Багровый берег (ЛП) - Чайлд Линкольн - Страница 24

— Понятно. Спасибо за ваши наблюдения, сержант. Что еще было обнаружено на теле?

Этот вопрос стал настолько неожиданным, что Гэвину потребовалось несколько секунд, чтобы осознать его.

— Э-э... ничего. Ну, наручные часы. Все остальное забрали, парня обчистили.

Она же была там, зачем она задала этот вопрос?

— Если мотивом «торчка» были деньги, почему он не забрал часы?

Гэвин пожал плечами.

— Они не представляли особой ценности. Дешевый бренд, — он замешкался. — А что думает Пендергаст?

— О чем?

— О тех метках. Он тоже считает, что это просто отвлекающий маневр или нечто большее?

— Он ничего не говорил об этом.

— А вы что думаете?

— Я не знаю.

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Наконец, Гэвин смог заговорить.

— Я уже давно работаю в полиции и сделал одно наблюдение касаемо преступлений.

— И оно заключается в том, что... — она сделал паузу, чтобы он продолжил.

— Что большинство преступлений — банальные. Дебильные, если хотите. Самое очевидное объяснение почти всегда оказывается верным. И в этом случае грабеж — самое простое объяснение, особенно, учитывая эти безумные метки. Точно работа наркоманов.

— Если большинство преступлений являются банальными и глупыми, то лишь потому, что большинство людей можно охарактеризовать такими же словами.

Гэвин был удивлен ее комментарием.

— Таково ваше мнение о человеческой природе? Что большинство людей глупы?

— Да. Исключения лишь подтверждают правило. Некоторые люди бросают вызов любителям искать простые объяснения. Как и некоторые преступления. И это — одно из таких преступлений.

— Некоторые люди бросают вызов любителям искать простые объяснения... — повторил Гэвин. — Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду, что несколько исключительных людей стоят выше большинства. Для них существуют другие правила. Их преступления тоже отличаются от остальных. В этом убийстве нет ничего банального и глупого, как и в преступнике, который его совершил.

Гэвин никогда не встречал такую женщину. Он с любопытством смотрел на нее, а затем — что было для него совсем не характерно — решил сделать шаг в неизвестность.

— Я совершенно уверен, что вы, мисс Грин, являетесь одной из таких исключительных людей.

Он ждал ее отрицания, вспышки гнева, но ничего подобного не произошло. Посчитав это за поощрение, он решил продолжить. Голос его стал звучать на пару тонов ниже.

— И по этой причине я хотел бы узнать вас получше.

Она продолжала смотреть на него, и по выражению ее лица нельзя было ничего прочесть. А затем она спросила:

— Мы здесь закончили?

— Мы здесь закончили, — утвердительно повторил Гэвин.

Он смотрел, как уголки ее изящных губ чуть дрогнули и потянулись вверх в подобии слабой улыбки. Казалось, сейчас ее забавляла некая, понятная только ей, шутка.

— После вас, сержант.

Мягкий послеполуденный свет проникал сквозь кружевные занавески в самодельную комнату для допросов. Пылинки дрейфовали в воздухе. Констанс наблюдала, как агент ФБР тихо расхаживал из стороны в сторону, и его черная фигура переходила из тени в свет и обратно. Он перемещался так неслышно, что больше походил на призрак, чем на человека. Пендергаст вел себя подобным образом с тех пор, как Констанс спустилась со своим отчетом из номера, который раньше занимал МакКул. Пендергаст казался ей непостижимым, как мифический Сфинкс. Подобная непредсказуемость делала его таким... интригующим.

— В этом нет никакого смысла, — пробормотал он.

Она ждала, зная, что он разговаривает не с ней. А он все продолжал расхаживать по комнате.

— Корабль, — продолжил агент, — был замечен пробивающимся сквозь бушующее море недалеко от маяка Халф-Уэй в заливе Каско на закате 2 февраля 1884 года примерно без десяти минут пять пополудни. Согласно записи в журнале рыболовного судна «Монктон», он двигался со скоростью около десяти узлов. «Замок Пембрук» должен был обогнуть мыс Элизабет примерно в полшестого вечера. Пик прилива пришелся на одиннадцать двадцать пять ночи, но из-за северо-восточного ветра должен был начаться шторм. Если корабль затонул до одиннадцати двадцати пяти ночи, обломки и тела должно было вынести на берег приливной волной, и их должны были обнаружить. Но этого не произошло. Следовательно, корабль после наступления прилива перевернулся и пошел ко дну. Предполагалась стабильная скорость в десять узлов: учитывая, что это был пароход, он мог поддерживать такую скорость постоянно. «Замок Пембрук» должен был обогнуть мыс Энн примерно без пятнадцати минут полночь и достичь безопасной гавани Глостера.

Поворот, ходьба, поворот, ходьба.

— Но судно не было замечено в зоне мыса, и он так и не достиг гавани. Следовательно, корабль должен был завершить свой путь между одиннадцатью двадцатью пятью и одиннадцатью сорока пятью ночи — что уводит произошедшую катастрофу прямо к побережью Эксмута, — он покачал головой. — Но в этом нет никакого смысла.

— Для меня это имеет смысл, — возразила Констанс.

Пендергаст взглянул на нее.

— И какой же, ради всего святого, ты видишь в этом смысл?

— Ты считаешь, что корабль затонул у самого берега Эксмута. Это объясняет то, почему историк вернулся сюда — он пришел к такому же выводу, что и ты. Quod erat demonstrandum[50].

— Cum hoc, ergo propter hoc[51], — он терпеливо покачал головой. — Эта сырая гипотеза может объяснить, почему историк сосредоточился на этом районе. Однако она явно не учитывает явление, известное как «продолжительное стояние приливной волны».

— И что же значит, скажи на милость, «продолжительное стояние приливной волны»?

— Это явление также известно как «малая вода». Через полчаса после прилива, когда приливное течение прекращается, наблюдается стояние малой воды продолжительностью около полутора часов. Это означает, что крушение у берегов Эксмута должно было произойти чуть ли не на самих эксмутских скалах и пляжах.

— Почему?

— Из-за ветра. Ветер был северо-восточный. Береговая линия образует крюк, поскольку тянется к мысу Энн. Этот крюк подобен сети: любой мусор с затонувшего корабля, гонимый ветром на юго-запад, не мог его миновать. Тела и обломки должны были оказаться на берегу.

— Но что, если корабль огибал мыс Энн, не видя его? Что, если он был настолько дезориентирован, что не мог зайти в гавань Глостера, и в итоге его унесло в море отливной волной?

Пендергаст помедлил, размышляя.

— Эта версия может оказаться вероятной, и я считаю, что спасательная операция должна была предполагать именно ее, фокусируя внимания на тех зонах, где, возможно, находился корабль с вышедшими из строя системами. Но в твоем докладе упоминалось, что это было судно, груженное дубовыми бревнами. Поэтому, даже если оно затонуло, должно было остаться большое количество плавающих обломков и, собственно говоря, самих бревен, не говоря уже о телах. Однако тщательный поиск ни к чему не привел.

— Тогда, возможно, что он потерял управление далеко от побережья Эксмута, попал в шторм и дрейфовал, пока отлив попросту не вынес его в море.

Пендергаст снова начал хождение по комнате.

— Приливо-отливное течение меняется каждые шесть часов. Дрейфующий корабль не смог бы уплыть слишком далеко. В конечном итоге, большую часть мусора все равно должно было вынести на берег, — он махнул рукой. — Но мы ходим по кругу. Вспомним, что это не единственная местная загадка. Есть еще одна — связь с колдовством.

— Только не говори мне, что веришь в россказни Бойла о беглых салемских ведьмах!

— Моя дорогая Констанс, я ничего не принимаю на веру. И я надеюсь, что и ты будешь сопротивляться этому импульсу. Давай отправимся туда, куда приводят нас факты. А факты указывают нам на солончаки Эксмута и на эту давно покинутую колонию. Я отправлюсь на ее поиски сегодня ночью.