Обещание волка (ЛП) - Карнес Кара - Страница 8

— Что-то не так? — спросил он.

— Нет, но Элли боялась, что ты пострадал. Ты всегда укладываешь ее.

— Элли? — Спросила Кинси.

Мелани улыбнулась, снова воткнув нож в сердце Кинси своим ответом.

— Моя дочь, наша дочь.

Твою ж дивизию. Мелани имела полное право объявить Элли его дочерью, так как он предложил ей защиту, которую имела бы его пара. Тот факт, что эти слова превратили его яйца в изюм, не имел значения. Он достиг того, что должно было случиться.

Женщина, которую он хотел больше, чем воздух, смотрела на него словно на чудовище. Ее тело вздрогнуло от колких слов Мелани, когда она продолжала болтать о том, что Элли не хватает вафель, которые он делал каждое утро, и как она хотела их на ужин сегодня вечером. Каждое слово раскалывало его душу на куски.

— Я скоро буду дома. У нас есть некоторые посетители из прайда Джаго, к которым я должен прислушаться. — Он подтолкнул ее к двери. — Поцелуй от меня Элли.

Мелани улыбнулась и кивнула, когда пошла в дверь с шепотом, который противоречил вязкой напряженности комнаты. Омега, вероятно, даже не почувствовала опустошения, которое оставила на своем пути. Он стоял, ничего не говоря, ожидая, когда его сметет ураган гнева Кинси. По крайней мере, может быть, онемение, утопившее его, исчезнет. Он предпочел бы терпеть ее гнев, чем свидетельство ее капитуляции, отказе их связи.

Что он натворил? Он хотел заключить ее в объятия, доверить ей правду. Его намерение, должно быть, было явным, потому что она глубоко вздохнула и посмотрела на Джадриена.

— Дай мне немного времени, и я буду готова.

Дрейс наблюдал за самой красивой женщиной, когда-либо бывавшей с ним, поднимавшейся вверх по лестнице. Джадриен бросился, схватив его рубашку в кулак.

— Я должен вернуться во время полнолуния с моим скучным ножом и спустить с тебя твою бесполезную шкуру волка. Она не знает, не так ли?

— Это не твое дело.

— Бред сивой кобылы. Кинс означает все для моего прайда. Ты думаешь, я выйду из этого невредимым, когда отведу ее обратно в прайд? — Он оттолкнул Дрейса. — Я ожидал большего от человека, который встал и предложил свою защиту Омеге, паре своего приятеля в стае, но, возможно, вы, волки, не знаете, что такое настоящее мужество.

— Ты бросаешь вызов моему мужеству? — Дрейс приготовился к драке. Черт, ему нужен был адреналин, который можно было получить только в кровавом бою. Ему нужно было почувствовать, хоть что-нибудь.

— Тебе не стоит биться до крови, если ты позволишь этому так закончиться, — сплюнул Джадриен. — Ну, надо же, а я уважал твою задницу, за помощь моему прайду. Отвечай на гребаный вопрос, трусливое дерьмо. Она не знает, не так ли?

— Нет. — Дрейс позволил прояснить ситуацию. — Откуда ты знаешь?

— Это моя работа, знать все о людях, соприкасающихся с моим Альфой. — Он покачал головой. — Ты, полагаешь, что знаешь, как она отреагирует.

— Я не должен был позволять Кинси воспринимать, что было между нами, всерьез. Я должен был бежать прочь прошлой ночью.

Джадриен усмехнулся.

— Затягивание объяснения действительно напрягает?

— Хуже, — признался он.

— У нас есть поговорка в моем прайде. Не стоит недооценивать Джемисонов.

— Она будет двигаться дальше, найдет кого-то получше.

— Тогда ты не знаешь ее. Ты знаешь почему наш прайд готов отдать кровь за нее и ее семью? — Когда Дрейс не ответил, он продолжил. — Они охраняли нашу жизнь на протяжении веков. Ее прадед потратил каждый цент, который имел на покупку земель на расположенных вокруг прайда территориях. Они жили в трущобах без современных удобств, чтобы дать нам пространство, не ожидая ничего взамен, потому что все они считали, что так правильно. Мы преуспели из-за них, укрепившись благодаря их поддержке. За прошедшее столетие мы пытались отблагодарить их за доброту, обеспечить их безопасность и предложить им возмещение. Ее бабушка отказалась, и Кинси тоже. Она была подвергнута остракизму со стороны своей семьи за то, что приняла убеждения ее бабушки и не двигалась дальше, имея жизнь за пределами прайда.

Дрейс проглотил информацию. Он мог представить, что Кинси так легко справляется с этим, его сердце раздувалось от гордости.

— Эти жертвы — лишь малая часть того, почему каждый из членов моего прайда будет проливать кровь для женщины, чье сердце ты разбил тем, что мы оба знаем, — ложь. Возможно, это не мое дело, почему ты решил позволить ей думать, что ты отвратительный ублюдок, а не сильный, мужественный воин, которого я знаю, но это становится моим делом, когда это делает кого-то из тех, кого я знаю, не достойным существования.

— Это сложно. Кроме того, ты должен быть в восторге от того, что она уходит, возвращаясь в ваш прайд.

— Да, потому что это наверняка сделало бы твое дерьмо, которое ты извергаешь, намного легче, если бы мы были бессердечными ублюдками, готовыми пожертвовать своим счастьем ради нашей личной выгоды, — прорычал Джадриен. — Разберись с этим дерьмом, или я сделаю это за тебя.

— Занимайся своим делом. Забирай своего человека и уходи. Вы здесь не нужны. — Он позволил заявлению пронестись через бар, когда стук шагов на лестничной площадке остановился. Боль охватила его душу и вырвала его сердце. Окончательный гвоздь, забитый в гроб надежды, что у него будет Кинси, он направился к своему долгу.

Сегодня он сделает вафли.

Дверь бара захлопнулась, забаррикадировав ее. Кинси не могла осознать произошедшее только что. У нее не было времени, чтобы понять это. Дрейс побежал за красивой маленькой брюнеткой с мягким голосом и очаровательными зелеными глазами.

У него есть ребенок.

С точки зрения человека, тот факт, что прошлой ночью он лизал Кинси, доставив ей шесть бесподобных оргазмов — даже не упоминая о самом первом, сохранившемся в памяти — сделал его паршивой собачонкой. Ладно, волком, но какая разница? Она считала, что волкам важны их пары. В чем тогда суть истинной пары?

Видимо, волки предпочли свою внутреннюю собаку-шлюшку и проигнорировали прекрасные чувства, в которые верили ягуары. Это одна из причин, по которой она всегда избегала людей прайда Лорен. Последнее, что ей нужно, преследующая ее масса озабоченных котов.

Тяжелый чемодан оттягивал руку. Ее сердце захлопнулось, заплатив Дрейсу непомерную цену. Сейчас не время для депрессии. У нее долгий путь для размышлений, застряв в машине с Джадриеном, и она слишком хорошо помнила, что он думает о машинах. Прославленные пороки призваны сводить вас с ума.

Ну, она определенно сойдет с ума к тому времени, когда вернется в горы Аппалачей. Затем она сможет впасть в депрессию в уединении своего дома. В ее очень тихом, скучном, одиноком доме. Оставшись наедине с ощущением того, что она облажалась. Кинси сглотнула, оттеснив подавлявший волю гнев.

Он не захотел попрощаться. Хорошо. Без разницы. Отпустив ее внутреннюю суку еще немного, она тащила свой скрипящий чемодан к выходу и остановилась, когда заметила Джадриена. Неподвижного.

Конечно нет.

— Мы не станем этого делать, Джад. — Она взяла свою сумку и сердито посмотрела в его сторону. — Я знаю, что из его шкуры получится отличный каминный коврик, но мы не станем этого делать. Это только моя проблема. Я создала ее, я ухожу. Никто не будет надирать задницы.

— Твоя проблема.

— Да. Он никогда не хотел ничего, только одну ночь. — Признание ужалило. Встав, она проигнорировала его взгляд, слишком боясь прочесть в нем отвращение или стыд. Женщины его прайда не вели себя так, как поступила она — нехваткой внимания доведенная до отчаяния. — Я не должна была приезжать сюда и создавать ему неудобства.

Тяжелые шаги эхом отражались от деревянных полов. Боже, почему он не позволил этому закончиться, подтащив ее к машине с помощью нескольких крох гордости, которые у нее еще остались, и вытащить ее отсюда? Она приготовилась к ответу. Быстро и жестоко.