Люди vs Боты (СИ) - Комаров Александр Анатольевич - Страница 2

Байкеры совсем поравнялись с ним, но не спешили вперед, все дружно скинули скорость и поехали рядом с велосипедистом. А парень не был удивлен, его восторг и получаемое от музыки удовольствие можно было прочитать даже на затылке, где вставшие дыбом волосы сложились в заветные буквы "DM". Он оторвал левую руку от руля и сжал в кулак, оставив снаружи только большой палец, образуя значок "отлично". Бородатый мужчина в ответ улыбнулся, направил указательный палец в сторону парня, потом поднес руку в кожаной "рокерской" перчатке к очкам на глазах и показал "ок". Парню тоже нравились эти sun glasses.

Так они дослушали звучащую песню до конца, а потом каждый мотоциклист отмахнул двумя пальцами от виска и прибавил газу. Улыбнувшись вслед, парень опять вернулся к созерцанию дороги. Вдруг, из-за ветвей дерева вынырнула табличка: "Wi-Fi зона в 1 миле", через семьсот метров табличка повторилась, только расстояние было соответствующее, а еще метров через четыреста была третья табличка, уверенно показывавшая на узенькую тропинку, ведущую с шоссе в лес.

Скинув скорость до «звуковой», парень съехал с дороги. Метрах в десяти, за невысокими кустами находилась полянка. Четыре деревянных кресла-качалки, три скамейки, парочка табуреток и маленькие столики размером с шахматную доску. За одним из них сидел мужчина лет сорока, в белых шортах и желтой футболке. Перед ним стоял маленький лэптоп с четырнадцатидюймовым экраном, в руках он держал закрытую бумажную кружку с кофе и периодически потягивал его через соломинку. Рядом с лэптопом лежали несколько сэндвичей, завернутых в фольгу.

— Привет, как поживаешь? — спросил мужчина по-английски.

— Привет, поживаю отлично, как у тебя дела? — ответил стандартной любезностью парень.

Вся эта манера общения сначала очень удивляла его, первый месяц пребывания в Штатах он никак не мог к этому привыкнуть. Брошенное прохожим "Привет, че как?" повергало его в легкий ступор, он не понимал, что нужно отвечать. Конечно, он слышал и читал об этом, и теоретически знал все варианты ответа, но язык отказывался произносить нужные и ничего не значащие фразы по стодвадцатьпять тысяч раз на дню. Потом он привык.

Говорят, что особо общительные в этом плане люди живут в южных штатах, а чем ближе к Канаде, тем люди более замкнуты и больше напоминают россиян. Если подойти к кому-то и заговорить, все будет отлично, но там не здороваются с тобой из каждой проезжающей машины.

— Все хорошо, — ответил мужчина. — Жарко сегодня будет.

— Парит, может быть, к дождю, — парень уселся на кресло-качалку и стал доставать лэптоп из рюкзака. Ненароком он бросил взгляд на сэндвичи, а мужчина поймал его.

— Хочешь один?

Парень подумал несколько секунд и кивнул. Мужчина поднялся со стула, подошел и протянул сэндвич, а затем и руку.

— Дэн.

— Ищущий Художник, — по-русски ответил парень.

— Как?

Он повторил по слогам. А потом еще раз.

— Откуда ты, Исусий Худозник? — с трудом выговорил Дэн.

— Из России.

— О! Россия, там очень холодно. Правда?

— Иногда очень, иногда нормально, — парень откусил от сэндвича.

— А из какой ты провинции?

— В смысле? — прожевывая пищу, спросил парень.

— Ну из какого города? Из Москвы?

— Нет, из Санкт-Петербурга.

— А чем ты занимаешься тут? — мужчина вернулся на свое место и сложил ноги по-турецки.

— Работаю.

— Хорошо, — Дэн несколько раз кивнул головой. — Я тоже работаю. В нашем ОСБ.

— Это какая-то спецслужба?

— Что?

— Ну это что-то типа Ми7, ФБР, ЦРУ?

— Нет, ты что, это переводится как Общество Служителей Богу. Это очень известная здесь секта. Неужели ты никогда не слышал о нас?

Парень напрягся. Потом прожевал остатки бутерброда и помотал головой, нет, мол, не слышал.

— Странно, мы очень много делаем в этом штате, да и вообще, в стране в целом, помогаем людям, наставляем их на путь служения Господу нашему, ибо только так человек может обрести покой и умиротворение.

Лэптоп Художника уже подключился к интернету, о чем радостно сообщал хозяину в левом нижнем углу экрана.

— Ты не против, если я немного поработаю, а потом мы побеседуем, просто мне надо проверить электронную почту, там должно быть очень важное письмо.

— Нет проблем, брат мой, я тоже займусь своими делами.

Таким образом, два человека все внимание сконцентрировали на своих компьютерах, такой небольшой с виду ящичек содержит в себе много невероятных, бесконечных и неповторяющихся миров.

Парню действительно пришло важное письмо по поводу работы. Его последней работы, сделанной в Нью-Йорке. Наконец за нее перевели деньги, теперь он мог не спешить с выполнением следующей картины.

Он тут же проверил состояние своего счета — все было в полном порядке, он получил именно столько, на сколько рассчитывал. Художник обычно был особенно горд собой, когда заканчивал очередную картину и когда получал положенные деньги. Хотя сами материальные блага были для него не очень важны, он любил ощущать свою востребованность. В такие моменты его самолюбие делало еще один шажок вверх по лестнице гордыни, приближая талант к абсолютному интеллектуальному и художественному господству в этом мире.

Он закрыл почтовый клиент, нашел свою последнюю Нью-Йоркскую картину и, запустив ее просмотр, начал неторопливо раскачиваться в кресле. Провод, тянущийся от лэптопа к розетке, встроенной в дерево, напоминал детскую скакалку, только через нее никто не прыгал.

На экране появился странный пейзаж. Жирная вертикальная полоса черного цвета разделяла экран на две части ровно посередине. Левая его часть была похожа на изображение в старом не цветном телевизоре, на правой же, преобладали яркие краски, нанесенные жирными мазками. Картина была не цельной. Слева располагалось кирпичное здание в два этажа с зарешеченными окнами и пожарной лестницей, на одном из проемов которой стояли два человека: парень и девушка. В руках у кавалера была пузатая бутылка с длинным горлышком и стаканчик, у девушки — стаканчик и пакет с надписью "Milk". Оба смотрят в другой конец картины, там тоже самое, только в цвете. Агрессивный красный кирпич, толстая черная лестница, со ступенек которой свисают капли краски размером с головы персонажей. А парень с девушкой все так же стоят с бутылкой, стаканчиками и молоком… но смотрят не влево, а вниз… в открытый люк… из которого к ним тянется черная рука. Каждую минуту рука поднимается до верхней границы картины и сдергивает пленку с соответствующей половинки, а потом прячется в люк и вылезает из симметричного люка на другой части экрана, быстренько накидывает пленку, завершая превращение не цветного в цветное и наоборот.

Вся работа выполнена в графических пакетах на компьютере, от клякс на лестнице невозможно оторвать глаз, хотя они абсолютно не анимированные, кажется, будто бы весь дом прогибается под их тяжестью и вот-вот обрушится, рука выглядит не просто черной рукой, а чем-то зловещим, угрожающим.

Но при этом, говоря по-чесноку, Художнику никогда особо не нравилась эта картина… она казалась ему слишком надуманной… залепленной смыслом. Но это был сложный период в его жизни… к тому времени он провел в Большом Яблоке уже полгода, не самых спокойных полгода. Еще только приступая к ее созданию, он знал, что уедет из города, слишком невыносимо становилось творить в нем. Все свои чувства он выплеснул еще два месяца назад и долгое время совсем не брался за любимое дело, но деньги стали кончаться и пришлось тянуть из себя творчество, как козявку из носа. Таким оно и получилось, хотя с точки зрения техники исполнения все было на уровне, к которому привыкли его наниматели-покупатели. По счастливой (или же нет) случайности, он покорил их мгновенно и сам того не желая.

Приехав почти три года назад с другом в Штаты по студенческой программе, они приступили к работе в одном из ресторанов Нью-Йорка. В их обязанности входило мыть посуду на машине и держать два туалета в чистоте. Съемная комната вскладчину стоила четверть месячной зарплаты, едой их обеспечивали на работе. Непосредственным начальником был эквадорец, обосновавшийся тут пятнадцать лет назад. Он приехал на заработки, но устроился так хорошо, что решил не возвращаться домой. Когда президент Клинтон уходил с поста, появилась возможность получить Грин Карту через работу, и мужчина воспользовался этим. И в скором времени вся его семья стала настоящей ячейкой капиталистических США.