Свет гаси и приходи (СИ) - Цезарь Юлия - Страница 29

"Выбор большой", — ответил отец Алисы, — "Смерть, адовые муки, страдания. Я знаю, о чем ты подумал: что как и в сказках, демон способен дать человеку могущество, силу, власть. Но это не так. Все, кто попал в антмир хуже мертвецов. Земля неспособна носить нас из-за веса преступлений, которые мы успели совершить. Мы не можем дать ничего, потому что у нас ничего нет — сами собой мы представляем собой персонификацию отрицательного числа, не способные ни к какому приложению силы здесь, в человеческом мире. Паразитируя на человеке мы можем чуть продлить свое время здесь, но взамен он ничего не получает — только теряет чудовищно много".

В конце его речи, голос стал едва слышным. Матвей снова ощутил давящую на плечи печаль и удивился про себя: создания антимира представлялись ему беспощадными и безликими монстрами. Сам факт, что один из них был способен тосковать по человеку, выбивался из этой картины.

"Я был таким как ты думаешь", — ответил на его мысли демон, — "Был. Но она дала мне шанс и изменила меня. Огромной ценой, но и эта цена — часть возвращения. Демоны не способны страдать из-за других. Эта боль — хороший симптом, для того кто хочет снова стать человеком и заслужить место под солнцем. Но для существа влюбленного в ту, кто умер из-за его природы это мука".

— Это был ее выбор, — твердо сказала Алиса, храбро глядя в его лицо.

"От этого не легче, Алиса".

— Скажи… есть ли шанс что Джентльмен — в доме на Перекрестке?

"Да".

Алиса сильно побледнела.

— Как долго человек может там находится и… сохранить себя?

"Долго. Перекресток никуда не торопится. Он может тянуть умирание бесконечно. Время там течет иначе. Ты знала Джетльмена семь лет — для бессмертного Хозяина Перекрестка это не срок. Говорят, он видит время не так как мы. Будущее настоящее и прошлое для него происходят одновременно, он знает все, помнит и начало своего Перекрестка и его конец. Тем более удивительно, что Гостья смогла его чем-то заинтересовать и заставить участвовать в своих планах".

— Если так, то есть и другой вариант. — сказал Матвей, — Что это Хозяин Дома отыскал Гостью и предложил ей сделку. Если ему все известно, это беспроигрышный для него вариант и кому как не ему знать, что бестии из антимира только и мечтают о том, чтобы прорваться в наш мир. В этом деле он куда более сильная и осведомленная сторона, а значит более вероятный зачинщик всего этого дела.

Алиса поглядела на него с безмолвным изумлением. Огненный взгляд ее отца сложно было считать на эмоции, но Матвею показалось, что и он впечатлен.

"Сообразительный", — сказал он. Надо думать в его устах это была высшая похвала человеческому существу.

— Если бы я еще мог понять, что бессмертному и всемогущему существу, обладающему всезнанием, может быть нужно, вот тогда цены бы мне не было, — сказал Матвей остро ощущая нехватку в их разговоре Белого — это была его обычная роль по сбиванию спеси с подчиненных.

— Вот его и спросим. — сказала Алиса, — Для того чтобы вызволить ребят нам ведь все равно придется забраться в этот Дом.

— Как будто это тоже самое что крюк по дороге домой сделать! — поразился Матвей, не понимая, храбрость ли это или безграничная глупость.

— Тут и думать нечего. — пожала плечами Алиса.

— Были ли вообще случаи, когда люди покидали Перекресток? — задал Мавтей вопрос ее отцу, полагая его куда более разумномыслящим существом. Хоть и демоном.

"Нет. Мне о таких случаях ничего не известно".

— Мы будем первыми! — сказала Алиса. А в глазах — азарт и решимость. Ведь и правда все что угодно сделает, чтобы попасть туда. И не ради людей, а потому что решила, что Джентльмен там.

"Ты лезешь в петлю".

— Потому что другого выхода нет, — решительно заявила Алиса. — Я обещала спасти его и я его спасу и никто меня не остановит.

"Ты меня недооцениваешь", — обманчиво тихо сказал ее отец и Матвей ощутил как в воздухе повеяло угрозой, но обрадовался этому. Он точно знал что сам Алису не остановит и был рад в что вмешивается тот, кому это под силу.

— Что ты имеешь ввиду? — нахмурилась Алиса, и сжала кулаки, готовая сражаться до последнего.

"Дверь в Дом это все-таки просто дверь. Я могу сделать так, что ты никогда не сможешь в нее войти, пусть даже она будет стоять распахнутой перед твоим носом".

Алиса была совсем не готова к такому повороту и смогла ответить только:

— Нет. Ты этого не сделаешь. Я… я тебя возненавижу!

"Ты представляешь сколько людей меня ненавидели за все мои жизни?" — холодно поинтересовался ее отец, — "Меня ненавидели люди, куда более могущественные опасные чем ты. Меня ненавидели целые нации. По сравнению с этим, ненависть родной дочери, чью жизнь я обязался сохранять любой ценой — это неприятно, но я переживу".

— Ты так не поступишь. Если бы кто-то был тогда на твоем месте и запретил маме…

"Этому человеку я от всей души пожал бы руку!" — от вспышки его ярости воздух в комнате задрожал и половицы заходили ходуном. Матвей зажал уши, а Алиса кожей почувствовала, что существа внизу, те, что просачивались из подмира и ждали ее отца, жаждя затащить его назад, продвинулись на пару ступенек выше, алчно ловя отголоски его гнева.

Ощутив это, Алиса протянула руку и положила ее на плечо отца, умоляя его про себя не искушать судьбу. Он, казалось, тут же взял себя в руки, по крайней мере его голос звучал куда спокойней, когда он продолжил:

"Я не боюсь твоей ненависти, но понимаю, что поступить так с тобой было бы жестоко. А я не могу себе позволить быть жестоким."

— Спасибо, папа, — очень тихо сказала Алиса.

"Я мало могу рассказать о Перекрестке, но есть существо, которое ведает о таких местах больше моего. Не удивлюсь если он и с Хозяевами домов водит дружбу. Если ты поговоришь с ним, он может отыскать для тебя более безопасный путь в Дом. Не тот, который убьет тебя".

— Ты скажешь мне как найти его? — кажется Алиса не поверила своим ушам.

"Да. Чародея легко отыскать, но если знаешь, кого ищешь. В годы, когда я еще ходил по земле, мы с ним были, можно сказать одной крови. Он узнает в тебе мою дочь и не откажется выслушать".

— И мы все равно не знаем, что за Гость рвется наружу и что он обещал Хозяину Дома, — напомнил Матвей Алисе, когда они сидели в поезде, отправляющемся обратно в Москву.

— Ты сам сказал, что существо — второстепенная фигура, — ответила Алиса, не глядя на него. Она быстро записывала от руки, как найти того, кого отец называл Чародеем. Якобы это мистическое создание могло помочь Алисе найти безопасный вход в Перекресток и всех спасти. Не то чтобы кто-то кроме Алисы верил, что это возможно.

Матвей почувствовал, что начинает сердиться и постарался не дать гневу просочиться в голос:

— Сначала ты была одержима идеей влезть в подмир, теперь ты и думать об этом забыла и стремишься в этот Перекресток.

— А мне казалось, что перед нами стоит задача вызволить наших коллег, разве нет? Я обращаюсь к наиболее эффективному способу, только и всего.

— Нет. Ты выбираешь идею, которая приблизит тебя к Джентльмену.

— Если можно спасти и его и ребят одновременно, то в чем проблема?

"Я не умею с ней разговаривать", — подумал Матвей, глядя в ее честные зеленые глаза и понимая, что у него в арсенале нет ни одного аргумента, который поколебал бы ее железобетонную уверенность.

Он молча сел рядом и заткнулся, оправдываясь про себя, что сделал и сделает все, что может, чтобы защитить Алису, в том числе и от самой себя.

Очень ему не нравилось, что Алиса пойдет искать Чародея одна — таково было условие.

На душе кошками скребли дурные предчувствия.

***

"Найти Чародея просто…" — сказал отец.