Аристократы (СИ) - "Баса" - Страница 1

POV Хаски

Когда смотришь на мир свысока, все кажется ничтожным, невзрачным. С малого возраста, сидя в корпорации, смотрел из этих окон, занимавших целую стену. Поначалу с отцом, а потом все чаще один и один. Когда выключал свет, мир с пятьдесят пятого этажа казался никчемным, жалким, пустым клочком — эта мнимая красота, яркие огни города на фоне беспросветной тьмы. И эти красивые вспышки меркли, поглощенные чернотой.

Все это перед глазами — пустое, но оно в моих руках. Мог раздавить, сжав в пальцах, мог передать благодать. Но никто не достоин одобрения, лишь тот, кто смог пойти против моего мнения.

Знал, что займу место отца, не давали права выбора, первый по старшинству наследник, если раньше не сдохну, то получу эту тьму под окнами.

В кабинете ни единого света, в корпорации глухая тишина, давно поздний час. Изредка слышны шаги охранников по коридору. Подпер стул к окну, ноги положил на второй, сидел и смотрел на этот мир, а спутник планеты, сегодня особенно крупный, жег яркостью глаза.

В сотый раз протер уставшие веки, но закрываться те не желали, несмотря на поздний час. Будто какой-то урод насильно придерживал в одном положении.

Кабинет насквозь пропах сигаретами, ненавидел курить в помещение. Это омерзительно.

Встал со стула. О спинку невольно притронулся ладонью, ноги подкосились от резкого поднятия. Бастард подери! Крепко ухватился пальцами, до легкой ломоты в конечности. Надо было так нажраться…

Какой-то неожиданный и громкий стук донесся до помутневшего сознания, щелк? Стук? Как будто что-то назойливо стучало в мозгу. Какой противный звук.

Сконцентрировал взгляд предположительно на том месте, откуда доносилось это что-то непонятное.

В окно со всего размаху темная точка небольшая, как баскетбольный шар, врезалась и поспешно отлетела назад. Нечто порхало крыльями на фоне сверкавших звезд. Разлетелось и опять щелкнуло в окно, похоже клювом.

Только этого не хватало.

Я руку отсоединил от спинки стула и почти трезвой походкой дошел до окна. Стекло разобьет ведь, повернул ручку впуская черное, небольшое существо.

Ворон, кажется, или кто он сегодня. Хорошо, не орел.

Вдохнул прохладный воздух в легкие, так лучше, чем ощущать гниль табака в помещении.

Развернулся и увидел, что на мой стул между прочим уселся, а мне куда? Сидел черный ворон и смотрел черными бусинками глаз пристально в глаза.

— Если нотации пришел читать, катись вон туда! — указал пальцем приблизительно себе за спину, чуть в глаз не ткнул. А пернатое существо сидело на мягком стуле и головой крутило то чуть вверх, то вниз. — И как ты нашел?

Смирился, что побыть одному не дадут, обреченно рухнул на стул возле окна, где ноги мои располагались раннее, брюки испоганю. А похерррр…. все похеррр…

Курить, срочно курить, а лучше отрубиться. Где сигареты? Обвел помещение пьяным взором. На столе, это далеко. Не дойду.

— А зачем читать нотации, ты сам неплохо справляешься с этой целью, — голос-то человеческий.

Жуткое зрелище, когда мелкие, корявые лапы пернатого существа начинали изменяться, удлинялись, становились крупнее и приобретали форму человеческих ног, голые стопы коснулись пола. Затем тело проходило трансформацию, хрустели кости, обрастали мышцами, вздувались вены, наливались кровью.

Самое уродливое зрелище — человеческое огромное, обнаженное тело, по сравнению с малюсенькой, черной головой вороны.

Моргнул и передо мной — Виталик.

— В шкафу возьми что-нибудь, — кивнул вбок, там моя одежда на всякие случаи жизни висела. Дорадо прошел, только голого мужика не хватало, лучше бы бабу привел голую. Работа не отвлекала, алкоголь тоже, может баба какая отвлечет, правда отчего?

Вернулся друг, вполне одетый, в шорты, правда в разы большие, чем сам.

И почему не спит, скоро рассвет.

— Какого надо? — огрызнулся. Мой стул заняли и я хотел побыть один.

— Чем занимаешься? — как же хотелось выкинуть Виталика в окно, с пятьдесят пятого этажа, причем без трансформированного тела, а вот таким.

— Развлекаюсь, — насмешливо ответил, ладонями указал по обе стороны от себя — одной к шкафу, другой к столу. — Видишь, гуляю, баб трахаю, развлекаюсь по полной.

Перестал резко строить из себя клоуна, это не мое амплуа.

Точно, забыл, я же могу пачку со стола ветерком к себе вернуть. Взмахнул ладонью, прищурившийся одним глазом. Пепельница с бычками с жестким стуком ударилась о деревянный пол. Превосходно. Пепел рассыпался рядом на красный ковер. Великолепно. Я раздраженно хлопнул по ляшкам ладонями.

Промахнулся, попытка номер два — взмахнул одним пальцем в сторону белкой пачки, и она в руках.

— Долго будешь буравить? Мне одному неплохо, — сквозь зажатую в зубах сигарету я пробубнил другу. В этот момент, как раз подставил большой палец правой руки с легким огоньком и прикурил. Очень удобно без зажигалки, забываю иногда в других штанах, а тут палец подставил и готово.

Виталик опять молчал. Бесило внимание и молчаливый укор во взгляде. И я зучал внимательно смотрящего на меня друга.

— Что выпиваешь? — этого вопроса не ожидал услышать от Виталика, я был готов огрызаться.

— Не помню. Начал с легких напитков, заканчиваю чем покрепче.

— Я думал сегодня будешь в поместье? Вроде, была назначена встреча с мамой?

— Не в состоянии улыбаться ей, а не буду улыбаться, будет переживать, — ответил я.

Хочу отрубиться, заснуть. Закрыл глаза, надеясь, что благодатное состояние покоя возьмет в свою обитель хоть сейчас.

— Скажи зачем? — сквозь мутный, сонный поток расслышал в темноте.

— Зачем продал Бастарда? — усмехнулся, открывая глаза. — За-тем. Шлюха должна знать свое место… я ее взял…я… она должна судьбу благодарить, что я… обратил на нее внимание…

Пальцем указал на грудь, где зажгло внезапно, какое странное ощущение. Каждый раз, как вспоминал уродливого Бастарда, перевернувшего мой мир горело, полыхало пламя. Оно жгло изнутри. Никогда не знал боли ожогов, а сейчас в его реве глох, особенно сегодня рядом с Ними двумя. Продолжал говорить, пытаясь остудить пламя в груди:

— Я…слышишь… она моя была… а она… она…сука неблагодарная… передо мной строила оскорбленную невинность вечно… заставляла себя облизывать, как какую-то Аристократку великую, а на деле… шлюха и та чище! Пока со мной трахалась попутно и Трески развлекала!

Бычок с трудом швырнул себе за спину, попал, кажется, в окно, потому что в спину угольков от сигареты не прилетело.

— Ну это? по крайней мере? имеет хоть какой-то смысл, — поджал губы Виталик, и продолжил делать вид, что слушает. Я махнул раздраженно рукой, о чем говорить. Много чести — попользовались и забыли.

— Проверенная хоть информация? — долго напрягать мозг будет, лучше бы Польски пришел, его бы послал.

— Мои глаза — лучше всяких доказательств. Мне она всегда говорила НЕТ! Всегда! А ему… слушай, хватит. Я здесь пью и если тебе нечем заняться ранним утром, то поддержи компанию, только мне встать лень, — показал на бутылку на столе.

Энергия вряд ли поможет, сигареты с трудом переместил, а алкоголь точно уроню.

Виталик молчаливо прошел уверенной, твердой походкой к столу, я так вряд ли смог бы.

Когда я засну все-таки? Хочу отрубиться, чтобы мозг вырубило, перестали мысли раздирать изнутри, вытащить их из черепа, больше никаких напоминаний о Бастарде. Прочь из моей памяти, мелкая тварь.

Мне очень хотелось бы узнать, зачем я здесь? Солнце в глаза светило неимоверно, приходилось отворачиваться спиной к окну и прятать голову в сложенных руках на парте. Лопатки жгло особо настырно, периодически раздраженно поднимался. А преподавательница монотонным бубнением мешала спать. Слева Виталик повторял точно мою позу.

Это была его глупая идея с утра пойти на лекции, мы закончили пить два часа назад.