Оторва или Двойные неприятности для рыжей (СИ) - Кувайкова Анютка - Страница 5

Прознав об этом аккурат в день посвящения в студенты, блондин, который видел Лельку много раз в универе, но особо не замечал и не трогал, тогда с горя наклюкался и приперся в таком состоянии в клуб, где развлекались хмельные студиозы. А уже там, специально найдя девушку, он в далеко неласковой форме прошелся по ее внешности, к своему несчастью не обратив внимания на мою скромную персону, тихо напивающуюся в укромном уголке. Только пьяному Игорьку могло прийти в голову назвать Лельку «мелким невзрачным енотом-полоскуном, который всю оставшуюся жизнь будет полоскать ему мозги».

У девушки и правда были большие темные круги под глазами от постоянных ночных бдений в инете, а в тот вечер, как на зло, на ней было черно-бело-серое полосатое платье. Вот все это подметивший Игорь и выдал, доведя Аленку до слез.

За что и поплатился.

Меня он на тот момент знал плохо: только так, на уровне приветствия-прощания, и то только потому, что этот кадр в первый же день учебы умудрился въехать в мою машину на парковке, банально не заметив ее. Так что мне хватило часа, чтобы соблазнить пьяного блондина и затащить его в туалет клуба, где предавшись страсти (а точнее сделав вид), в самый интересный момент тактично смыться оттуда, прихватив с собой его одежду. И даже ухитрившись сделать пару фоток на прощание.

Кара настигла меня на следующий же день, в столовой, но пылающий праведным гневом Игорь, подкравшийся ко мне, получил коленом по самому тщательно лелеемому месту, а затем хорошо так охладился кружкой томатного сока, позаимствованного мной у кого-то из студентов. И то ли удар получился хороший, то ли мое проникновенное шипение дошло до сознания парня, либо его аллергия именно на этот вид сока добавила мне убедительности, но свое мнение о своей будущей невесте Игорь Липницкий все-таки поменял.

И окончательно убедившись потом, после нескольких моих мелких пакостей, в том, что Аленка тоже от их будущего брака не в восторге, но выбора у них все равно нет и не будет, полез к ней с извинениями. И со временем парень действительно раскаялся и пожалел о своих словах, пытался загладить вину, даже общался с Леликом через инет под другим именем, но все было тщетно. Подруга, с которой мы начали разговаривать в реале, на его ухаживания не отвечала, на ласковое «Енотик» от блондина не откликалась и всячески его избегала.

И если у них до сих пор не наладились отношения, то мы с Игорьком со временем прочно подружились, пока он через меня и с моей помощью пытался добиться прощения и расположения своей же будущей невесты. В действительности он оказался не таким уж и засранцем.

Вот так мы и жили: Енотик в интернете, эльфенок всегда в непосредственной близости от нее, а я как еще один угол этого треугольника, собирающий на себя все шишки и неприятности, которые только можно было, всегда в зоне видимости этих двоих. Тому была причина — проучившись год в стенах с этой золотой молодежью, я так и не научилась держать язык за зубами и отказывалась принимать уклад местной жизни…

С третьей пары хотелось сбежать, но увы, с графиком моей работы, который был сутки через двое, прогулов у меня итак накапливалось за каждый месяц достаточно. А если учесть, что я училась на бюджетной основе, а к таким, как я, преподаватели относились куда строже, чем к платным детишкам, то мне порой приходилось весьма туговато.

Спать хотелось неимоверно, даже кофе уже не помогал, а дикую помесь этого бодрящего напитка с колой, которая хоть и садила сердце, но давала заряд нереальной активности, пришлось вылить кое на кого вконец охамевшего. Так что пока длилась большая перемена, традиционная между второй и третьей парой, я пыталась тихо дремать, опираясь на стенку в той же возле кабинета физрука. Идти в раздевалку спортзала, чтобы все сорок минут наблюдать за местными прихорашивающимися красотками, не было никакого желания.

Здешнее привилегированное поколение селфи собиралось на физкультуру, как на показ мод: тщательно переодевалось в спортивные костюмы, предназначенные для красоты, а не для спорта, меняли прически, а вместе с ними и украшения, даже чехлы на телефоны заменяли на подходящие под цвет… Ну и конечно же: фото, фото, фото и еще раз фото себя любимых в зеркале, не замечая чьей-нибудь голой попы на заднем плане. И ладно бы если только попы!

По мне так напялил кроссовки, бриджи, футболку и вперед, на баррикады! Причем в прямом смысле этого слова — физкультуру у нас преподавал бывший, а может и действующий ОМОНовец…

Вот уж кому было воистину плевать на статус в обществе, положение и деньги! На парах Егора Дмитриевича страдали все, ну или почти все. У Аленки было освобождение по состоянию здоровья, что-то не так там с почками было, и именно они по большей части и являлись причиной ее вечных кругов под глазами.

Так что в коридоре, среди галдящих студентов с других курсов, сейчас скучала я одна.

Покопавшись в недрах рюкзака, с трудом вынула на свет божий старенький плеер и, в очередной раз убедившись в трепетном отношении вселенской несправедливости к себе единственной и неповторимой, вновь стукнулась головой об стенку. Ибо зарядка сдохла. В голову снова забралась предательская мысль сделать ноги с физкультуры, понимая, что меня банально не хватит даже на самый короткий забег, и эта мыслишка даже нашла некоторое одобрение, когда ее моментально спугнул громкий вопль:

— Солнцева, твою мать!! Где списки?!

Втянув голову в плечи, попыталась незаметно слиться с окружающей местностью, но по приближающимся шагам и злорадному хихиканью окружающих поняла, что вряд ли мне это удастся. И поэтому, скорчив самую несчастную и виноватую моську из всех возможных, приготовилась ждать мой личный карающий меч в лице главной старосты всех курсов.

— Ты мне когда должна была должников занести? — в мое ухо проворно вцепилась изящная длань с аккуратно наманикюренными коготками, и их обладательница, высокая эффектная брюнетка склонилась надо мной, сердито шипя, — Еще в июле, Солнцева! Тебе напомнить, какой сейчас месяц?

— Эм-м… — невинно хлопнула ресницами, предприняла еще одну попытку прикинуться девочкой-ромашкой, которая еще ни разу не дзинь-дзынь, — Август?

— Сентябрь! — зверский рык в ухо подтвердил мои догадки о том, что за представителя местной флоры я вряд ли сойду, разве что очень постараюсь прикинуться одуванчиком где-нибудь под кустом, за дальним углом парковки, — Я что в деканат должна сдавать, по-твоему?

— Хороший вопрос, — протянула, пытаясь как можно незаметнее вытянуть свое страдающее при каждой нашей встрече ухо из ее цепких лапок и банально сделать ноги. Когда начальство гневаться изволит, от него стоит держаться как можно дальше, коли не имеешь постоянных скидок у психиатра и травматолога, — Давай я пойду и как раз над ним подумаю. Ты согласна? Вот и ладушки!

— Стоять, — меня невозмутимо сцапали за рюкзак, тормознув еще до того, как я прибавила ходу. Попытка к бегству была заранее обречена на провал, так что я уныло вздохнула, цепляясь руками за лямки рюкзака и, нацепив самое скорбное выражение лица, медленно повернулась на пятках… и тут же схлопотала в лоб.

— Ауч…

— Солнцева, вот что мне с тобой делать? — возвела глаза к потолку брюнетка, отбивая негромкий ритм по кафелю ножкой, упакованной в дорогую туфельку на длинном таком каблуке. Размером с гвоздь на сотку, не меньше.

— Понять и простить? — потирая лоб, по которому пришелся шлепок ладонью, я мигом картаво спародировала Галустяна, но скептично выгнутая ухоженная бровь показала мне, что я ни разу не Галкин, и перевод в цирковое училище мне не светит. Жаль… Я бы с радостью туда умчалась!

Тигры и медведи, вкупе с ни разу не смешными клоунами, как-то поприятнее будут, чем здешние обитатели.

— Лен, ну сдам я их, честно, — за вздох, полный вселенской скорби, муки и раскаянья, можно было с чистой совестью требовать Оскар, да вот жаль, что не с кого было, — Сегодня сделаю, завтра отдам. Я бы и сейчас наваяла, да спать хочу, как разбуженный лесником гризли в январе.