Над самой клеткой льва - Бушков Александр Александрович - Страница 35

Канцлер спросил непринужденно:

— Мне показалось, или вы, в самом деле, начали вдруг держаться настороженно?

Изо всех сил стараясь выглядеть невозмутимым, Сварог соврал без зазрения совести:

— Наверняка показалось, с чего бы мне вдруг… настораживаться?

— Действительно, с чего бы? — пожал плечами Канцлер. — Значит, показалось, эту ночь не спал вовсе, а в прошлую удалось подремать часа два, голова не такая уж и ясная, а зелий пить не хочется… Ну, давайте о деле. Я отослал профессора и Галана отнюдь не потому, что речь пойдет о чем-то тайном, чего им знать нельзя. Тут другое. Мы будем говорить о Той Стороне и предстоящей конкретной операции. Галан и так знает о ней все, нет нужды заставлять его выслушивать это вторично. А Марлок Той Стороной интересуется исключительно по долгу службы, как мой главный научный консультант и глава Техниона. Он не историк, ему попросту скучно… Единственное, чем он с удовольствием занялся бы, — это изучение уровня тамошней науки и техники, но мы пока что не вышли на уровень, позволяющий такие исследования вести. Не вышли за пределы Саваджо. Хотя в ближайшее время намереваемся это сделать.

— Яна, — утвердительно сказал Сварог.

Канцлер кивнул:

— Ну конечно. Как бы иначе наши люди туда попали? Ваша охрана пропускает в ту комнату только тех, кто приходит с ней. Судя по тому, что вы отдали именно такой приказ, вы ничего не имели против визитов посторонних туда?

— Ну да, разумеется, — сказал Сварог. — В конце концов, Та Сторона — не моя собственность, и изучать ее нужно не по-любительски. Перед тем, как… уйти, я с ней говорил об этом. Просил рассказать вам и не сомневался, что вы тотчас же захотите послать туда людей, как и я на вашем месте. Вот охрана и получила соответствующий приказ…

— Спасибо, — серьезно сказал Канцлер. — Я уже говорил, в ваше отсутствие мы добились кое-каких успехов. Чем в значительной степени обязаны опять-таки Яне: никто другой просто не может привести человека в каталептическое состояние, качественно допросить, а потом внушить, чтобы он все забыл. А также — подтолкнуть человека к какому-то решению и сделать так, чтобы он остался в убеждении, будто эта идея сама собой пришла ему в голову. Она оттуда буквально не вылезала — ей эта работа страшно нравится: как она говорит, у нее никогда еще не было столь серьезного занятия.

— Она и сейчас там, я так понимаю? — спросил Сварог.

— Да, я уже говорил и повторяю еще раз: о ее безопасности заботятся строжайше. Та… штука… явление… в общем, не знаю, как это назвать… то непонятное, что в первый ваш визит пыталось ее высмотреть, больше не появлялось ни разу. В город я ей разрешал съездить лишь единожды — уж простите, для пользы дела пришлось соврать, что именно таков был договор с вами, и я дал вам слово его соблюсти во что бы то ни стало. Вы не сердитесь?

— Нисколько, — сказал Сварог. — Все правильно, так и следовало поступить.

— Успехи наши скромные, но все начинается с малого, — сказал Канцлер. — Мы создали базу. Купили ту гостиницу, возле замка. Нельзя сказать, что она стала убыточной, но все шло к тому, что она вскоре начнет приносить убытки. Потеряла прежнюю популярность, клиенты теперь предпочитают останавливаться в городских, большинство самых дорогих номеров пустует… Хозяин живет в Саваджо. Он, оказалось, уже подумывал, не избавиться ли от гостиницы — ну, а Яна его легонько подтолкнула. Позавчера мои люди заключили сделку, выправили у нотариуса купчую по всем правилам…

— И заплатили денежками нашей работы? — усмехнулся Сварог.

— Ну что вы, — серьезно сказал Канцлер. — Не стоило рисковать. Мало ли что… Скажем, мы могли поставить на кредитки номера, которые уже присутствуют на настоящих. Это могло открыться, след мог привести к бывшему хозяину, а от него — к нам. Нельзя же было ему внушать, чтобы он забыл о сделке — это вызвало бы еще большие подозрения… Деньги были самые настоящие. Оказалось, их достаточно легко добыть. В городе, где превеликое множество казино, игорных домов и прочих подобных заведений, множество и ювелирных магазинов. Проигравшиеся в пух и прах распродают имевшиеся у них драгоценности, а сорвавшие банк частенько бросаются шиковать, покупают дорогую ювелирку. Наши люди, не вызвав ни малейших подозрений — самое обычное для Саваджо дело, — под видом проигравшихся вдрызг объехали десятка два ювелирных магазинов и продали по две-три вещички каждый — настоящее золото, настоящие драгоценные камни, причем крупные. Учитывалось, конечно, что ювелиры, как их собратья во все времена — да и у вас на Таларе сейчас — стараются купить изделия за полцены, на что клиент, будучи в безвыходном положении, соглашается. У них там круговая порука — у ювелиров, я имею в виду — так что настоящей цены не дадут нигде. И все равно мы выручили столько, что, кроме расходов на покупку гостиницы, осталось еще немало на текущие расходы. Купили четыре автомобиля, разные полезные мелочи… Весь персонал рассчитали, Яна внушила каждому, что он сам захотел уйти, потом мягонько подтолкнула постояльцев уехать. В общем, гостиница теперь наша, персонал полностью состоит из наших людей. Один из номеров целиком отведен под компьютерное хозяйство Элкона, и он с превеликим энтузиазмом чуть ли не сутками шарит по тамошним компьютерным сетям. Уверяет, что остается незамеченным. Информация самая разная идет потоком. Да, купили еще парочку скромных квартир в городе, опять-таки в качестве баз. Словом, быстро там освоились — в первую очередь благодаря Яне и Элкону…

— Неплохо, — сказал Сварог.

— Еще немного поработаем в Саваджо и будем отправлять людей в столицу. Шлепать здешние документы мы уже научились, получается безукоризненно, — Канцлер усмехнулся. — А вчера приключилась смешная… и оказавшаяся очень полезной история. Заявилась парочка нагловатых верзил, потребовала «нового хозяина» и объявила ему, что теперь он будет им платить «за покровительство», как исправно платил прежний хозяин. Иначе, мол, и гостиница может случайно сгореть от брошенного пьяным постояльцем непогашенного окурка, и с самим хозяином могут приключиться всякие нехорошие случайности…

— И оба — в черных шляпах с белыми лентами? — со знанием дела спросил Сварог.

— Вот именно. В точности такие молодчики, которых вы описывали в отчете. Организованный криминал… впрочем, неорганизованного здесь попросту нет, залетных тут не привечают. К нашему везению, в это время Яна пребывала в гостинице…

— Понимаю, — фыркнул Сварог. — Я же писал в отчете, как она обошлась с их коллегами в городе…

— Ну что вы! — энергично воскликнул Канцлер. — Это было бы грубейшей ошибкой — выставить их отсюда, приказав все забыть. Это же не одиночки, а представители серьезной и многолюдной конторы, этакого спрута, опутавшего щупальцами весь город. Их отправили с конкретным поручением — и вдруг они возвращаются с провалом в памяти, ничего не в силах объяснить толком… Представляете, что началось бы в их штаб-квартире?

— Да, действительно, — сказал Сварог. — Я как-то не подумал…

— Платить новый хозяин, конечно, будет, чтобы не выходить из образа, — продолжал Канцлер. — Кстати, потребовали они не такую уж большую ежемесячную дань… да, в конце концов, к чему нам скупердяйничать и жалеть тамошние бумажки? Если понадобятся деньги, к ювелирам проторенной тропкой заявятся очередные «вдрызг проигравшиеся», только-то и всего. Мы поступили иначе. Яна в секунду сделала из них манекенов, долго и скрупулезно расспрашивала о здешнем криминале, а потом велела все забыть. Узнали много интересного… Никаких конкурирующих банд — единоначалие. Есть только один хозяин, который и держит в руках весь город. Мы провели совещание и пришли к выводу: чтобы легче работалось здесь, этого хозяина с милой кличкой Удав нужно оседлать. Что не так уж трудно сделать: к нему просто-напросто явится в гости Яна, привезет с собой обаятельного человека, а потом Удав объявит своим приближенным, что к нему приехал из столицы любимый и надежный двоюродный брат, который теперь и будет его правой рукой. Как мне объяснили специалисты по таларскому криминалу, — который от здешнего отличается лишь тем, что не располагает машинами, автоматами, карманными телефонами и прочей техникой, — в серьезных бандах обычно так и заведено: главарь старается для пущей надежности брать в ближайшее окружение близких родственников…