Ядовитый плющ - Чейни Питер - Страница 1

• 1/44
• Следующая

ШИФРОВАЛЬНЫЙ ОТДЕЛ:

Заместителю директора отделения Федерального Бюро Расследования в Штате Небраска.

Для передачи:

Специальному агенту Лемюэлю Г. Кошену.

От: Директора Федерального Бюро Расследований Соединенных Штатов.

Департамент Юстиции, Вашингтон.

Операция 42-7-3-36.

Специальному агенту Лемюэлю Г. Кошену предлагается немедленно выехать в Нью-Йорк для установления негласной связи со специальным агентом Мирасом Дунканом из Чикаго, от которого Кошен получит дальнейшие инструкции.

Специальному агенту Кошену немедленно выехать под именем Перри Чарльза Райса, торговца акциями из Мэзон-Сити, Айова. Место свидания с Мирасом Дунканом — ресторан Мокси, Устерфронт, Нью-Йорк.

Дункан будет принимать участие в этой операции под именем Харвеста В. Мелландера, богатого промышленника из среднезападных штатов, приехавшего в Нью-Йорк развлечься. Его особые приметы: на правой руке нет верхнего сустава мизинца. Особые приметы специального агента Кошена — шрам от пореза бритвой на левой ладони.

Необходимые суммы следует получить в местном отделении ФБР. Выехать немедленно.

Прочти. Запомни. Уничтожь.

Ну и доволен же я, ребята. Должен вам сказать, что никогда не был в восторге от такого бесцельного отсиживания, как сейчас в Штате Небраска, но в последнее время даже побаивался, как бы мне в этой глуши не (одеревенеть до такой степени, что у меня на голове вместо волос начнет расти солома) обрасти шерстью с ног до головы?

Но, я полагаю, не мое дело обсуждать распоряжения нашей главной конторы. А если подумать хорошенько, то, вероятно, они нарочно забросили меня на некоторое время в такую глушь, чтобы хоть несколько поулегся шум, который я поднял вокруг дела Миранды ван Зельден.

Кажется, меня ожидает нечто очень интересное, потому что уж если вызвали из Чикаго Мираса Дункана, чтобы он связался со мной в Нью-Йорке, значит, это настоящая работа, не для молокососов, потому что Дункан считается в нашей системе одним из козырных тузов, и вы себе и представить не можете, сколько у него медалей за успешную ликвидацию шаек и гангстеров и за другие подобные же дела.

Я считаю, что поезд — замечательное место для размышлений. Всю дорогу от Небраска до Нью-Йорка я сидел развалившись в мягком кресле и давал волю своим мыслям. Многие ребята думают, что работа «джимена» — дурацкая работенка. Может быть, но с другой стороны, это как кому. Вот если вы такой парень, как я, который любит приключения, любит попадать в разные переделки, для такого наша работа — великое дело, если только, конечно, его первого не пристрелят где-нибудь за углом. И интересно, какая это работа ожидает меня и что еще приключится с Лемми Кошеном до того, как он вручит апостолу Петру входной билет и даст ему полный отчет о своей земной деятельности?

Я приехал в 8'часов. Получил багаж, поехал в отель в западной части города на 23-й улице, где меня совсем не знают, и зарегистрировался там как Перри Ч.Райс. При регистрации я немного поболтал с дежурным, всячески стараясь произвести на него впечатление неотесанного провинциала, который считает, что Нью-Йорк — ничего себе местечко, только уж слишком большое.

После этого я принял ванну, достал из чемодана смокинг, именно того покроя, который бы носил такой парень как Райс, и пошел прогуляться по городу. По дороге я зашел в какую-то забегаловку, выпил немного виски и часов в 10 сел в такси и отправился в «Мокси» на Устерфронт.

Погребок «Мокси» — обычное заведение такого сорта. Это заведеньице я вообще раньше не знал, потому что плохо знаком с Нью-Йорком (мне как-то не очень много приходилось здесь работать). И именно поэтому для предстоящей работы выбор пал именно на меня. Погребок «Мокси» — заведение каких много на набережной. Здесь вы можете получить в неограниченном количестве отвратительный самогон и вообще все, что угодно, включая расколотый черепок и бесплатное купанье в Истривере с железным утюгом на шее.

Когда я спускался по ступенькам вниз, стоявшие у входа довольно подозрительные парни осмотрели меня с головы до ног, но не выразили при этом никакого удивления, из чего я понял, что им и раньше приходилось видеть парней в смокингах.

В одном из углов бара над стойкой возвышался огромный парень, которого называли Мокси. Я заказал ему одну порцию ржаного чистого, при этом мне показалось, что и он не прочь бы составить мне компанию. Я оказался прав. Он охотно ко мне присоединился. Тогда я начал плести всякую чертовщину относительно прелестей жизни в Мэзон-Сити, где отлично поставлено производство кирпичей и сахарной свеклы, и к концу моего рассказа "присутствующие парни были убеждены, что я такой неотесанный деревенщина, у которого того и гляди из ушей начнет расти папоротник.

Наконец, минут через 20, в заведение с приветливой улыбкой ввалился парень среднего роста, довольно полный. На нем был отличный серый костюм и в галстуке огромная булавка. Правую руку он засунул в петлю жилета, и я увидел, что верхнего сустава у него на мизинце нет. Как вы понимаете, без особого труда я догадался, что это и есть Мирас Дункан, мой коллега, другими словами, мистер Харвест В. Мелландер.

С ним пришли две дамы, и, по-моему, он разыгрывал из себя провинциала, который попросил этих красоток познакомить его с городом. Они сели за столик, но тут подошел какой-то парень и увел девчонок.

Все это время я спокойно сидел. Просто сидел. Вскоре этот самый мистер Харвест Мелландер какой-то величавой походкой подошел к бару, он вообще разыгрывал из себя важную персону, заказал порцию ржаного, а когда начал пить, пристально посмотрел на меня и чуть заметно улыбнулся.

— Слушай, парень, — обратился он ко мне. — Случайно, твое имя не Райс? Ты не из Мезон-Сити?

Я посмотрел на него, сказал «да» и спросил, откуда ему это известно.

Тогда он сказал, что сразу меня узнал, потому что когда-то проезжая по нашему городу, разбил свою машину, а я пустил его к себе переночевать.

Тогда я разыграл великолепную сцену встречи со старым знакомым, и мы начали по этому поводу заказывать огромное количество виски и угощать всех присутствующих. Примерно через час мы прилично накачали всю эту компанию; поднялся такой шум и гвалт, что никто не обратил внимания, как мы с Мирасом, захватив с собой бутылку, смылись к столику, стоявшему в отдаленном углу комнаты, и все еще довольно громкими голосами заливали о событиях той ночи, когда он у меня ночевал.

Потом я показал ему свою левую руку, чтобы он мог увидеть шрам на ладони, которым меня четыре года назад отметил один гангстер. Тогда он налил мне еще стаканчик и сказал:

— О'кей, приятель. Теперь слушай. Нам с тобой предстоит гоняться за химерой, за некоей фантазией, если хочешь, потому что, поверь мне, работа такая деликатная, что никто ничего о ней не знает, включая и меня. Полагаю, что и тебе ничего не известно.

— Ты чертовски прав, — сказал я ему и нарочно громко икнул.

— Мне ничего не известно, Харвест. А в чем дело? Кто-нибудь собирается убить президента?

Он закурил сигару. Подвыпившие парни так расшумелись, что мы без всякой опаски могли разговаривать о своих делах.

— Ну, до этого еще не дошло, но во всяком случае дело очень серьезное: в Бюро поступили сведения, что кто-то собирается стянуть золотые слитки, которые на будущей неделе должны быть отправлены в Саут-Гемптон, Англия.

Каким образом это будет проделано, в Бюро неизвестно, они просто откуда-то узнали, что кто-то что-то собирается сделать. И вот тебе сейчас и предстоит выяснить, кто именно и что именно.

Понял? Я приехал сюда только для того, чтобы сообщить тебе все, что известно мне. Через пару дней я смоюсь, а тебе придется всерьез одному заняться этой работой.

• 1/44
• Следующая