На углу Пскопской и Йеллопуху (СИ) - Абалова Татьяна - Страница 59

— Я передам ему, что тебе жаль. — Бай-юрн когтем поднял подбородок расстроенного гнома. — Хочь сделал свой выбор. С любимыми не расстаются.

— А с друзьями не прощаются. Надеюсь, когда-нибудь еще свидимся.

— А то! Буду ждать тебя у портальных врат. Всегда.

— Дамы, поторапливаемся! — Аравай-аба ослепительно улыбнулся Муриле и Петре, подавая им по очереди руку. — Выбор за вами. Хотите — поднимайтесь на Предел нашей Заставы, нет — ждите в кафе соприкосновения с другими мирами (расписание на барной стойке), а может быть, у вас появится желание поучаствовать в конкурсе на место любимой наложницы наследника?

Принц подмигнул Петре, от чего та зарделась. Стоящая за спиной Аравай-абы Окси пошла зелеными пятнами. Она как никогда походила на гоблиншу.

— Спасибо Ваше Высочество, но нет. Мы в кафе посидим, — за обеих ответила Мурила. — У вас на Заставе есть комнаты ожидания?

— Застава вас услышит и вырастит нужные помещения, милые дамы. И не забудьте отведать гоблинской мордоворотки «Антибес». Вы станете еще привлекательнее, — кинул Аравай-аба вдогонку удаляющимся девушкам. — А ты куда пойдешь? — обратился он к Макару, в задумчивости стоящему у стены между двумя порталами. Вервульфы бросали на студента тревожные взгляды, так как проход на их Заставу начал закрываться.

— Я решил перекантоваться в вашем кафе. — Макар сделал свой выбор. Он махнул рукой гному, с которым ранее уже попрощался. Гугл грустно улыбнулся, промокнул бородой глаза и скрылся за спинами оборотней. — Когда будет ближайшее соприкосновение с Эльфийским княжеством?

— Минуту, — принц схватился двумя пальцами за мочку своего уха, и повторил вопрос. Макар расслышал бубнящую речь, словно кто-то невидимый сидел на плече гоблина и отчитывался ему. Аравай-аба, поблагодарив собеседника, произнес: — Через пять месяцев, двадцать шесть дней и тринадцать часов. Ну что? Заходим? Времени до закрытия портала осталось в обрез.

— Сколько у меня есть минут? — спросил Макар, оборачиваясь на пустынную лестницу.

Все желающие перейти в другие миры уже покинули Заставу. Макар знал, что сейчас на Заставе находится максимум три существа: метаморф и Мэя в осиротевшем без животных гараже, и, наверное, сторк Игеворг, скрывшийся в тайной комнате. Для Макара совсем недавно стало откровением, что сторки, желающие посетить тот или иной мир, пользуются системой магических зеркал. Только очень опытные сталкеры умеют точно настраивать зеркальный коридор. В противном случае, велика вероятность оказаться совсем не там, куда направлялся. Например, в межмировом Пространстве. Именно из-за ошибки одного из братьев и были найдены первые Зерна.

Аравай-аба оглянулся на настенные часы. Он едва заметно улыбнулся, когда Окси сделал шаг в ту же сторону, чтобы попасться ему на глаза.

— Пять минут, — ответил Макару принц, для подтверждения показав пятерню.

— Я успею! Я бегом! Я забыл кое-что важное в своей комнате!

Мелькнувшая мысль, что Аравай-аба разговаривает с невидимым собеседником, напомнила о шапке-невидимке, которая преспокойно лежала в кармане рваных штанов, брошенных в душевой.

Решение бежать за артефактом оказалось роковым.

Когда Макар несколько часов назад направлялся в гараж, он понимал, что идет туда, где поселилось страшное горе. Любимая Хоча умирала у него на руках. Пусть Надежда сейчас принадлежала другому, но она хотя бы находилась в безопасности, и только вопрос времени, когда Макар выручит ее из плена. А у Хоча и Мэи не оставалось никакой надежды.

Как же жутко было идти по пустому гаражу! Вокруг стояла непривычная тишина. Под ногами неприятно хрустели сухие листья и камешки, осыпающиеся со свода огромной пещеры. Холодный ветер взметал в воздух пепел и доносил запах жженой резины. Что-то горело в дальнем углу гаража.

«Может быть, одна из машин Хоча?»

Тушить начавшийся пожар никто торопился.

«А чего суетиться? Пройдет час-другой, и Застава сама вспыхнет огнем, положив конец своему существованию».

У лестницы, ведущей в жилище метаморфа, валялись пустые ведра. Макар слышал, что Хочь-Убей выставил все запасы алмазов, чтобы пограничники, перейдя в другие миры, не чувствовали себя бедными родственниками.

Потрескивало дерево, как-то печально гудела металлическая конструкция, на которой стоял маленький домик.

«Всего этого я прежде не слышал из-за постоянной возни и криков животных или началось разрушение Заставы?» — мелькнула паническая мысль, но тут же исчезла, стоило метаморфу выйти навстречу.

— Почему ты еще не ушел? — спросил глубокий старик с тонкими седыми волосами длиной до самого пола. Изменившийся до неузнаваемости Хочь смотрел на студента с верхней ступеньки высокой металлической лестницы.

— Я хотел попрощаться.

Макар лукавил. Прощание с прекрасной парой, оставшейся верной друг другу, стояло в одном ряду с неловким желанием заполучить магический браслет. Произнести слова, похожие по смыслу на «отдай браслет, он тебе все равно не пригодится», у Макара не поворачивался язык.

— Проходи, — метаморф открыл дверь и пропустил друга.

Разительные перемены, произошедшие с комнатой и ее обитателями, шокировали. Если до этого Мэя выглядела как уснувшая женщина, кожа которой походила на забывшую о влаге землю, то сейчас богиня была частью уродливого дерева. Оно от смертного ложа тянуло свои сухие корни, переворачивая нехитрую мебель, прорастая сквозь стены, цепляясь за то, что раньше казалось крепким, но теперь грозило обрушиться в любой момент.

— Мэя погибнет вместе с Заставой, — нарушил напряженную тишину Хочь. — Ты видел, гараж уже дымится?

Макар кивнул.

— Это начало конца.

— А вы?

— Я не оставлю Мэю. Ей будет страшно без меня. Она еще жива, хотя перестала выглядеть как человек.

Макар потрясенно молчал.

— Я это точно знаю. Мы настолько сильно были привязаны друг к другу, — продолжил Хочь, — что хотели слышать биение наших сердец, даже находясь в разлуке. Это успокаивало, внушало надежду, что мы вновь встретимся.

Хочь поднял руку и с любовью провел пальцем по браслету, который выглядел как тусклый кусок металла с непонятными письменами.

— Я всегда надевал его, если уходил куда-то за пределы Заставы. Видишь? — Хочь поднес браслет той стороной, что прикасалась к внутренней части запястья. Макар заметил, как ритмично вспыхивает красным вязь из слов. — Ее сердце бьется. Такой же браслет есть у нее, и он пульсирует, давая знать, что я жив.

— Так вы надевали браслет не для того, чтобы покинуть Заставу?

— Нет, только чтобы Мэя знала, что со мной все в порядке. Так и я, даже находясь вдали, всегда чувствовал, что ее сердце бьется спокойно, и причин волноваться нет.

Хочь немного помолчал, покусывая краешек усов.

— За все время я лишь однажды услышал, как может в панике заходиться ее сердце. Помнишь нашествие бесов?

Макар кивнул.

— Она сильно переживала. Настолько сильно, что открылась сторку и ведьмам, кем является на самом деле. До этого они не подозревали, что рядом с ними живет богиня. Знали, что моя любовница — могущественная волшебница, сумевшая подчинить себе Заставу, можно сказать, ставшая ее душой, но никак не богиня, которая однажды превратится в Колос. Представляешь, какая на Мэю могла начаться охота, если бы другие сторки пронюхали, где обитает источник Зерен?

В окне лопнуло и осыпалось стекло, сухая ветвь выскользнула наружу. Другая подобралась к ноге Макара и забралась под штанину. Студент, испугавшись, дернулся, и натянувшаяся джинсовая ткань треснула по шву.

— Тебе пора, — Хочь озабоченно посмотрел на браслет, где биение красной вязи заметно замедлилось. — Прощай, друг.

Макар закрыл за собой дверь и тяжело привалился к ней.

От тягостных дум его отвлекли шаги. По лестнице поднимался сторк Игеворг.

— Как они?

— Плохо.

— А как ты? — Сторк опустил глаза на разодранные джинсы.