Со мной летела бомба - Майоров Сергей - Страница 18

— Это что здесь за херня? — осведомился я, занимая место за стойкой с огнетушителем. Паршиков с «макаровым» и Верховцев с «кипарисом» сидели в позах эмбрионов за выступами дверей. Как я понял, из этих кабинетов враг был выбит.

— Василич, — шмыгнул носом Верховцев, — у тебя гранаты в кармане нет? А вот у них оружия в карманах как у дураков фантиков!

— Эй! — зычно гаркнул я в коридор. — Граждане корейцы! Мы из полиции!

— Полис! Полис! — как в клетках с попугаями, раздалось из кабинетов. — Удостоверений! Удостоверений!

Я повернулся к своей братве.

— Не понял. Вы что, не представлялись?..

— Какие тут, на хер, представления?! — взревел Верховцев. — Иду по коридору, мне навстречу — недомерок! Ничего не делал! Клянусь, ничего! Только автомат достал! А этот гоминдановец из-за пазухи «узи» вынимает!..

Мне все стало понятно. Тот кореец, видимо, не смотрел фильм о Ленине, поэтому и не знал, что никогда не нужно бояться человека с ружьем. Тем не менее я убежден в том, что разрешение на ношение израильского «узи» этому парню, как, впрочем, и остальным, отдел лицензионно-разрешительной работы нашего ГУВД не выдавал. Налицо статья. Эта статья становится особенно неприятной, если товарищи из братской Кореи в данный момент не имеют российского гражданства. Нахождение с оружием в руках на территории другого государства — это… Тьфу! Это к вопросу о событиях, которые вмешиваются в мою жизнь без моего разрешения. Кажется, попахивает международным скандалом. Да не попахивает… Вонь такая стоит, что дурно становится!

Я метнул свое удостоверение в сторону обороняющихся. Корочки скользнули по натертому паркету и подъехали к двери. Чья-то узкая рука молниеносно схватила документ, как банан, и снова исчезла. Надеюсь, читать по-русски они умеют. Но то ли читать они не умели, то ли не хотели… Одним словом, в наступившей тишине коридора раздалось следующее:

— Полис! Складывай оружие.

У меня помутилось в глазах.

— Слушай, ты, выблядок!.. Если через десять секунд я не увижу в коридоре весь ваш выводок с поднятыми вверх руками, то еще через минуту вас увезут в морг! Ты понял, чмо?! Ты, сука, не на рисовом поле, а в моем районе!..

Верховцев повернул ко мне голову и с укоризной произнес:

— Сергей, они не…

Тем не менее случилось неожиданное. В течение десяти секунд в коридоре материализовались семеро виртуальных корейцев. Без оружия. Я сразу поинтересовался — где оно? «Кабинета, на пол», — пояснили мне. Если Алтынин успел загримироваться и склеить глаза, он — один из шестерых. Но, понятно, я на это не надеялся.

— Где бабы? — опять поинтересовался я.

К шести азиатам добавились четверо русских мисс. Ничего так себе. Симпатичные.

Разместив представителей братского народа вдоль стены и поставив их в позы белок-летяг, мы с коллегой приступили к педантичному шмону помещений. Верховцев, повесив автомат на плечо, поглядывал на корейцев; мисс, теребя рукава кофточек, поглядывали на нас. До приезда опергруппы мы не стали трогать трофеи в виде трех «узи» и двух пистолетов. До сих пор не могу понять, что заставило корейцев оставить их в покое.

Не найдя Цента, я почувствовал, как внутри меня начинает закипать гнев. Передо мной стояло лицо Гольцова.

— Кто из них первый ствол вынул? — спросил я Верховцева.

— Вот этот, узкоглазый, — мотнул он головой на строй, не понимая, зачем мне это понадобилось.

— Ну-ка, уточни, — я засунул «ПМ» в кобуру.

Опер подошел и ткнул пальцем:

— Этот.

Я подошел к корейцу и пребольно сдавил его узкую шею.

— Ты почему оружие носишь в моей стране?

Ответ мне был не нужен. Мне плевать, что он скажет. После моего ломового удара бандит захлебнулся своей речью и мгновенно переломился пополам. Удар был настолько силен, что у него отказали ноги. С позеленевшим лицом кореец кулем свалился мне под ноги. Я буду очень рад, если у него разрыв почки…

Верховцев встревожился. Это я понял потом, успокоившись, а сейчас я не замечал вокруг ничего. Из-за этих подонков я упустил человека, который, возможно, совершил убийство в моем районе! Мне нужен человек, убивший предводителя банды этих недоносков и порезавший Лешку!.. И я упустил его из-за них! Из-за этих подонков, вставших на моем пути с оружием в руках!..

— Кто тебе, сука, сказал, что в моей стране разрешено стрелять в ментов?! — был следующий вопрос к стоящему рядом.

Громкий хлопок, оборванный вскрик, и второй бандит последовал за первым.

Мною овладело безумие.

— А не просрочена ли виза у тебя? — был вопрос к следующему.

Тот, прекрасно понимая, что его ответ не имеет никакого значения, и помня о том, что произойдет следом, рывком вырвал свою руку из моей, быстро опустился на пол и закрылся локтем.

— Сергей… — Верховцев осторожно взял меня за рукав. — Ты искалечишь их. Не надо…

Я остановился, глядя в глаза корейцу. Тот был белее мела и закрывался рукой и ногой как мог. Что-то, чему я не могу дать названия, шевельнулось во мне. Я стал приходить в себя. Не пора ли в отпуск, если даже Верховцев, глядя на меня, печется о здоровье бандитов? Я на самом деле очень устал…

Алтынов ушел. Он ускользнул через чердачный люк на крышу, а там… Здание хоть и двухэтажное, но под окнами такие сугробы, что прыгнуть с крыши все равно что сойти с подножки трамвая. Вот и вмятина от задницы на снегу, и следы, уходящие вдаль…

Все. Сегодня Цента уже не взять.

У рынка завыли сирены. С малолетства ненавижу этот звук. Или полиция, или «Скорая». Или утюг кто-то забыл выключить из розетки. Детство у меня было такое, что и то, и другое вызывало неприязнь. Но сейчас я облегченно вздохнул. Смотреть уже не могу на этих джиннов с Востока…

Спускаясь по лестнице вместе с операми, я вспомнил о Ваньке. Где он? На мне лежала ответственность за него, поэтому я не на шутку встревожился. Он выскочил из здания один, без оружия, выполняя мой приказ. Опять?! Помимо здания, на этом рынке столько отвратных мест, где могут навредить здоровью стажера, что к тревоге добавилась еще и суета.

В административном помещении шел обыск. Человек десять уже сидели в наручниках, разместясь в районной дежурной «Газели», еще пять-шесть корейцев в сопровождении переводчиков и оперативных работников бродили по кабинетам и что-то показывали. Тут же толкались переводчики. Кажется, уже подъехали и адвокаты…

А я искал Ваньку.

Ходил между машинами, расталкивая продавцов и покупателей, расспрашивал завсегдатаев.

Сунув в рот сигарету, я зашел за стену дома. Там не было этого надоевшего ветра, который не успокаивался уже неделю. Мысли в голову не лезли. Они проскальзывали мимо, как угри, едва прикоснувшись к сознанию.

И тут…

Нет, все-таки нужно Ваньку до конца расспросить, куда он собирается на службу после окончания школы.

Стажер волок за шиворот по снегу Игоря Арнольдовича Алтынина по кличке Цент, как мешок. Игорь Арнольдович не сопротивлялся и лишь старался всячески поспевать за быстрым Ванькиным шагом. Когда поспевать не получалось, он путался в полах пальто, падал и продолжал движение уже юзом. В своем длинном кашемировом пальто, с ног до головы облепленный снегом, Цент напоминал Деда Мороза утром первого января.

— В будке собачьей прятался, — улыбаясь, пояснил стажер. — Тут по периметру рынка будки стоят. Представляете, Сергей Васильевич, он «кавказца» из конуры выгнал, а сам туда залез. Ему-то ничего, его собака знает! А мне… Вот.

И он показал разодранный рукав дорогой дубленки.

Пока Иван запихивал обмякшего после транспортировки Алтынина в машину, я попросил оперов из ГУВД забрать в управление Устинцева. Негоже начальнику службы безопасности авторынка в состоянии алкогольного опьянения расхаживать по городу с оружием. Кажется, карьера Паши по линии «секьюрити» тоже закончена. И правильно.

По приезде в отдел я отправил Верховцева и Паршикова оформлять задержание Алтынина, Ваньке отдал ключ от кабинета, а сам отправился к Обрезанову. Зайдя в его кабинет и увидев там незнакомую мне женщину, на секунду задержался в дверях.