Рождение миров (СИ) - Прутков Дмитрий Иванович - Страница 35

С: Удар молотом: Нанесено 4 ОЖ урона.

С: Критический удар. Наложен эффект "Оглушение" на пять секунд.

Этого времени оказалось достаточно, что бы проглотить три порции угля и вжечь в землю, открывшего глаза, врага. Жизни у него оказалось не так и много. Сейчас я понял, что чувствую ярость, но чужую ярость. Я чувствовал ярость моего духа, также как почувствовал и его страх во время боя. Должно быть, сказывается резко подросший симбиоз. А уже после, я понял, что у меня дрожат колени, дрожат руки, да меня всего просто трясло. Интересная вещь - человеческая психика. В бою не отвлекала ни одна лишняя мысль, а после боя понимаешь, в каком напряжении были твои нервы. Ещё позже заметил и системное сообщение.

С: Характеристика "Ловкость" достигла значения шестнадцать.

Сразу две ловкости? Хотя, и попрыгал я тут так, что долго в цирке смеяться не смогу. Инвентарь несостоявшегося властителя оказался девственно пуст. Ну да, действительно, не царское это дело ништяки на своём горбу таскать. Зато мне достался квестовый трофей, валявшийся неподалёку.

Название: Меч Дарина,

Категория: Уникальный,

Тип: Предмет,

Класс: Оружие.

Составные части:

Лезвие подгорной стали,

Гарда закалённой стали,

Рукоять кожи скального огнебрюха.

Свойства:

Кровопускатель - с вероятностью в 25 процентов оставляет рану с открытым кровотечением.

Вес: 2 кг.,

Прочность: 600,

Колющее оружие:

Урон одной рукой: 180,

Рубящее оружие:

Урон одной рукой: 160,

Состояние:

Повреждение: 1 процент.

А Искра уже уплетала бесхозные ресурсы. В этот раз их было ещё больше чем с воеводы, но, благо, обошлось без лагов и лишних спецэффектов. На земле лежало два камня душ: "Кобольд", уровня сто, и "Дарин", уровня восемьдесят. Дух грустно вился над последним. В истинном зрении увидел внутри кристалла какое-то шевеление, вроде как глубоко внутри едва заметно тлел огонёк. Ещё один дух? Дух, который спас меня, ударив Кобольду в спину! Дух, который служил этому чудовищу огнём для костра и явно не по своей воле. Домового было искренне жаль, но я не представлял чем помочь. Хотел просто попытаться разбить, и уже занёс молот, но Искра отчаянно заметалась над камнем, показывая своё несогласие и пытаясь прикрыть собой пленного собрата. В результате просто закинул оба камня в рюкзак.

Радость победы, всю обратную дорогу, была опечалена принимаемыми чувствами огорчения моего духа. Очень уж Искра переживала за родную душу. Показался тронный зал, и я опять стоял в окружении статуй, глядя на хмурого владыку гор. Ещё раз посмотрел на хилого гнома, вечно глядящего в глаза царя, с вызовом, и на, вечно возмущённых, судей. За время жарких баталий, в зале, ровным счётом, ничего не изменилось, только Искра, выбравшаяся из своего "домика", начала подозрительно виться вокруг обелиска, в своей "принюхивающейся" манере.

- Солнце, моё маленькое, и что ты там интересного нашла? Пойдём уже.

Но Искра проигнорировала мой призыв, продолжая обследовать изваяние. Подошёл ближе, напряг "истинное зрение", но ничего больше чем "Камень" так и не узнал. Наконец моя питомица бросила своё занятие и стала виться вокруг меня как собачонка, периодически дёргаясь к камню, как уговаривая пойти за ней, и подвела к отколотому куску обелиска, также показав, что его нужно приложить к тому месту, откуда он когда-то откололся. Каменюка была серьёзная, и я совсем не был уверен, что моей грузоподъёмности хватит, чтобы её поднять, хоть она и лежала в шаге от места своего "произрастания". Пытался робко возразить, но дух упрямо метался, не желая отступать ни перед какими аргументами. У меня было желание поскорей вернуться в родную кузницу и отпраздновать победу, но я чувствовал тревогу своего духа, вытеснившую даже его печаль. Лично я, никакой угрозы от этой каменной глыбы не ощущал и не представлял, чем она может нам угрожать, если я не верну ей утраченный кусок, но Искра, определённо, была другого мнения и, фактически, потеряла душевный покой на этой почве. В общем, пришлось выгрузить всё из инвентаря, снять доспехи, поплевать на руки и нагрузить сухожилия. О, Боги, давно мне не было так больно! Не было так больно с того самого первого дня, когда я рванул свой первый камень с превышением допустимого веса. Изображение вновь подёрнулось красным, энергия слетела в ноль, и я выпустил груз, так и не переместив его на недостающий шаг. Хрипя, сквозь натужное дыхание, прочитал сообщение.

С: Характеристика "Сила" достигла значения двадцать один.

И от себя горько констатировал - очко. И это значение, действительно оказалось очком. Ещё двадцать раз я взвыл от боли, пока сквозь красную пелену, застилающую глаза смог прочесть.

С: Характеристика "Сила" достигла значения двадцать два.

Запасы угольной пыли, разбросанной в мензурках на полу, заканчивались, но когда сила поднялась ещё раз, чуть не повалив меня без сознания, я понял, что страдал не напрасно. Максимальный переносимый груз достиг значения в девяносто два килограмма, и теперь я смог поднять предмет моих пыток и сделать шаг. А со следующей попытки я, наконец, смог прислонить отколовшийся фрагмент. Искра влетела в осколок, полыхнула белым пламенем и выскочила обратно. Треснули уже знакомые шестерёнки и снова полетели системные оповещения.

С: Внимание! Обнаружена утечка памяти!

С: Внимание! Производится эвристически анализ потерянных данных!

С: Внимание! Производится восстановление данных!

С: Внимание! Восстановление целостности объекта выполнено успешно!

А когда я вновь поднял глаза на каменный обелиск, то обомлел - из пола торчал гигантский, чёрный, восьмигранный кристалл души. Система распознавала его просто как "Объект", не давая больше никакой информации, но я и без её помощи успешно узнал в этом грандиозном столбе огромный камень души, вбитый в пол. Форма и пропорции полностью совпадали с теми камнями, что мне оставались от мобов раньше. Сейчас, в истинном зрении, я его видел как огромный кусок горного хрусталя, испещрённого внутри мириадами трещин и трещинок, пронизывающих его неровными ломаными росчерками, но никогда не выходящими наружу. Искра занервничала ещё сильнее. Заметалась между мной и кристаллом. Попытался её успокоить, болтал что-то ласковое, ляпнув, не задумываясь о смысле - "...ну и что тут такого? Ну, хочешь - иди, посмотри ещё. Я подожду". Дух благодарно прижался своим огненным боком к моей груди, и резко метнулся к камню. Прилип к его холодному телу и начал медленно просачиваться внутрь. Наверно, точно также, когда-то, Искра в первый раз втекала в мою грудь. Между тем, кристалл начал медленно наливаться светом. От его центра, также медленно, но неумолимо, разрасталось внутренне пламя, охватывая всё больше объёма. Пламя стало пульсировать, то немного сжимаясь и наливаясь тёмно-красным, то наоборот разрастаясь почти на весь объём, проходя оранжевый и доходя до стенок ярко-жёлтым. По залу забегали причудливые тени. Статуи заиграли красками, отдавая то зловещим бордовым, то заливистым жёлтым. Пламя росло и крепло, начав пульсировать в такт биения моего виртуального сердца, постепенно всё ускоряясь. А когда пламя стало неоднородным, перевившись жёлтыми и красными языками, ассоциация с огненным сердцем стала пугающей. Оно неторопливо переливалось и крутилось внутри прозрачных стенок своего узилища. Казалось, что оно живое, что это не пламя, а удав, тихо движется внутри хрустальной темницы, аккуратно перебирая свои кольца. Оно росло, набирало силу, воздух наполнялся ощущением мощи, которая крепла с каждым движением. Вокруг царила мёртвая тишина, но я готов поклясться, что слышал нарастающий гул и шипение, как будто рядом бушевал настоящий лесной пожар, всё набирающий и набирающий силу, под порывами усиливающегося ветра. Света кристалл давал гораздо меньше, чем моя Искра и, уже в десяти шагах от него, царил полумрак. Как будто, вся эта чудовищная мощь удерживалась в сжатом кулаке, сквозь пальцы которого проскакивали редкие фотоны. Отблески пламени скупо играли на каменных лицах, создавая игрой света и тени впечатление, что статуи оживают. Вот этот как будто улыбнулся, а у этого наоборот, как будто залегли несмываемые тени под глазами. Стенки кристалла перестали казаться хрустальными, они, что ли, потеряли свою абсолютную прозрачность и, вроде, даже местами начинали истончаться и прогибаться не то внутрь, не то наружу. Теперь кристалл напоминал скорее пластиковую бутылку рубленой формы, в которую кто-то плеснул бензина и поджог. И тут я уловил что-то новое. Из темноты коридора послышалось чем-то знакомое шуршание и какое-то тихое стрекотание. Ещё несколько секунд звук усиливался, и из тёмного зева арки вылетела чёрная молния, которая одним длинным прыжком влетела в кристалл, с маху вонзив в него передние лапки. Сложно описать, как оно выглядело: какой-то жук-навозник, размером с доброго тигра, с шестью паучьими лапками с каждой стороны. Передняя пара лапок напоминала лапки богомола, а рога - жука-оленя. Его абсолютно чёрный панцирь отбрасывал блики от пламени, рога угрожающе шевелились а, постоянно мельтешащие, лапки издавали тот самый тихий стрёкот. "Исчадие тёмных гор" - прочитал я всплывшую подсказку. На автомате присмотрелся: