из-под земли в буквальном смысле слова?!

Острое желание высказать все, что она думает по поводу двуличности Большой дюжины, чуть не заставило Лилю совершить ошибку, ведь ритуал все еще не закончен, поэтому скандал и отвлечение некроманта неуместны и даже опасны.

Велигор сосредоточился на призыве. Фигура медленно двигающегося парня отбрасывала странные тени на стене — некромант вычерчивал ножом невидимые резкие линии в воздухе.

В полутемной комнате стало светлей — вокруг участников ритуала вспыхнула голубым прозрачная стена.

Защита. Лиля наморщила лоб, не понимая, зачем. Неужели душа некроманта может навредить своим родным?

Когда по ту сторону стены появился мужчина с пустыми темными глазами, девушка поняла, что может. Не помня себя, свое прошлое, может.

— Позовите его, Полина Ивановна, — попросил Велигор.

Огневичка видела, как бабушка нервно сглотнула, комкая край скатерти.

— Платон…

Голос дрожащей вдовы прозвучал тихо-тихо. Но погибший некромант услышал — и вмиг оказался рядом с ней.

И хотя между живой и мертвым находилась тонкая преграда, казалось, что он нависает над ней давящей громадой.

— Драгоценная супруга, — прошептали бледные губы и растянулись в злой усмешке. — Вижу, ты по мне не тосковала?

Выглядевшая не старше внучки женщина ссутулилась, опуская голову. И не ответила.

— Савельев, где книга демона? — неожиданно заданный вопрос заставил содрогнуться не только призванного.

Лиля сразу подумала о фолианте в мягкой обложке из кожи. Благодаря обряду, вычитанному в нем, одержимый Лисовский освободил из заточения беллатора, древнего военачальника демонов. Еще одну книгу оберегал скарбник Велигоров, до тех пор, пока Макарова не отпустила его на свободу.

— В надежном месте, Велигор.

— Раз она осталась без хранителя, ее следует перепрятать. И как можно быстрее.

Тень понимания скользнула по бескровному лицу старого некроманта.

— Беллатор на свободе? Нашлись придурки, которые его освободили?

— Да, в прошлом году. И теперь он собирает книги, чтобы вернуть былую мощь.

— Сколько?..

— Восемь из тридцати трех.

— Быстро действует, — Платон, немного помолчав, отстраненно заговорил: — Я не хочу, чтобы он пришел к моей внучке, поэтому назову место. Только за это ты отдашь Лиле мой ханджар.

Синеглазый криво усмехнулся.

— Я и не собирался его присваивать.

— Да-да, а я не мертв…

— Было бы бесчестно утаивать наследство…

— Благородный некромант — это что-то новенькое, — Савельев рассмеялся. — Ты мне симпатичен, парень, подставляй сюда свое ухо.

Приблизившись почти впритык к щиту, он сообщил то, ради чего его призвали. Глядя на шепчущие губы деда, Лиля прикусила язык.

О, как ей хотелось признаться, что она стала невольной хранительницей одной из книг! А еще знала, где лежит вторая, ранее принадлежащая семье Лисовских…

Но как сказать об этом, умолчав, что чуть больше года назад она, Кир и Мирослав стали теми “придурками”, что поспособствовали побегу беллатора? И что за это с ними сделает Гросс? Если, конечно, после разбирательства Контролеров от них что-то останется?..