Как не везет попаданкам! - Медведева Алена Викторовна - Страница 40

— На кого придется, — пожал он плечами, и я успела заметить его быстрый взгляд, брошенный в сторону цитадели.

Насторожившись, уточнила:

— Ты не говоришь о жестокосердных?

Участвовать в сражении я точно не была готова.

— Они отсиживаются за укрытыми магией стенами.

Ответ прозвучал несколько размыто. Не надеется ли он, так откровенно демонстрируя наше намерение прогуляться в одиночестве, выманить врагов из логова?

Чувствую, что в этом мире есть риск огребать ежеминутно! Мысленно я дала себе пинок. Все же не стоит расслабляться.

— Не тревожься. — Движением колен заставив своего ящера вплотную приблизиться, Дох ласковым жестом коснулся тыльной стороной ладони моей скулы. — Ты вне опасности. Я способен тебя защитить.

В его голосе звучала уверенность, но ощущение тревоги не ушло. И чем дальше мы отдалялись от лагеря, приближаясь к лесу, тем оно становилось сильнее.

Преимущество ящеров перед привычными для меня лошадьми я поняла сразу. В лесу это становилось особенно заметным — чешуйчатые ловко и на удивление плавно, не усложняя положения наездника, перебирались через поваленные деревья или каменные валуны, поросшие мхом.

Теплый ветер приятно обдувал лицо, дневной свет немного слепил, вызывая в душе искристый отклик хорошего настроения. Я даже об оплоте последовательниц жестокого культа позабыла, радуясь чудесной прогулке и обществу Доха. Он, словно все понимая, бросал на меня короткие пристальные взгляды и тоже улыбался.

— Вы с братом очень разные. — Я решила, что молчать дальше странно.

Пусть тишина между нами и была такой уютной. Словно когда молчали губы, говорили сердца. И говорили куда более откровенные и значимые вещи, чем могли бы мы сказать вслух, признавая сроднившее нас ощущение важности нашей близости.

Я откуда-то знала, что Дох испытывает то же самое, крепнущее с каждым часом чувство в душе. Чувство важности, необъяснимой потребности друг в друге. Это была не только страсть.

Тут смешалось все — от замирающего в восторге сердца, когда он просто смотрел на меня, до тепла и нежности к проявлениям внимания и заботы. Одна убежденность в возможности защитить меня чего стоила.

Будь я романтической юной девушкой, немедленно бы признала — влюбляюсь! В самых невероятных жизненных обстоятельствах в своего самого неожиданного, четвертого по счету супруга.

Но глубоко в сознании содержащий и счастье, и разочарования жизненный опыт не позволял раствориться в восторженных чувствах. Какова любовь в этом мире? Не будет ли мое сердце совсем скоро разбито безразличным отчуждением, изменой, а то и вовсе предательством?

Чужой мир — чужие правила. И я не спешила полностью доверять эйфории зарождающейся любви. Но и не признать, что с мужчиной, доставшимся в супруги, повезло, не могла.

Дох мне нравился. Очень! И я считала большой удачей, что именно ему досталась в жены.

— Разные только на первый взгляд, — спокойно улыбнулся он, придержав своего зверя на месте, чтобы приподнять тяжелую ветку, под которую нырнули мы с моим животным. — Хал более скрытен. Надо узнать его лучше, чтобы понять это. Дай ему время проявить себя. Если того требует ситуация, он способен на большие авантюры.

Он вдруг прикрыл глаза, сосредоточенно к чему-то прислушиваясь. Мне даже показалось, что он принюхивается. И неожиданно, отвлекшись от своих мыслей, и сама отчетливо услышала где-то поблизости стремительный трепет чужого сердца.

Ноздрей коснулся мускусный аромат зверя. Добыча! Пока я с удивлением открывала в себе новые возможности, тело в ожидании уже напряглось, словно готовясь кинуться в погоню.

Вот это да! Неужели моя предшественница была умелой охотницей?

— Рядом лорс, — едва слышно шепнул Дох, — слышишь его?

Я кивнула. Сейчас с точностью до градуса могла указать направление. И даже откуда-то знала, как лучше к животному приблизиться с подветренной стороны. И руки дрогнули, словно желая найти что-то. Оружие?

— Добудь его, мой воин! — Опасаясь сделать что-то неправильное, выдав себя, решила польстить мужскому самолюбию и инстинкту добытчика. Это же нормально для новобрачной?

— Один? — едва шевельнув губами, он вопросительно приподнял бровь.

Я спокойно кивнула, решившись и послав ему воздушный поцелуй — мол, это игра такая: и мое выражение восторга, и отсутствие сомнений в его силе и ловкости.

Дох с ироничным видом поклонился, прижав ладонь к сердцу, и неприметным движением направил своего ящера в ту же сторону, куда собралась двинуться и я. Решила не мешать ему и, слегка придержав поводьями свою «коняшку», на некотором отдалении пошла следом. Но…

Дох уже скрылся за завесой зеленых ветвей ближайших деревьев, когда на моем пути задрожал воздух. Выглядело это как внезапно налетевший порыв жаркого ветра, как мираж!

Зелень леса исчезла в мутноватом движении пошедшего рябью воздуха, меня словно окружило сероватым облаком. И обдало прохладой.

— Тариль! — услышала я в голове вызвавший явственную неприязнь безжизненный голос. Он звучал требовательно и повелительно. — Ты хорошо справилась. Твои старания не останутся неоцененными. Но поспеши! Силы мои тают. Варвара необходимо уничтожить. Убей же его во славу своей Богини!

Застыв в необъяснимом оцепенении, я ощущала странную неспособность шевельнуть даже пальцем. Едва услышала голос, еще не осознав, что он звучит в моей голове, я отчаянно захотела убежать. Мысль о Дохе стала первой. У него я стремилась искать помощи. Но новое тело не подчинялось мне.

Вот и сейчас губы дрогнули, облачком дыхания проронив ответ:

— Он погибнет! Его смерть будет тем мучительнее, чем изощреннее были его преследования. Варвар ответит за свои происки!

Чувствуя себя бесправной, лишенной силы узницей-душой, замурованной в темном и холодном подземелье чужого тела, вдруг поняла, что говорю тем самым холодным и безжизненным тоном. Ретранслирую глас Богини. Ей же подчиняется и мое тело.

— Убей его, и ты дашь мне силы вернуться!

— Да!

Снова ответ, произнесенный моими губами, и руки, что уверенно сжали неведомо откуда возникший меч, взметнулись вверх. Я словно бы уже и не сидела на ящере посреди лесной поляны. Я как будто парила где-то в ледяном вакууме безвременья.

— Твои сестры помогут, я направила их к тебе. Варвара непросто будет опять заманить в ловушку, он знает, что бессилен в цитадели. Но именно там, на алтаре необходимо пустить его кровь. Тогда его сила станет моей. И мир не устоит против мощи Талл!

— Я выполню твое повеление, моя Богиня!

Снова мой ледяной голос и мерно бьющееся сердце чужого тела. Его непоколебимая и безразличная уверенность в своих силах меня сразила наповал.

— Поспеши, мои силы на исходе! Служи мне, тариль!

С этими словами, звучащими в голове, темная рябь исчезла так же стремительно, как нахлынула, и вернула меня в солнечный день. Только для меня больше не было ни сочной зелени леса, ни теплого ветерка и бликов света.

Все заслонила страшная мысль. Она назвала меня тариль! Я и есть то чудовище, о котором говорил Дох?!

Вопрос не требовал ответа. В тот самый миг, когда я почувствовала в своей голове присутствие этого безжизненного, кровожадного воплощения ужаса, я со всей очевидностью поняла, что тариль — это я. И никак иначе.

Но тогда что происходит? Дох же не может не знать, что я — это она?

Услышав хруст ветки, нервно вздрогнула, поддавшись внутреннему страху. Мгновенно устремив взгляд в направлении шума, увидела стремительно выскользнувшего из-за деревьев ящера с наездником.

— Лидия? — Пронзительный взгляд супруга так и впился в мое лицо.

Испытывая невообразимое смятение, на миг я почувствовала себя совершенно деморализованной. Мог ли он тоже это видеть? Заметил ли мою заминку? И главное, как мне вести себя теперь? Могу ли я доверять этому мужчине, который явно утаил от меня многое?

Впрочем, он же полагает, что я знаю о собственном прошлом. Или нет? Вихрем промелькнули воспоминания о его рассказах, которые теперь казались странными и двусмысленными.