Реки Судьбы (СИ) - Селезнева Екатерина - Страница 46

- Невозможно, это невозможно перенести! Ррау! - взвыла она, как райз.

- Громче, котёнок, громче!

Очухалась от того, что кто-то её колол.

- Рэй, опять колют.

- А-а, не обращай внимания. Это наш мир, нам не могут сделать плохо, - он нежился от её пальцев, перебиравших перья на его голове.

- Знаешь, в нашем мире так мало тепла. Всем нужно лето.

- Ты замёрзла? Я расстроен! – он заглянул ей в глазах и стал проваливаться в омут, куда его манило её вожделение.

- Исправь!

Его горячее тело вдавило её в тёплый мех. Она удивилась и осмотрелась, всю поверхность Реке покрывал нежный серебристый мех.

- Это ты придумал, такую Реку? – она, поджав ноги, уселась на синий почти прозрачный листик недоумения, гладя рукой нежный ворс меха.

- Понравилось? – он упал в Реку на спину и поманил её. – Смотри, как мягко!

Его руки соперничали по нежности с этим мехом.

- Твои руки… они, как этот мех…. - прошептала она, говорить было трудно, язык мог только ласкать его губы, тело вспыхнуло, наплыла обволакивающая нежность.

- Котёнок, не торопись… это так прекрасно!

- Рэй, я хочу…

- Знаю, и я хочу.

- М-м-м… - простонала она, собирая растекающееся сознание. - Ты мне такую Реку подарил! Я тоже хочу сделать тебе подарок. Я даже знаю какой.

- Ты сама подарок.

- Не отвлекайся и… бери! – она нырнула в глубины памяти.

Они лежали на мелководье широкой аквамариновой Реки, лениво текущей между зелёными берегами. Вода несла их мимо полян, покрытых цветами, и золотых пляжей. Иногда вплотную к воде подбирались кудрявые кусты и могучие деревья. Сияло солнце, над рекой мелькали быстрые стрижи. Зной! Лёгкий ветерок принёс с берега запах мёда и сохнущей от зноя травы.

- Ух ты, красиво! Где мы, королева? – жар этого мира обволакивал, но дарил не негу, а страсть и обещание ещё большей страсти. Он поднял её над собой на вытянутых руках. – Ну же, где мы?

Она засмеялась. Смех был русалочьим, погибельным, у короля гулко забилось сердце, а колдунья на его руках жарко шептала:

- На Земле. Рэй, я дарю тебе… моё лето. Пусть все увидят, каким и жарким и нежным может быть лето! Это ты… я… мы… - мгновение, и они оказались в яркой синеве Реки, текущей по тёмному небу. Она закричала. – Это для всех!

Чей-то восхищённый голос.

- Небеса. Я не понимаю! Я очнулся или всё ещё в том мире? А вот эти пирамидки из сухой травы, что это? Кто знает, мы очнулись? Проклятье! Опасность у нас совмещение сознание. Мы в двух реальностях.  Скорее сигнал, всем. Ну же! Витамины им. Небеса! Как красиво!

Ночь, небо, усыпанное звёздами, и синяя Река, лениво несущая свои воды. Высокий берег, горит костёр, они греются около него. Огонь, бушевавший в них, заставил их забыть обо всем. Наслаждение разбилось на брызги осколков, и это было так остро, что Вера решила, что она пьяна, хотя пила один раз в своей жизни, Шампанское. Рэй лежавший на её груди, услышав её мысленное сравнение его с игристым вином, сам захмелел.

- Поплыли дальше, у меня тоже есть подарок для тебя. Она огляделась. Карминная Река из общих представлениях об эросе неслась по перекатам, закованная в блестящие янтарём скалы, внутри которых застыли тела тех, кто отдал себя страсти и не смог очнуться. Она, завопив от наслаждения и красоты этой Реки и его могучего тела, стала кусать его грудь, облизывая укусы.

- Люблю тебя.

Багровая вода сводила с ума, и Вир, заголосив по-кошачьи, стала драть его грудь когтями, сжимая и разжимая кисти рук, как это делают кошки, а потом упала на грудь, захлёбываясь слезами от восторга и целуя его, не позволяя ему двигаться.

- Мой! Мой! - шептала она, зажимая его в своём теле.

- Мало! Мало! - мурлыкал он.

- Скорее, подкачайте их углеводами, ему адаптогены. Эй, кто там слышит меня? Ну, кто-то же есть? Эх, только на стариков и надежда!

Вир сердито присушилась, не понимая, откуда звучат голоса, потом ойкнула.

- Я на что-то налетела.

- Дай мне ножку я посмотрю! - он самозабвенно покрыл поцелуями ногу. Вир застонала, каждый поцелуй зажигал в ней маленький пожар. Король проурчал. - Хочешь острее?

Она в сомнении посмотрела на него, но поплыла на стремнину. Река стала тягучей, тёмно-вишнёвого цвета, на ней крутились коралловые водовороты смутных желаний тела, никогда не осознаваемых в реальности.

Рэй несколькими гребками догнал её и вцепился зубами в её шею. Почувствовав, что она забывается от переживаемого, он вспомнил, как любят друг друга свирепые снеты и превратился в снета. Свирепость, мощь и резкие движения довели королеву до того, что она обезумела и искусала свои губы до крови, потом искусала его губы и провалилась в полуобмороке. Рэй нежными поцелуями привёл её в сознание и порадовался, что она не утонула в этой Реке.

- А говорила, что хочешь любить долго! - проворчал он, и его руки затанцевали на её теле. – Что-то ты остыла, пора нам с тобой согреться.

Она кивнула и  закричала от восторга:

- Не может быть! - они плыли в Реке расплавленной лавы самых отчаянных преставлений. Немыслимый жар желания сконцентрировался ниже живота. - Что происходит? Не могу насытиться. Хочу тебя!

Тяжесть его тела, его страсть.

- Возьми меня, - проворковал  он.

- Я сейчас взорвусь! - взвыла она и ласкала руками его спину, а языком грудь, а в результате взорвался он. Вир вопила от восторга, он рычал.

Они, очнувшись, осмотрелись, страсть выбросила их на отмель, покрытую полыхающим огнём мхом. Вир села, король немедленно сел рядом и прижал её к своей груди. Организм сделал перерыв и вернул способность разговаривать, она, прижавшись к нему простонала:

- Слушай, а ты говорить ещё не разучился? - взглянула на него и удивилась - в его глазах танцевал смех. – Э-э, а который час?

Его густой смех заставил засмеяться и её.

- Марф, чего только я не наслышался из твоего ротика! Час? – он захохотал, а потом принялся щекотать её.

Вир отбивалась от него, а мох становился всё горячей, она встала и подошла к текущей почти чёрной Реке, мерцающей багровыми вспышками желаний подсознания, и вспыхнула от его зовущего взгляда.

- Смотри, она потемнела!

- Ох! Давайте стимуляторы тем, кто очнулся, - прозвучал незнакомый голос.

Вир поднялась на цепочки и закружилась на мелководье.

- Как здесь хорошо!

- Поплыли? Не передумала? – глаза короля полыхнули.

- А ты?

- Даже так, - с угрозой произнёс он, – я дал повод, так думать?

- Вот думать-то ты мне как раз и не даёшь, - вздохнула она и охнула, потому что он прыгнул в Реку и сдёрнул её в медленно текущую чёрную, переливающуюся пурпурными огнями воду. Это плавание, сочетало нежность и укусы, потом его руки стиснули её так, что она охнула. - Пользуешься сило-о-ой!

Он схватил её на руки, подбросил, как пушинку, потом закружился с ней.

- Ага, пользуюсь, - он, задыхаясь, спросил, - нырнём?

Что-то багровое подхватило сознание, его язык облизывает её спину, всё ниже, ниже.

- Ай, куда ты-ы-ы… - и она, всхлипывая от неожиданности, и оттого, что он с ней проделывал, тонула в тёмных, ранее не испытываемых ощущениях. Организм в очередной отключил способность мыслить, заполнив всё истомой. Очнувшись, она вывернулась, но его рот закрыл её.

- Испугал? Только правду! - прошептал он, по его лицу промелькнула тень.

По чёрной Реке плыли ленты синих переживаний  её короля.

- Класс! - она коварно улыбнулась. - Давно хотелось разнообразия, а то всё как-то….

Вир знала, что её король верит тому, что она сказала. Значит, эта тень из его прошлого, и это тень страданий. У неё нет ничего кроме страсти, чтобы прогнать эту тень, и она потёрлась об него.

- Тебе понравилось? Ты хочешь так ещё раз? –  он кусал губы. (Марф, она родилась для меня).

Проваливаясь в чёрные воды невероятных ощущений, она заскользила под его руками, соблазняя его и подбадривая.

- Много раз. Ну же… хочу-хочу, очень хочу!