Пешка в большой игре - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой" - Страница 100

К ним подошел третий, с нашивками ротного. Посмотрел на покорно стоящего на коленях Алеша и протянул руку, помогая подняться.

— Заместитель командиры роты Бета ССО, ди листер (капитан) Мерц Кури. — Он осмотрел Прокса и добавил: — Вижу, вам здорово досталось. Медицинская помощь нужна?

— Нет, ди листер, спасибо, мне нужно вернуться. Там, — он показал на скалу, — мои друзья, я схожу за ними и вернусь.

Ротный с сомнением посмотрел на отвесную скалу, круто уходящую ввысь, на Прокса и только пожал плечами. Но когда агент АДа исчез в ее толще, у него вырвался изумленный возглас. Он подошел и потрогал камень, нагретый лучами местной звезды. Везде под рукой ощущалась только твердая поверхность.

— Эти АДовцы просто звери! — в восхищении проговорил он. — Живем, ребята! — и весело подмигнул бойцам.

Прокс свободно прошел сквозь толщу камня и оказался снова в пещере. У самой стены стояли старуха и девочка. Увидев Алеша, они с визгом бросились ему на шею. Обхватили и повисли, не желая отпускать. Растроганный Прокс гладил их по головам и приговаривал:

— Все хорошо, мы дошли, дошли.

— Дошли! — услышал он чей-то голос, повторивший за ним это слово.

Старуха и девочка, вцепившиеся в Алеша мертвой хваткой из страха, что он опять исчезнет и они останутся одни, обернулись.

За их спинами стоял полупрозрачный человек и спокойно смотрел на троицу.

— Вы действительно дошли, и ты, инопланетник, проявил смелость, не то что они, дошедшие и сдавшиеся в конце, — он посмотрел на тела мумий. — Ты сумел побороть себя и пройти преграду. Они не осмелились и умерли в шаге от свободы. — Он подплыл к ним и протянул Алешу прозрачный свиток. — Это свидетельство Скрава. Оно твое.

Алеш посмотрел на странный свернутый кусок пергамента, почти прозрачный и выглядевший нереально, поколебался и все-таки забрал. Тот мгновенно исчез.

— А дальше что? — недоуменно спросил Прокс. Он не ощутил ничего — ни чуда, ни волнения, ни прилива сил или знаний, все осталось по-прежнему.

— Живи, — все так же спокойно ответил прозрачный субъект, — и постарайся найти свое предназначение. Но для твоих спутниц у меня есть подарок. Они тоже прошли с тобой и заслужили. — Он подлетел к Аврелии и коснулся кулона. Тот вошел в ее тело и исчез. — Теперь никто не сможет отнять у тебя знания, дарованные Творцом, — произнес незнакомец. Обернулся к старухе. — Я возвращаю тебе молодость и силу. Проклятие больше не властно над тобой, — сказал он и коснулся ее лба.

Морщинистое лицо женщины изменилось, разгладилось, и на Прокса огромными ярко-изумрудными глазищами, в которых плескалось непередаваемое удивление, смотрела очень красивая девушка с почти черными волосами с явно видимыми зелеными прядками. Дух внимательно посмотрел на них троих и, больше не говоря ни слова, стал удаляться.

— А ты кто? — первой опомнилась Аврелия.

Но дух, не оборачиваясь, спросил в ответ:

— А ты разве не знаешь? — и растаял в воздухе.

Алеш, неожиданно для себя поближе притянул к себе девушку с зелеными глазами и крепко обхватил ее талию рукой. Ему не хотелось отпускать ее, он всматривался в ее глаза и терялся в них.

— Тебя как звать? — спросил он ее. Прошлое обращение к ней — старуха его язык произносить отказывался.

— Крома, — ответила та, не пытаясь вырваться из его хватки, наоборот, она теснее прижалась к нему. И снизу смотрела на него, ища его взгляд и пытаясь найти в нем что-то для себя важное.

— Без всяких «ила»? — поинтересовался Алеш. Он знал, что к имени эльфаров обычно добавлялось «ил» или «ила», что означало «первый» — как знак первых разумных, сотворенных Творцом.

— Без, — кратко ответила она. — Теперь без.

Он хотел быстрее покинуть этот лабиринт, взял их за руки:

— Пошли.

— Стой! — остановила его Крома. — А трофеи?

Она решительно высвободила свою руку и направилась к мертвецам. Не брезгуя, по-хозяйски стала обшаривать застывшие навеки мумии тех, кто по каким-то причинам не смог сделать последний шаг и выйти за стену.

Девочка тоже стала усердно ей помогать.

— Алеш, — сказала она, — тебе нужна новая броня, вот тут очень хорошо сохранившийся кожаный доспех, как раз тебе по росту, и меч, все зачаровано.

Бедный человек, он умер от разрыва сердца. Она притащила с собой пояс, на котором висели кинжал и меч. Алеш подошел к мертвецу и вынужден был признать, что снаряжение действительно было очень хорошим, время не оставило на нем следов разрушения. И кираса, и поножи были в идеальном состоянии, только не было заряда энергии на них, и определить свойства заклинания он не мог. Он осмотрел свой разорванный скафандр, так долго и хорошо послуживший ему. Ему было жалко расставаться с ним, но он хорошо понимал, что в том состоянии, в каком находился сейчас, он только мешал. Перегнутые и сломанные сервоприводы затрудняли движения. Алеш решительно скинул его и стал облачаться в доспехи.

Крома очень ловко обирала остальные тела, не обращая на них внимания. Аврелия с восторгом смотрела на Прокса в кирасе и, сложив ручки у груди, выдохнула:

— Какой же ты красавец!

На ее возглас обернулась Крома и изучающе, очень внимательно, словно увидела в нем нечто новое, посмотрела на Прокса. А он в смущении затоптался на месте. Обычно они видели его лицо через маску гермошлема, теперь же он стоял с неприкрытой головой.

— Вы оба красивые, — продолжила девочка, переводя взгляд с Алеша на Крому. И вдруг спросила: — Алеш, а ты женишься на бабушке? — Потом зажала рот ручкой и рассмеялась: — Я оговорилась. На Кроме.

Алеш заморгал, уставившись на девушку, которая посмотрела кокетливо на него одними глазами, не поворачивая головы, и выпрямила спинку, показывая свою фигуру во всей красе.

— Если Крома согласится, то да, — неожиданно для себя решительно сказал он и покраснел.

— Это что, предложение? — Крома повернулась к нему вполоборота. Она так и осталась сидеть рядом с одним из павших героев.

— Да, — коротко ответил Прокс и шмыгнул носом. Он по-детски беззащитно стал оглядываться, словно хотел найти поддержку своему решению, но вокруг были только стены пещеры и молчаливые мумии, свидетели его предложения.

— Я подумаю! — промолвила девушка и гордо задрала носик. А следом не выдержала и с визгом бросилась на шею Алешу. Крепко ухватила его, нашла своими губами его губы и впилась в них неистово долгим сладким поцелуем. Аврелия опять сложила ручки у груди. Покачала головой и тихо воскликнула:

— Ах, это любовь!

Ставка

Посольство прибыло только через пять дней после битвы. За рекой догорали повозки и шатры тех, кто не пошел за Худжгархом. Их преследовали и убивали безжалостно, и не важно, что они были из того же племени или рода, что и последователи духа мщения. Линия разлома на своих и чужих произошла по их вере. И всех неверных вырезали поголовно. Лагерь худжгархистов рос с каждым часом, там появились новые пророки, воодушевлявшие орков своими речами. Шли суды над инакомыслящими и показательные казни вероотступников. Но об этом я узнал гораздо позже от Фомы.

А сейчас все мои мысли были заняты тем, как объяснить свое появление в ставке, а именно мое чудесное воскрешение. И место по левую руку хана. Подо мной «горела» подушка, и я весь извертелся. Великий хан глянул искоса на мои терзания и без улыбки совсем тихо проговорил:

— Ты скоро привыкнешь.

В ставке навели порядок, трупы убрали, а охранную службу несла подошедшая личная тысяча верховного вождя. Так что ничто не напоминало о еще недавно шедших тут кровопролитных боях. Если не считать большой выгоревшей проплешины на склоне холма, обращенном к реке.

Но вот наступил момент истины, которого я боялся. В шатер, пятясь, спиной вперед зашли граф, Луминьян и несколько посольских клерков. Остановились и повернулись. Спасибо Шизе, что приводила мой гормональный баланс в норму. Но вот графу она это сделать не смогла. Когда посольство повернулось к нам, то мне показалось, что их всех сразу разбил паралич. Вытаращенные глаза, отвисшая челюсть и молчание, которое можно было истолковать как оскорбление хана, если бы не их ошеломленный вид. Неожиданно посол закатил глаза и упал, лишившись сознания.