Там, где холод и ветер (СИ) - Северная Ирина - Страница 68

Я привстала на цыпочки, выгибаясь навстречу его ласкам. Рука Кейрана сместилась ниже, легла между моих бедер, надавила, стала двигаться, вынуждая следовать за ритмом, в котором я так нуждалась. На какой-то отрезок времени не осталось ничего, кроме движения тел и наших рук, ласкающих друг друга через одежду.

Его рука остановилась, доведя меня до точки, в которой я зависла, задыхаясь, и пылая как в лихорадке от избытка ощущений, от наполненности, которая так и не нашла выхода.

Я вцепилась в Кейрана, уткнувшись лбом ему в плечо.

— Кей…. Боже, я не… — вырвалось у меня в отчаянии.

— Знаю… — прошептал он мне на ухо, и я почувствовала, что его губы дрогнули в улыбке.

Он мучил меня, заставляя забыть обо всем. И мне уже действительно было все равно — кто бы не находился за дверью и не рвался в нее.

Мою ладонь, все еще лежащую на горячей пульсирующей выпуклости под тканью его брюк, Кейран на миг сильнее прижал к себе и тут же мягко убрал мою руку, заведя мне за спину. Наши бедра соединились, снова затанцевали, плавно задвигались, как в медленном, невероятно чувственном танго, повышая и без того немыслимый накал желания.

Я потерялась в лабиринте собственных чувств, восхитительного неконтролируемого напряжения, не испытывая ни малейшего желания когда-либо выбраться из этого лабиринта.

Мы стояли посреди коридора, заставленного коробками, в двух шагах от входной двери, и теряли разум, изнывая и не в силах остановить происходящее.

Голова моя поплыла, зрение и слух отключились, но я все-таки смогла пролепетать срывающимся голосом:

— Но, Кей, там… за дверью…

— Опять ты за свое… — прохрипел он.

Развернулся в ловком и стремительном па, и плавно стал двигаться, отступая к двери в гостиную, держа меня одной рукой за спину, второй под попу. Сейчас он не целовал меня, но его лицо было так близко, что мы обменивались прерывистым дыханием, ощущали бешеные толчки сердец, которые словно в двери колотились в наши грудные клетки. Взгляды не отрывались друг от друга, тепло тел смешивалось, рождая какой-то единый жар, соединивший нас и отгородивший от всего мира…

Кейран завел нас в наполненную тишиной комнату, остановился посередине, почти отпустил меня, но не отстранился, не изменил ни миллиметра расстояния между нами. Он словно проверял степень моей решимости, давая шанс отступить, передумать.

Я ответила, целуя его в губы, оставляя дорожку поцелуев по линии подбородка, к шее, впадинке между ключицами. Пальцы сами расстегнули пуговки его рубашки, легли на пылающую кожу…

***

Кейран в два шага увлек Хейз к дивану.

Он целовал ее, пока опускался на сиденье, держал, не давая пошевелиться, не позволив сесть рядом или к нему на колени, не дал отступить. Прервав поцелуй, снизу вверх смотрел на неё, стоящую перед ним, и глаза его сейчас были темными, почти черными.

— Расплети косу… — сказал он, пожирая взглядом Хейз.

Придерживая ее под попу, притиснул к себе ближе, пока она медленно завела руки за голову и стала, не торопясь, расплетать длинную толстую косу, безотрывно глядя ему в глаза.

Кейран поднял руки и так же медленно, пуговка за пуговкой, принялся расстегивать ее рубашку. Они действовали синхронно, сводя друг друга с ума предвкушением и неотвратимостью, и оба таяли от пленительной медлительности.

Хейз закончила расплетать волосы, когда Кейран разделался с последней пуговкой на ее блузке. Тряхнула головой, и тяжелые пряди плащом накрыли ее плечи, а руки Кейрана одновременно развели полы рубашки в стороны, обнажая гладкий и золотистый живот и едва скрытую белым кружевом грудь девушки. Руки мужчины скользнули по ее спине, в миг справляясь с застежкой бюстгальтера.

Кейран слепыми от страсти глазами смотрел на Хейз, стаскивая с ее плеч рубашку вместе с лямками лифчика, за ними последовали джинсы и трусики. Руки действовали сами по себе, руководимые инстинктом и неукротимым желанием, ставшим острой потребностью.

Кровь Хейз стала густой и горячей, как разогретый мед, и приливала волной туда, где ее касался Кейран.

Когда вся ее одежда оказалась на полу, и перед ним предстало теплое нагое тело, он замер, глядя на девушку во все глаза. Тяжело сглотнул, как изнывающий от нестерпимой жажды, вдруг увидевший спасительный источник, и рывком притянул Хейз к себе.

Обнимая ее за талию, прижался лицом к животу, поводил теплыми губами, чуть прикусывая пахнущую медом кожу. Немного отстранился, но только для того, чтобы переместить руки на ее грудь и провести большими пальцами по нежным, как самый тонкий шелк, соскам.

Увидев, как она прогнулась навстречу его рукам, услышав, как судорожно всхлипнула, Кейран подхватил ее под бедра и усадил к себе на колени.

Обвивая Хейз руками, прижимая к себе, он гладил ее волосы и шептал:

— Ta tu cosuil le anail milis… Dhith orm tu… mar sin**

На этом все плавное, медлительное, неторопливое закончилось.

Он обнимал и целовал ее, яростно смаковал вкус желанных губ, не позволяя отстраниться и перевести дух. Она нетерпеливо извивалась на его коленях, сводя с ума теплом своего тела, лившегося в него непрерывным потоком. Он не снял одежды, а она была полностью обнажена, и от этого у Кейрана сносило крышу, усиливая бурлящее желание и доводя кровь до кипения.

Хейз привстала, опираясь коленями на диван по обе стороны от ног Кейрана, слегка дрожащими от волнения и изумительного нетерпения пальцами быстро справилась с ремнем его брюк, с пуговицей и молнией.

Его возбужденный член был плотным, тяжелым, горячим. Её пальцы нежно проводили по всей длине, творя восхитительное кружение и поглаживание, окончательно лишая контроля.

— Боже, Хейз… остановись… я больше не выдержу. Впусти меня, милая… Я так тебя хочу… — голос Кейрана низкий и глухой, он отдавался в ней эхом его страсти и ласкал, как темный бархат.

Она направила его в себя и опустилась, начиная движение — вверх-вниз, и чуть поводя бедрами, добиваясь совершенного проникновения и абсолютной наполненности.

Руки Кейрана легли на попку Хейз, погладили, жадно сдавили. Он сначала подчинился ее ритму, потом задал свой, вел и направлял — все быстрее и сильнее, и влажнее, и жарче…

Она распахнула полы его расстегнутой рубашки, прижалась к нему, обвила шею руками.

Глаза неотрывно смотрели в глаза, с губ срывались невнятные слова, вскрики и рваные вздохи.

Крик Хейз и низкий стон Кейрана слились в один долгий звук, который взлетел вверх, волной разошелся к стенам и растворился в тишине дома…

И в это миг исчезла какая-то пустота, закрылась и затянулась, как старая рана.

_____

*Гарда — полиция в Ирландии. Garda Siochana na heireann, “Гвардия Покоя Ирландии”

**Ta tu cosuil le anail milis… Dhith orm tu… mar sin (ирл.) — Ты как сладкое дыхание…Ты так нужна мне.

Глава 23

Глава 23

— Сильно беспокоит?

Кейран наблюдал, как дед незаметно старается сжать пальцы поврежденной артритом руки.

Когда-то уверенной и сильной руки, умевшей одинаково ловко залечить ссадину на нежной детской коленке и сложить прочную стену из грубого природного камня.

Дед вскинул на внука ясные, всегда чуть улыбающиеся глаза.

— Беспокоит. Но только тогда, когда обращаю на это внимание. А я чаще всего не обращаю, — ответил Джек. — Ну, чего смотришь? Это не бравада. Просто со временем действительно смиряешься со многими вещами, решившими поселиться в твоей жизни. Вот, артрит, как раз такая зараза. Что толку с ним бороться, лучше принять, как неизбежность и побрататься.

Кейран кашлянул, почесал макушку, окинул деда скептическим взглядом.

— Ну, да. И снова мои маразматическо-философские излияния. Терпи, внучок. Я же терплю твою кислую физиономию, которую ты неизменно нацепляешь на себя, — Джек ухмыльнулся. — Хотя сегодня ты что-то совсем не такой уж и сумрачный. Что с тобой приключилось?

— Да все нормально у меня…

Более чем нормально.

На самом деле, никакое «нормально» и рядом не валялось.