Магическая Академия: Последняя из рода Теней (СИ) - Горина Яра - Страница 34

Ивари притворно вздохнула, понимая, что сейчас она рискует расстаться с принцем. Фавориткой она всегда может стать, но не ради этого она торчит в академии, не ради этого он решил стать магом. Сильного мага никто не сможет принудить к браку. Не за этим ли он решил учиться здесь?

Ивари стало горько. Он сейчас предлагает ей роль любовницы! А ведь брачные обеты еще не произнесены. История знает немало случаев, пусть и давних, когда политические договоры распадались из-за внезапно вспыхнувших чувств. Зря только она им поддалась.

— Мне нужна только ты, — ответил принц, заключая ее в объятия, — Обещаю, я найду способ нас соединить. Но сейчас это невозможно, Ивари, пойми! Твой отказ делает меня несчастным. Я готов пойти на все…

Но графиня уже не слушала его оправданий. Она уловила звук удаляющихся шагов. Скрипнула тяжелая дверь, впуская в пустынную галерею легкий шорох голосов из вестибюля. Ивари вырвалась из рук принца и бросилась прямо к массивным дверям.

Все внутри холодело от страшной догадки: у их разговора могли быть свидетели.

За ужином Ивари не могла проглотить ни кусочка. Даже запах корицы, поднимающийся от сдобного пирога на тарелке Арлезот, не разбудил аппетит. От тягостных мыслей разболелась голова. Графиня так и не смогла узнать, кто их подслушивал. Выбежав в вестибюль, она застала там толпу студентов, каждый из которых мог подслушать ее разговор с принцем.

Ивари то и дело сжимала холодными пальцами горящие виски, в надежде хоть немного приглушить боль.

— Ты сегодня очень бледна, — с тревогой в голосе заметила Арлезот, отправляя в чай четвертую ложку сахара, — Хорошо себя чувствуешь? Надеюсь, ты не заболела?

Искренняя забота Арлезот вызывала горечь и стыд. Но Ивари гнала эти чувства. Может, она поступает неправильно по отношению к подруге — жаль султанша давно перестала быть просто безликой, ненавистной соперницей. Может, нарушает заветы Триединой, и получит за это сполна.

«Я пытаюсь увести чужого жениха, только вот это совсем не предательство, — размышляла Ивари, — Наверняка, в глубине души султанша понимает: Антуан никогда ей не заинтересуется. Она не будет счастлива ни с ним, ни в Морене.

Арлезот никогда не сможет оценить такого мужчину, как принц. Антуан слишком изящен для той, что привыкла к ишакам

Красота, светские манеры и галантность не значились в списке приоритетов дочери Степи. То, как она говорила о своем отце или братьях, вполне отражало ее взгляды. Султанша восхищалась мастером боевых искусств, который казался Ивари настоящим дикарем. И если раньше графиня считала это чуть ли не безумством, сейчас она гораздо лучше понимала иноземную принцессу. В суровых краях, где выросла Арлезот, вся эта мишура, которая так привлекает местных сеньорит, не имеет никакого значения.

Безыскусные манеры султанши, ее прямой взгляд, искренность и даже пренебрежение модой были вовсе не глупостью, как они думали раньше. Арлезот не пыталась кому-то что-то доказать. Ее сила, ее гордость просто не нуждались в доказательствах. И принц, который так тяготел к красоте во всех ее проявлениях, обожал философию, поэзию и все те модные развлечения, к которым привыкли местные повесы, не увидит этой силы. Она всегда будет чужеземкой, которая не слишком для него хороша.

Эти рассуждения успокаивали Ивари и очень позабавили Фитоль, когда графиня пару недель назад поделилась с ней своими доводами.

— Никогда бы не подумала, что ты такая правильная, — со смешком прокомментировала подруга, — Но вообще, если уж ты решила обзавестись

совестью, лучше жить с ней в мире и гармонии. И ничто так не помогает этому, как поиск самооправданий.

Ивари в ответ лишь нахмурилась. Чем больше она общалась с Арлезот, тем навязчивее в голову лезли картинки разоблачения. Представлялось, как султанша обиженно подожмет тонкие губы и ее взгляд, полный разочарования. Вряд ли Арлезот будет винить нелюбимого жениха — она станет презирать Ивари.

— Я вот увожу чужих мужчин из чистой любви к искусству, — уже серьезно продолжала Фитоль, — Потому что все эти помолвки и сговоры между родителями не значат ровным счетом ничего. Не должны значить. Предстанешь потом на том свете перед Триединой и спросит она: зачем ты загубила свою жизнь и связалась с идиотом?

Ивари возразила, что навряд ли Триединая будет так выражаться, но Фитоль не обратила на это внимания.

— И что ты ей ответишь? Родители приказали? — рассуждала Маретти с неясной обидой в глазах, — Может, скажешь: король подписал указ, и у меня не было выбора? — распалялась Фитоль, — Как бы то ни было, отвечать придется исключительно тебе. Лично я не утешусь мыслью, что родителям Тибальда и Крыски от Триединой тоже достанется.

Фитоль легонько тронула Ивари ногой под столом, заставляя отвлечься от воспоминаний. Девушка вздрогнула от неожиданности, и напитки опасно заколыхались в чашках. Подруга уже все знала: первым делом графиня побежала со своей бедой именно к ней.

— Видимо, надышалась ядовитыми испарениями на занятии по зельям, — нашла

оправдание Маретти, и с укором посмотрела на Ивари. После

чего выхватила сахарницу из рук Арлезот и продолжила, обращаясь уже к ней, — Дорогая, пяти ложек достаточно, я просто не могу на это смотреть без слез.

Арлезот понятливо улыбнулась, размешивая чай. Она уже поняла: на бесцеремонность Фитоль бесполезно злиться.

— Ивари следует подышать свежим воздухом, — беспечно сказала Маретти, поднимаясь из-за стола, — Я составлю ей компанию. Выйдем в парк…

Графиня была благодарна подруге. Сидеть рядом с Арлезот, когда сердце снедает тревога — невыносимо. Она старалась не встречаться с ней взглядом, боясь увидеть в глазах «приговор».

Ивари сгорала от подозрительности. Каждая улыбка, каждый приветственный кивок от знакомых и незнакомых людей, казался ей скрытым намеком: «мы знаем твою тайну, — говорили взгляды, — разоблачение не заставит себя ждать».

Султанша вела себя как обычно и, судя по всему, наслаждалась ужином.

— Только оденьтесь теплее, на улице сегодня ветрено, — сказала Арлезот, когда девушки уже собрались уходить.

Она пристально глядела на Ивари, словно что-то искала в ее лице. Сердце графини пропустило удар.

«Ты как ветер, златовласый ветерок… — кажется, так говорил принц».

А это значит, что Арлезот все знает.

— Если ты сейчас же не прекратишь, то Арлезот точно начнет что-то подозревать, — с раздражением сказала Фитоль и тряхнула Ивари за плечи, — Вид у тебя донельзя виноватый. Хватит опускать глаза и устраивать трагедии на пустом месте, слышишь?

Ивари не сразу сообразила, что она имеет в виду. Руки у Фитоль были ледяные. Краем глаза графиня увидела, как согласно кивает Тень, словно подтверждает слова Маретти. Авейру демонстративно покрутила пальцем у виска, ясно давая понять, что она думает о своей непутевой хозяйке.

Какая-то парочка прошла совсем рядом, прислушиваясь к их разговору.

«Не хватало еще толпы свидетелей до полного счастья, — мрачно подумала Ивари, вырываясь из цепких рук Фитоль».

— Идем, — непререкаемым тоном сказала Маретти и потянула за собой графиню, — Нам действительно стоит прогуляться.

В воздухе пахло грозой и солью. Парк выглядел затихшим в преддверии бури, и лишь легкий шелест листьев где-то в вышине разбавлял тревожное ожидание надвигающегося шторма. Налитые кучевые облака, низкие и бесформенные, словно притягивались к земле. Где-то вдалеке, в стороне моря, сверкнула молния. Испортившаяся погода, казалось, усилила угнетенное настроение Ивари.

Немногочисленные студенты торопливо шли в сторону общежитий, и девушки поспешили за ними. Прогулка сегодня не удалась.

Остроконечные крыши академии заискрились мелкими разрядами, освещая темнеющий парк. Видимо, там стоят накопители, которые неплохо зарядятся в непогоду. Поодаль яркими пятнами светились окна студенческого городка. Красная черепица там сверкала разноцветными огнями крошечных кристаллов. Такие же дядюшка Беллентайн приказал установить в их поместье, уверяя, что затраты непременно окупятся.