Дыши со мной (СИ) - Лебедева Оксана - Страница 59

Каждое его слово пробиралось мне под кожу, впитывалось в каждую клеточку моего тела, и расщепляло её ядом. Его взгляд...теперь Игорь скрывал от меня свои чувства. Боль и ненависть затаились на самом дне его почерневших глаз. Сейчас я могла прочесть в его взгляде только презрение, брезгливость и жуткое отвращение. И это выжигало огнём, медленно, мучительно, и ужасно болезненно.

- Зачем... - не выдержав, я тихо всхлипнула, и обхватила себя руками. В эту минуту, я бы отдала свою никчёмную жизнь, только бы ещё хоть на одно мгновение оказаться в его объятиях, вдохнуть в себе до боли любимый запах, и ещё раз, ещё хотя бы всего один раз услышать тихое, согревающее каждую клеточку моей души - 'люблю'. - Зачем тебе это? Игорь, пожалуйста, я так жалею, если бы ты знал...

- Молчи, - резко вскинув руку вверх, Игорь в ту же секунду прерывал мои жалкие попытки хоть как-то сохранить то чувство, которое выцарапывают из моего сердца, из моей души, острыми когтями. - Когда и с кем?

Я понимала, что если не отвечу ему сейчас, он уйдёт. Больше не будет из меня ничего выпытывать. Просто уйдёт. Навсегда. И вместе с этим я также понимала, что узнай он всю правду прямо сейчас, он лишит меня даже крохотного шанса хотя бы слышать его голос, хоть изредка видеть его, даже если и издалека. Но, рассказав всю правду сейчас, я получу ещё несколько минут вместе с ним. А это уже много. Это чертовски много.

- Всё произошло в ту ночь,...когда мы с тобой сильно поссорились, - я отвела глаза в сторону, просто не могла вынести его испепеляющего взгляда, в котором с каждым моим словом зарождалась новая искорка дикой, непереносимой боли, скрыть которую было уже невозможно. - Я увидела тебя в кабинете с той женщиной и...у меня в голове, что-то помутилось. Я ничего не соображала. Я шла в тридцатиградусный мороз в расстегнутом полушубке и не чувствовала холодно. Ты не можешь себе представить, как мне было больно...

- Ну почему же, очень даже могу, - выстрадано усмехнулся Игорь, и эта усмешка прошлась по моему сердцу, словно острие хорошо заточенного ножа. - И в чьих объятиях ты решила согреться?

- Игорь, я ничего не соображала, - от отчаяния и бессилия по моим щекам вновь заструились слёзы. Крохотная надежда на то, что он сможет меня понять, рассеялась в одно мгновение. - Клянусь, я ничего не понимала! Всё было как в тумане! Я даже не поняла как оказалась у него дома, я...не хотела, я ничего не чувствовала, не понимала...Господи, Игорь, умоляю, пойми меня!

Я не выдержала. Кинулась к нему, изнывая от желания хотя бы прикоснуться к его коже, но он грубо отстранил меня в тоже мгновение.

- Тебя изнасиловали? - голос дрожащий. Я видела, что в его глазах зародилась надежда. Как бы скверно это не было, но он хотел, услышать эту ложь. Он хотел верить в то, что измены не было, и я бы могла зародить в его душе эту надежду. Могла вновь соврать, но понимала, что тогда, я уже сама, никогда себя не прощу. Нет, Игорь прав, он имеет знать правду. Он не заслужил той лицемерной лжи, которую я сама впитала в наши отношения.

- Нет...я ничего не соображала, ничего не чувствовала, но я и не оказывала сопротивление....А на утро.... Когда я очнулась, когда поняла что натворила....Клянусь, Богом клянусь, что...

- Бога сюда не вмешивай, - бросил грубо, жёстко, с пронизывающим моё сердце призрением. - Получается в ту ночь, когда я чуть с ума не сошёл, обзванивал всё больницы и морги, ты....ну, что ж браво! А я ещё как полный олень на утро с цветами, кольцом....А ты молодец, не растерялась! - он зааплодировал, и вдруг громко, истерически расхохоталась. - А с кем позволь узнать, ты кувыркалась? Ну, давай любимая, добей меня окончательно, скажи, что с моим другом, теперь-то я уже ничему не удивлюсь!

Большей тварью и сволочью я не чувствовала себя никогда в жизни. Сейчас у меня у самой зародилось острое желание сброситься с окна, лишь бы только не видеть невыносимую, адскую боль в любимых глазах.

- Нет, это был какой-то парень,...Я лежала ночью в снегу в пустынной местности, он проезжал мимо и подобрал меня.... Я даже не знаю его имени.

Минуту Игорь молчал, запрокинув голову к верху и устремив в потолок пустой взгляд. На его лице играла глупая усмешка. А потом, устало потерев глаза дрожащей ладонью, он вновь громко, с долей нескрываемой боли расхохотался.

- Знаешь, Мирка, никогда в жизни я не чувствовал себя большим идиотом. Ведь это же я во всём виноват. Напридумывал себе бог знает, что. В любовь захотелось поиграть. Не жилось мне чего-то как прежде. Захотелось семейного счастья, мать его. А тебе зайка спасибо. Нет, правда спасибо, что глаза такому свихнувшемуся идиоту раскрыла.

- Игорь, не надо...умоляю не надо, - протянув к нему дрожащую ладонь, я готова была на коленях умолять его, позволить только лишь дотронуться до него, но Игорь грубо, в ту же самую секунду отбросил мою ладонь.

- Завтра я пришлю кого-нибудь из своих людей за вещами. На счёт свадьбы не волнуйся, я что-нибудь придумаю. Хотя у тебя бы, наверное, получилось это лучше...врать, как оказалось ты умеешь профессионально, - вновь грубо отдёрнув мою руку, Игорь вышел в коридор, а я как ошпаренная рванула за ним, чувствуя, что сердце медленно, словно в желании причинить мне больше страданий, разрывается на крохотные кусочки. - Через месяц тебя здесь быть не должно. У меня не ночлежка. С этой минуту, считай, что между нами всё кончено, а лучше вообще забудь, что, что-то было. Твоя дальнейшая жизнь меня совершенно не волнует. Делай, что хочешь и с кем хочешь. Теперь запретов нет.

Открыв дверь, он собирался уйти, но я вдруг так резко почувствовала, что всё моё тело заскрежетало от адской, не подающейся никаким описаниям боли, что сама не поняла как упала на пол, и вцепилась в его ноги, громко, навзрыд зарыдав. Он поднял меня в ту же секунду. Встряхнул. Заставил посмотреть в его глаза. На миг мне показалось, что в них отражаются такие же адские мучения, но он быстро смог скрыть от меня все свои чувства.

- Благодари бога. Ты слышишь, благодари бога, за то, что послал тебя ребёнка! Если бы не этой...я убил бы тебя. Клянусь, я бы тебя уничтожил. Я бы прямо сейчас вышвырнул тебя из квартиры, и ты бы до конца жизни на коленях валялась у моих ног, моля о снисхождении. Потому как я бы превратил твою жизнь в такой ад, который ты себе даже представить не можешь. А сейчас...сохрани свою чёртову гордость, если она у тебя ещё есть. Забудь меня...сделай, наконец, то, что ты должна была сделать ещё в ту самую грёбаную ночь, когда предала нашу лю,...когда предала меня. Забудь всё, что было между нами и живи своей жизнью. Клянусь всем, что у меня есть, что я больше никогда тебя не побеспокою.

Оттолкнув меня, он вышел из квартиры и громко захлопнул за собой дверь. А я сползла по стене, свернувшись на полу в калачик, и тихо, скорее даже беззвучно зарыдав. Сейчас во мне погибло последнее светлое чувство. Надежда. Надежда на то, что ОН даст мне хотя бы шанс. Но теперь уже поздно. Я слишком далеко зашла. Я сама запуталась в своей лжи. Я недостойна счастья быть любимой. И никогда, наверное, ею уже не буду.

В эту минуту, я думала, что это конец всему. Любви. Отношениям. Моей жизни. Но я ошибалась. Я так ошибалась, думая, что больнее мне быть уже не может. Может. Это были лишь цветочки. Только лишь начало того кошмара, в который я сама себя заволокла. Самое пепелище ада ещё ждало меня впереди.

*****

Он сидел за барной стойкой какого-то клуба с полупустым бокалом виски в руке. Сколько их уже было? Десять, двадцать? Сейчас и не вспомнить. Мужчина с каким-то диким остервенением вливал в себя спиртное, пытаясь заглушить дикую, рвущую на части боль, завладевшую каждой клеточкой его души. Забавная эта штука - жизнь. Ещё только вчера он с глупой улыбкой на лице листал каталоги и думал, в каком ресторане будет лучше провести свадьбу. В его голове даже мелькали безумные мысли о том, что было бы хорошо отпраздновать торжество на шикарном лайнере. Уехать в Бразилию или Аргентину и устроить для своей девочки, самую волшебную сказку на планете. Идиот. Полный лузер. Как можно было позволить проникнуть этим розовым соплям в его душу? Что с ним, чёрт побери, произошло? Понравилась эта безумная иллюзия счастья? Иллюзия семьи, домашнего уюта, этой чёртовой несуществующей любви? Он приходил с работы, а на столе его ждал вкусный горячий ужин. Она готовила для него. Стирала его вещи. Прибиралась в квартире, которая за короткое время стала их общим домом, создала в ней мираж уюта и тепла. Ходила в его рубашках. Отдавалась ему по ночам. Да и не только по ночам. Он мог взять её где угодно. На капоте своей машины. В кабинете своего клуба. На кухонном столе. В кабинке кого-нибудь туалете. Стоило ему прикоснуться к ней, как она отдавала ему полную власть над своим телом. Телом, которое, как он думал до сегодняшнего дня, принадлежало только ему. Эта мысль сводила его сума. Зарождала в каждой клеточки его души безумную, ни чем не измеримую гордость, и дикую животную ревность к несуществующим любовникам. Ещё в ту самую ночь, когда он стал у неё первым мужчинам, где-то в глубине души он поклялся себе, что будет и последним. Никто кроме него больше не коснётся её совершенного тела, не узнает его неистовую сладость, не прильнёт к её спелым пухлым губам, не утонет в бездонном взгляде её изумрудных глаз. Она только его. Его женщина, его любимая. Любимая, с*кА несмотря ни на что. Когда он понял, что рыжая ведьмочка так сильно въелась в его сердце? Когда понял, что больше нет смысла сопротивляться своим чувствам и врать самому себе? Никакое это не влечение. Не желания разнообразия. Это...что это, мать твою? Любовь?