Разбитый Адам (СИ) - Киров Рафаил - Страница 39

-Ах, путник, мир тебе! – один из растворителей обернулся, продолжая трудиться над бабенкой. – Мое имя Кириак. Я нашел путь спасения и с радостью укажу его тебе.

-Зачем творите вы смрадный грех? Ведь скоро мы окажемся в новом мире!

-В том-то и дело, добрый человек! Потому мы и стремимся расщепить нашу греховную природу в тлетворном духе мира сего. - Миазмы на клеточном уровне пропитали тела растворителей, отчего их кожа стала желто-зеленой. - Наши мужи – нищие духом. Наши женщины – блудницы. Нам недоступны высокие учения ортодоксов.

-Но разве ты не знаешь, что все мы суть части нового Архетипа?

-Положим, и так. Только какая в том разница, если Бог умер, а члены его разлагаются?

-Живое гниение указывает на Живого Бога. Стерильность сковывает путами Ничто. Дьявол не живой и не теплый. Дьявол мертв. – запричитал Агат. - Поэтому, когда он занес свою длань над родом человеческим, мы ложно решили, что Бог мертв. Только это не Бог. Это мертвый Дьявол на месте Живого Бога, на небе, за которым оказалась пустота. Возможно, к сему времени тление поразило почти все члены Христа. Но корень Его оно поразить не может. Значит Христос жив, чрез него и спасемся. Я жив! Я – Христос!

Говоря эти слова Агат спустился в сточное озеро и пуская волны, в которых расщепляется первородный грех, подошел к Кириаку, протягивая ему и его партнерше пузырь вина. Того самого – «от Давидочки». Агат чудом пронес его через все дрязги своей жизни.

Глава растворителей как раз закончил со своей партнершей и вышел из нее, чтобы причаститься крови Мертвого Бога.

В то же мгновение, как преображенное вино опустилось на дно его утробы, то ли по совпадению, то ли по наитию Святого Духа ядовитые испарения открыли для Кириака небо.

Над зловонным озером предстала Икона Казанской Божьей Матери, источающая всепокрывающий запах ладана, словно подвешенная на эфирную, прозрачную стену, отделяющую от этого мира иной мир.

Кириак указал рукой в сторону галлюцинации и почувствовал, как он кистью упирается в тонкую фанерную доску, из-за которой норовит вырваться и все затопить океан потустороннего мира.

-Путник, я оказался слаб. Безумие одолевает меня.

-Это не безумие, блаженный! Это врата в Царствие Небесное. Я тоже их вижу. Радуйся! Ибо только что благодать Божия вернулась в мир.

Кириак закрыл глаза, из которых уже брызжут слезы счастья и избавления, чтобы сосредоточиться на вспышках внутреннего света и блаженства, которыми так щедро его наградил Бог в последний час его пребывания на земле.

-Братья! – воскликнул Кириак. - Пусть свиньи захлебываются в грязи! Радость познания Бога для меня выше всей моей грешной и мучительной жизни. Но теперь я знаю, мы все суть члены Христовы. И скверну должны отделить от корня девства.

Сказав это, он импульсивно схватился за живот и беспомощно взглянул на Агата. В животе Кириака началось ужасное жжение. Лицо его исказилось от боли, он ничего не смог выговорить, как уже изо рта его горлом пошла кровь.

То Святые Дары превратились в горящие угли. Ибо без должного почитания и страха Господня употребил их Кириак в утробу.

Но они все равно спасли его.

Агат воскликнул:

-Слава Мне, Господи! Слава Мне! Я вернулся!

Кириак свалился в гниющую жижу греховного озера. Вероятно, и без углей, прожёгших его утробу, степень отравления тлетворными газами превысила возможности организма Кириака, предопределив его конец.

Агат прочитал разрешительную молитву над телом Кириака и сказал: «Кириак, боль очистила тебя изнутри». После этого он развернулся и скорей стал выбираться на сушу, чтобы не сжечь ноги в кислоте. Растворители продолжили совокупляться. Лишь Казанская Божия Мать сердобольно продолжает взирать на захлебнувшееся в грехе тело Кириака.

Знамения

Наконец-то! Знамения!

Великолепные и пугающие, они возвестили о близости Неизбежного. Знамения чудесные, радостные, а порой и слишком жестокие для мягких человеческих сердец продолжаются. И новое знамение коснулось каждого сердца, обнажая, накопившийся в нем грех.

Господь грядет! Господь возвращается, чтобы судить живых и мертвых! Христова Пасха начинается! Христос воскресе из мертвых, смертью смерть поправ и сущим в гробах живот даровав!

Слава Тебе, Боже! Слава Тебе, Воскресший, Нетленный и Непобедимый!

В довесок к эпидемии шизофрении и других отклонений у гуманистов, внезапно началась пандемия невиданной нервной болезни, сопровождающейся страшными язвами. Налицо все симптомы падучей: пена изо рта, судороги, бред. Головы многих словно раскололись надвое, а то и втрое, вчетверо и действуют в них сразу несколько личностей, но это не хлыстовские личности, все они борются между собой, а люди, арены этих боев, повсюду бичуют и насилуют сами себя.

Что-то происходит с человечеством. Агония? Очищение? Угасание?..

Тотальная война превратилась в тотальную одержимость неизвестной болезнью. Хаос окончательно вступил в свои права и воцарился повсюду, принеся с собой голод и апатию. Как только кто-то думал, что ему удалось обрести под ногами кусочек твердой почвы и окопаться с группой товарищей, землю выбивало из под ног новым поворотом Рока.

Агат увидел перед собой Лас-Вегас, вырисовывающийся на горизонте. Он вдруг осознал, что видит перед собой такой нежный, ласковый свет, о котором давно позабыл в суровых лучах Багрового гиганта. Он поднял свой взор выше – в небо и увидел нечто невероятное.

В небе отверзлась огромная световая бездна, в которую невозможно смотреть прямо. Но это не физическое ослепление, а какое-то внутреннее чувство невыносимости. На периферии сияния Агат увидел крылатых существ, бесчисленным сонмом летящих к городу.

«Ангелы» подумал Агат и не заметил, как побежал вперед к городу.

«Наверно, пришли венчать меня на вечное Царство!»

По мере приближения Агата к городу мимо него все чаще проезжают электромобили в противоположном направлении. Все они куда-то спешат. Через пару минут Агат понял, что из города бегут. Впереди него поднялась стена пыли от летящих по бездорожью машин: спешка и поток столь велики, что на шоссе автомобили не помещаются. Все они движутся в его направлении. Агат импульсивно оглянулся. Пустыня. Бежать некуда. Агату ничего не осталось, как только начать махать впереди едущим машинам, чтобы они остановились или хотя бы объехали его.

Первая волна машин пронеслась мимо, не сбавляя обороты, и Агат оказался в потоке противоположного движения.

Он прыгнул в сторону от, кажется, не собирающегося его объезжать советского бронетранспортера (очевидно, божьих людей). Но не успел он встать на ноги, как на него вылетела другая машина, и он услышал шум столкновения и скрежет метала.

Когда он осмотрелся, Агат увидел, что легковая машина которая только что чуть не сбила его насмерть задела правой стороной бампера огромный камень, который развернул траекторию движения автомобиля, что спасло Агату жизнь.

Вокруг пыль и стремительно несущийся транспорт.

Агат подбежал к разбитому электромобилю, надеясь, что он еще на ходу. За рулем человек с окровавленным лицом. Кажется, ему повезло меньше, и он потерял сознание от сильного удара об руль или даже болевого шока.

Агат аккуратно начал переставлять ноги пострадавшего и уже принялся пересаживать пострадавшего на соседнее место, как вдруг за его спиной раздался нечеловеческий крик.

Он импульсивно обернулся. В десяти метрах от него бежит обезображенный человек, все тело его обнажено и покрыто смердящими язвами. Очевидно, язвы открылись очень быстро и недавно, одежда причиняет ему ужасное неудобство. Человек похож на живого мертвеца, в глазах его страх.

На мгновение Агат подумал, что этот человек – растворитель. Но от чего он бежит?

«О, Господи!»

Крылатое существо спикировало несчастного, и он упал навзничь. В его спине длинный гравированный кинжал. Из горла раздается хрип ужаса.