Мистер Смерть и чокнутая ведьма - Завойчинская Милена - Страница 15

— А еще леший давненько шалит, — даже не понимая, что наконец-то подошла хоть к чему-то путному, продолжала продавщица со звучным красивым именем Надежда. — Народ сказывал, что пойдут за грибами, а нет их, грибов-то. Ходят, ходят, а всё кругами, как оказывается, и ни одной грибницы, будто стерты все. А два месяца назад, еще по весне, городские приезжали, модные, вроде вас. Фифа вся такая нарядная и мужик ее, мрачный, усатый. Все глазищами своими черными зыркал. Сказали, что за грибами, только какие грибы, если они без корзин, а с одной кожаной сумкой? Да и вообще, какие грибы весной? Не время ж еще, — озадаченно, словно до нее только что дошло это несоответствие, проговорила она и потерла виски. — Разве только сморчки да строчки.

— И что? — подтолкнула я ее, сделав вид, что не заметила ее оговорки и удивления. — Нашли они грибы? Им что, повезло больше, чем местным? Да быть такого не может.

Теодор в наш разговор не вмешивался, просто стоял и слушал, но тут и у него глаза блеснули. Продавщица покосилась в его разноцветные очи, поежилась и тут же перевела взгляд на меня.

— Не нашли, само собой. Проблуждали по лесу всю ночь, так с одной только сумкой и вернулись. И бабы слышали, мадама эта сказала, что зря они это затеяли, толку-то никакого. А он на нее шикнул и ответил, что на всё нужно время.

— Хм. — Я потеребила сережку в ухе. — Нет, это для статьи не подойдет. Ну высохли грибницы, ну дурные городские весной грибы искать приезжали… Так ведь все живы, никто не заболел, не сгинул. Вот бы что-нибудь такое потустороннее, а то ведь главный редактор нам с коллегой голову оторвет и командировочные не заплатит. А бензин, знаете, сколько стоит? У-у-у…

— Как это не сгинул? — удивилась Надежда. — Я разве не сказала? Месяц назад у нас трое мужиков пропало. Напились, понесло их в лес, а назад так и не вернулись. Их даже полиция с собаками искать приезжала. В болото эти алкаши забрели, нашли сапог одного из них да бутылки пустые из-под водки.

— О! Уже хоть что-то! — обрадовалась я. — А точно в болото? Может, их леший сгубил, а? Надежда, голубушка, ну нам ведь что-то жуткое для статьи нужно. Не можем же мы написать, что трое алкашей ушли по пьяни в лес, забрели в болото и там утонули…

— Леший? — на лице тетки появилась задумчивость. — Да кто его знает. Может, и он. Кто ж ее разберет, эту нечисть. Его ж никто никогда не видел, все только говорят про него. Нужно же хоть кого-то обвинить, что грибы исчезли да бродишь по лесу кругами, — рассмеялась она. — Да, нелегко вам придется, журналисты. У нас-то даже ведьмы какой завалящей не имеется.

— Толик, мы идем за грибами! — заявила я, обернувшись к своему спутнику. Тот опешил на мгновение от обращения и заманчивого предложения, поднял брови, но промолчал. — Мы должны своими глазами взглянуть и убедиться, что грибницы пропали. Где это видано, чтобы ни одной не осталось? Всё сфотографируем и потом напишем какую-нибудь жуть. Редактор всё равно не поедет проверять.

Продавщица хохотнула и поинтересовалась:

— А корзина-то у вас есть?

— А у вас? — обернулась я к ней.

— К Михаилу зайдите, он на продажу их плетет.

Мы тепло распрощались с Надеждой и купили к хлебу еще и бутылку водки. Продавщице выручка, а нам чем-то руки нужно дезинфицировать, ибо пить этот, вполне вероятно паленый, алкоголь мы не собирались, чай, не самоубийцы.

— Ну, что скажешь? — спросила я Теодора, когда мы сели в машину.

— Толик? — сложив на груди руки, мрачно спросил он.

— А ты хотел, чтобы я российского журналиста величала Теодором? Может, еще и обращаться прилюдно к тебе как к «мистеру Мортему»? — ничуть не устыдилась я. — Проверять-то будем? Я ведь не знаю, что и как искать.

— Да, проверять надо, — кивнул он, тут же сменив настрой и перестав сердиться за самовольное переименование. — Не нравятся мне эти двое городских, заявление, что необходимо подождать, и то, что потом трое местных пропали.

— Значит, покупаем корзину, молоко, творог и сметану, — отозвалась я и завела машину.

— А молочное для чего? — не понял иностранец.

— А к лешему ты с пустыми руками пойдешь? И давай-ка заглянем к этому деду, у которого черный дым из трубы валит. Банник шалит, похоже. Ну и к тетке Катерине. Вдруг и вправду моя коллега, может, она знает что-нибудь в таком случае.

Мы быстро проехались. Сославшись на свое городское невежество, я попросила деда Леху, радушного хозяина крепенького, хоть и старого дома показать мне, как устроена изнутри настоящая банька. Банника я не обнаружила, что довольно странно. То ли спрятался, испугавшись ведьмы и мага смерти, то ли действительно нет его тут.

Катерина оказалась никакой мне не коллегой, а самой обычной женщиной, которая увлекалась агрономией и покупала по почте хорошие семена и удобрения. А свой огород нежно любила и тщательно за ним ухаживала.

Михаил сообщил, что всё одно ничего не найдем. Высохли грибницы под корень, словно стер их кто. Но продал нам новенькую корзину. А чего не продать? Ему приработок, а дурь залетных городских журналистов его не касается.

Последним делом была покупка молока, сметаны и творога. Я всего взяла с запасом, да еще и яиц десяток. Пригодятся.

Смеркалось, и, по-хорошему, не стоило бы нормальным людям лезть в лес на ночь-то глядя. Переночевать бы у кого из местных, попросившись на постой, а вот с утра… Но то — нормальным, а мы ими не являлись ну вот никак. Некроманты так вообще по ночам в основном работают. А потому мы припарковали машину у дома на окраине деревни, заплатив хозяину за присмотр, нагрузились вещами, рюкзаками, едой и отправились в лес. Журналисты мы, шизанутые слегка, а потому нам вслед крутили пальцами у виска, но не отговаривали.

Когда мы вошли под кроны деревьев, я вытащила из-за пазухи Беллу и посадила ее на ближайшую березу, а Енька высунул мордашку из рюкзака Теодора и попросил выпустить его на волю. Не хотелось демонстрировать наших фамильяров людям, поэтому пришлось принять меры.

— Арина, ты знаешь, куда идти? — спросил меня енот, тогда как его хозяин молча осматривался и к чему-то будто принюхивался.

— Сейчас найдем полянку почище и там устроимся, — пояснила я и присела на корточки. Приложила обе ладони к земле и позволила силе течь, чтобы почувствовать окружающее пространство. Через пару минут встала и указала направление: — Туда.

Мортем бросил на меня заинтересованный взгляд, но ничего не сказал, лишь покрепче перехватил вещи и пошел за мной. Белла перелетала с дерева на дерево, Евграфий шустро бежал, периодически отвлекаясь на кусты и деревья и что-то вынюхивая.

— Арина, ты ничего не чувствуешь? — нагнал меня в спину вопрос некроманта.

— Чувствую, — не оглядываясь, ответила я. — Смерть здесь побывала не так давно. Земля… плачет. Только я не могу понять, откуда идет это… это.

— Именно, — буркнул Мортем.

Больше мы не разговаривали. Я довела своих спутников туда, куда меня манило чутье. Сбросила на землю рюкзак и остальные вещи и принялась давать указания.

— Енька, натащи сухого хвороста. Ветки не ломай, Хозяин будет недоволен. Белла, сухую траву и кору. Тео, ты будешь ставить палатку или снимешь дёрн и приготовишь место для костра?

— Я не знаком с конструкцией палатки, — после небольшой заминки отозвался мой напарник. Ведь его можно так называть, раз меня к нему приписали на время расследования?

— Тогда — костер. Только кострище тщательно делай, чтобы не спалить вокруг траву. Хозяин леса не любит, когда в его вотчине хулиганят.

Некоторое время у нас ушло на то, чтобы разбить лагерь. Я ставила палатку, раскладывала в ней спальные мешки, свой, служивший мне уже не первый год, и одолженный у Николая. Затем разобрала припасы, потому что время близилось к ужину и все проголодались. Пообедать в дороге не удалось, и желудок был крайне недоволен таким наплевательским отношением к нему.

И вот все было готово, ужин расставлен, в котелке над огнем нагревалась вода для чая. Я выдала сначала порции фамильярам, налив им еще и молока, купленного в деревне. Звери принялись за еду, а Мортем посмотрел на меня вопросительно, так как я сидела, прислушиваясь к чему-то, и не торопилась приступать к трапезе.