Пешка в большой игре - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой" - Страница 94

— Много странных событий происходит сейчас в степи. Новая сила появилась — Худжгарх. Повсюду ходят его свидетели и разносят крамольные речи, — продолжил размышлять хан. — Говорят, его видели даже, но я не верю этому, наши старики выживают из ума и придумывают небылицы, но другие верят. А куда повернут последователи духа мщения? На нас или на кого другого? Кто мне скажет?

Он не требовал ответа, он рассуждал сам с собой, ища отгадки в своих мыслях, и не находил.

— Ты слышал, Карам, что эти свидетели говорят? Они говорят: «Пойдет брат на брата» — и все к этому идет. Часть племен пошла войной на сивучей, мстить. Муйага объявили кровную вражду Вечному лесу. Вожди прибыли не с сотней, а с тысячей. Посольство вангорцев по дороге застряло. Почему ты им не поможешь? — Теперь в тихих словах хана звучал вопрос, обращенный к муразе Быр Караме. Но за него ответил третий присутствующий в шатре — верховный шаман:

— Мы не можем, Великий, открыто помогать вангорцам. Это настроит часть вождей, что колеблются, против нас. Нас могут объявить их сообщниками, скажут, что они купили великого хана, и потребуют избрать нового, независимого муразу. Поэтому мы действуем осторожно, Гремучие Змеи помогают посольству, большего мы для них сделать не сможем. А когда оно прибудет, то пусть само покупает голоса вождей, мы будем ни при чем. — Голос шамана звучал так же тихо, но вкрадчиво. — Главное, чтобы часть орды решила пойти на Вангор, а часть — на лигирийцев и Лес. Разделившиеся в своем мнении муразы угрозы не представляют, а вот если они решат все идти на Вангор или на лигирийцев, это будет скверно. Значит, появился среди них опасный соперник. Шаманы говорят, что по кочевьям ходят агенты Вечного леса, они ищут такого муразу. — Он зашамкал губами и замолчал.

В шатре установилась тишина. Все трое сидели, думая о чем-то своем, осмысляя ситуацию, но все они сходились в одном мнении, что такого муразы сейчас нет.

В шатер вошла орчанка и молча расставила перед сидящими гайрат, поклонилась и вышла. Дождавшись, когда женщина покинет шатер, правая рука стал говорить:

— В степи идут странные бои; тех, кто мешает продвижению посольства, просто вырезают. Но среди этих отрядов находят убитых магов из Вечного леса. Видели даже целые отряды воинов-эльфаров. И что самое необычное, свидетели говорят, что с ними сражался сам Худжгарх. Нам не стоит враждовать с его последователями. Лучше оставить их в покое, пройдет смутное время, они сами угомонятся. Я предлагаю распространить слух, что против нас, орков, в степи воюют воины Леса. Что есть предатели народа, которые вступили с ними в союз, а Худжгарх их находит и убивает, выполняя волю Отца. Этим мы покажем, что не против Худжгарха, ветераны нас поддержат. Так мы склоним часть орды пойти на Лес. Кто не поверит, пойдет на Вангор, а самые алчные сунутся в империю. Нам повезло, что лесной эльфар споткнулся и сломал себе шею. Его видели многие, и мы покажем вождям его, пусть посмотрят. Многие станут опасаться, что их объявят пособниками врагов, и голоса вождей разделятся. — Он замолчал.

Хан обдумывал слова своего главного разведчика, поднял гайрат и стал пить, то же сделали и собеседники.

— Пусть будет так, — наконец высказал свою волю великий хан.

А к вечеру он занемог и слег.

Слух о болезни великого хана с быстротой молнии разлетелся по городу. Все обсуждали, что такое могло произойти с муразой столь внезапно. В ставку потянулись шаманы и маги-лекари, но прошел день, и состояние хана ухудшилось. Это мне напомнило болезнь Вироны, и я понял, что без ушастых здесь вряд ли обошлось. Значит, они не смогли полностью управиться с процессом мирного смешения хана с помощью вождей и пошли по довольно скользкому варианту. Достаточно найтись опытному магу-целителю, и он сразу поймет, что это порча. Потом не составит труда сложить один плюс один и определить, кому это выгодно. Но вот доживет ли хан до этого момента, сказать сложно, а новый хан может и забыть о разбирательстве. Перед ним встанут другие проблемы — похороны предшественника, Совет вождей и поход. До разбирательства ли тут.

Я переоделся в свой нехейский наряд, подпоясался мечом, повесил сумку и скрытно покинул постоялый двор. У холма вышел из «скрыта» и направился к караульным.

— Тебе чего надо, хуман? — крикнул издалека один из часовых. Видно было, что меры безопасности в ставке усилены, и это неспроста, значит, что-то знают или по крайней мере о чем-то догадываются. Я не думал, что меня, неизвестного хумана, вот так запросто пустят к хану, но я знал метод, как добиться своего.

— Я пришел лечить великого хана, — тоже издалека крикнул я и продолжал свой путь.

— Ступай отсюда, человек, тут без тебя лекарей хватает, — закричал он и пригрозил топором.

— А тебя что, поставили отбирать лекарей для муразы, тупая отрыжка лорха? Зови старшего и не решай за него.

Я продолжал как ни в чем не бывало приближаться к страже. А часовой от удивления раскрыл рот и молча смотрел, как я спокойно подхожу. Наконец он вышел из оторопи, в которую впал после мои слов, и перехватил поудобнее топор.

— Сейчас я тебя полечу, вернее, твою больную голову, — зарычал он.

Я усмехнулся и гаркнул, добавив власти в голос:

— Быстро за старшим, морда немытая! Жду полридки, — уже обычным голосом добавил я.

Но часовой ничего сделать не успел, он дернулся было бежать, но его остановил голос начальника караула:

— Что тут происходит?

Он выплыл из темноты на свет костра и недовольно уставился на часовых, следом посмотрел в мою сторону. Я подошел уже вплотную и сказал:

— Я пришел лечить хана, доложи по команде.

Тот замер так же, как и часовой, с открытым ртом, застыв от моей наглости в великом удивлении. Ибо выражение его клыкастой морды ничем другим описать было нельзя.

— А ты кто? — с трудом выдавил он из себя.

— Я маг и лекарь Ирридар тан Аббаи из рода Гремучих Змей, — представился я и в подтверждение своих слов показал тотем, висевший на груди.

Не понимавший, как такое может быть, орк растерянно проговорил:

— Там уже есть лекари и шаманы.

— И что, великий хан выздоровел? — Я в упор взирал на орка и ждал от него ответа, а тот смотрел на мой тотем и силился понять, каким образом он ко мне попал. Если тот, кто не принадлежал к роду, надевал его тотем, то его просто и незатейливо убивали. А тут сам хуман пришел к ним и хвалится тотемом.

— Откуда он у тебя? — спросил орк, понемногу приходя в себя и подозрительно на меня посматривая.

— Это я скажу не тебе. Иди доложи начальству, пусть позовут Быр Карама.

От моего требования у орков полезли глаза на лоб.

— Хуман, ты понимаешь, что ты просишь?

— Конечно, начальник, я зову своего сородича. — Я знал, что правая рука тоже из рода Гремучих Змей.

Упоминание Быр Карама в качестве моего сородича привело воинов в ярость, но я просто наложил на них оцепенение и прошел мимо. Поднялся на верх холма, никем не остановленный, и только потом снизу раздался яростный вопль: «Держи его!» — и вся троица бросилась за мной. На их шум выскочили другие воины и окружили меня.

— Стоять, хуман! — прозвучал приказ.

— Ну, стою, — спокойно ответил я. — Дальше что?

Мой вопрос ввел их в замешательство. Действительно, что дальше? Это явственно читалось на их лицах, да что там лицах — мордах. И снова сакраментальное: «Ты кто?»

Я оглянулся и показал на троицу, уже поднявшуюся к нам.

— У них спросите, они меня знают.

Взоры всех обратились к подошедшим.

— Это кто? — указал, видимо, еще один начальник на меня пальцем.

Те посмотрели на меня, и прежний начальник ответил так, как я и ожидал:

— Это лекарь и маг из рода Гремучих Змей, пришел лечить великого хана.

Он как-то странно моргал, чувствуя, что говорит что-то не то, а вот что — понять не мог. Что делать, простые кочевники — бесхитростные души. Он ответил точно то же, что я сказал ему, только, по-видимому, забыл мое человеческое имя.