Кейд - Чейз Джеймс Хедли - Страница 6
- Предыдущая
- 6/42
- Следующая
Допив спиртное и подхватив неразлучную «минолту», он прошел по мостику на другую сторону бассейна, а оттуда легкой походкой направился к общественному пляжу.
Сам того не сознавая, Кейд шел навстречу своей судьбе. Именно этим горячим солнечным днем он и повстречал Хуану Рока, женщину, погубившую его, превратившую молодца в жалкую пьяную развалину, которую до полусмерти потом изобьют в городишке под названием Истонвилл…
Мексиканки рано созревают. И если они не следят за собой (а делают это немногие), то быстро заплывают жиром и теряют всяческую привлекательность. Хуана Рока была мексиканкой, и ей было 17, что соответствовало возрасту 26–27 лет североамериканской женщины. Хуана была слегка выше средней мексиканки, а ее прекрасные черные волосы, если распустить, доставали до колен. У нее была кожа цвета кофе со сливками и огромные светящиеся черные глаза. Небольшой, классической формы нос и губы, казавшиеся воплощением всех чувственных грез. Ну, а тело… да что там говорить – такое зрелому мужчине может только присниться в эротических сновидениях.
Она отдавалась лучам солнца на белом песке. И черные волосы обрамляли ее лицо и тело. Глаза были закрыты. И она была одна.
Поток мыслей Кейда относительно планов на будущее резко прервался. Узрев Хуану, Кейд сделал стойку, как охотничий пес. У него, как говорится, «в зобу дыхание сперло».
Кейд решил, что более прекрасной «вещицы» он никогда не видел. Девушка была настолько прекрасна, что он думал о ней именно как о вещи, а не как о женщине. Только чуть позже ему представилась возможность познать ее чувственность. Все ее одеяние составляли две алые полоски материи.
Тень Кейда легла на лицо девушки, и она открыла глаза. Они посмотрели друг на друга. Мексиканка улыбнулась. Зубы ее были белыми, а улыбка искусительной.
– В гордом одиночестве? – спросил Кейд, нависая над ней.
– Да нет, уже с вами, – небольшой акцент только прибавлял обаяния ее речи. – Я вас видела вчера. Вы ведь живете в «Хилтоне», не так ли?
– Это точно.
Она села и взмахом головы перебросила ослепительную гриву своих волос за плечи.
– Вы Кейд, фоторепортер?
Он польщенно засмеялся.
– Откуда вы знаете?
– Я много чего знаю. – В ее прекрасных глазах было дружелюбие. – Я видела много ваших снимков, – она покачала головой. – Должно быть, временами вы бываете очень несчастливы.
Заинтригованный, Кейд опустился на песок рядом с ней.
– Кто вам это сказал?
– А разве не так?
Они снова посмотрели друг другу в глаза, и Кейд ощутил некоторое смущение. Ему казалось, что эти глаза видят в нем слишком многое. Это внушало беспокойство.
– Давайте не будем обо мне, – сказал он. – Поговорим лучше о вас. Как вас зовут?
– Хуана Рока.
– В отпуске?
– Вроде того.
– А где остановились?
– «Хилтон», комната 577, – она засмеялась, запустив тонкие пальцы в густую копну своих волос.
Сначала он не понял, но через секунду вскинул брови:
– Вот это да! А я живу в номере 579.
– Я знаю. Я сменила номер этим утром.
Именно в этот миг он перестал рассматривать ее как прекрасное произведение искусства и остро ощутил всю мощь ее сексуальной привлекательности. Сердцебиение усилилось, кровь быстрее заструилась по жилам.
– Да? – голос дрогнул. – Зачем?
Она смотрела на голубые просторы Тихого океана, и на губах ее играла загадочная улыбка. Потом она спросила, сколько сейчас времени.
– Времени? – Он непонимающе глядел на нее, затем поспешно бросил взгляд на часы. – Двадцать минут второго.
– О, Боже! – Хуана вскочила на ноги и схватила махровую банную простыню, на которой лежала. – Мне надо идти. Он не любит, когда его заставляют ждать. Я и не знала, что уже так поздно.
– Кто «он»? Подождите! Не уходите…
Но Хуана уже бежала по песку прочь. Бежала она грациозно, не так, как обычно бегают девицы – нелепо размахивая локтями, а по-мужски, легкими уверенными толчками.
У нее были красивые плечи, узкая талия и небольшие, но крепкие, налитые ягодицы, выгодно отличающиеся от обычно расплывшихся, дряблых задниц мексиканских дам.
Кейд так и застыл на песке и все смотрел, как она исчезает из вида.
Женщин в жизни Кейда встречалось более чем достаточно, но это было что-то новое, нечто волнующее и даже слегка болезненное. Он внезапно ощутил неуверенность в себе. Она поменялась номерами? Шутила, что ли?
Кейд подхватил камеру и вернулся в отель. На середине мостика через бассейн задержался и поглядел в сторону ресторана на открытом воздухе. Почти все столики под соломенными навесами были заняты. Официанты-мексиканцы с подносами сновали меж них, как детали хорошо смазанной и отлаженной машины. Тучные американки в идиотских панамках и купальниках-корсетах заполняли своими телесами кресла вокруг столиков. Волосатые старики в плавках с животами, лежащими у них на коленях, бодро перекрикивались над столиками.
Наконец Кейд увидел ее. Она сидела рядом со стройным высоким мексиканцем. На вид ему можно было дать лет шестьдесят пять. У него было тонкое аристократическое лицо, густые седые волосы и жесткие голубые глаза. Белая шелковая рубашка, белые фланелевые брюки, безукоризненный блейзер, какие носят яхтсмены, клубный галстук – анахронизм среди буйства полуобнаженной плоти.
Кейд пристально посмотрел на незнакомца и продолжил путь по мостику. Он выбрал такой путь, чтобы не приближаться к их столику. Вообще-то у него было намерение перекусить, но аппетит внезапно пропал. Подавленный, Кейд отправился к себе в номер.
Здесь он впервые обратил внимание на существование двери, ведущей в соседний номер. С его стороны она была закрыта на задвижку. С той стороны скорее всего тоже.
Хуана сказала, что перебралась в соседнюю комнату утром. Вечером можно запросто навестить ее, если это она имела в виду.
Кейд плюхнулся в постель. Он был взволнован и возбужден. С кем она? С отцом? С мужем? С любовником? Резкий звонок телефона заставил его вздрогнуть. Скривившись, Кейд взял трубку.
– Вас вызывает мистер Сэм Уонд из Нью-Йорка, сэр, – сказала телефонистка. – Соединять?
Это могло оказаться новым заданием и, вполне возможно, где-нибудь за сотни и тысячи миль от Акапулько. Кейд бросил взгляд на дверь между номерами. Перед его внутренним взором предстали копна черных волос, пышная грудь и соблазнительная улыбка.
– Не надо, – сказал он. – Пожалуйста, передайте ему, что я уехал на неделю и не оставил адреса. Сделаете?
Поскольку просьба исходила от знаменитого Кейда, телефонистка только хихикнула. Конспиративным шепотом она заверила, что сделает для него все возможное и невозможное, и прервала связь.
Вечером Кейд на арендованном джипе отправился в ресторан «Ла Гамы», расположенный на пляже «Эль Моррор». Еще вчера он договорился пообедать там с Рикардо Оросео, ведущим колонку светских сплетен в «Акапулько Ньюс».
Оросео и у него взял интервью, как только Кейд объявился в городе. Кейду Оросео понравился, и он с удовольствием принял приглашение на обед.
Газетчик уже ждал его. Это был невысокий, жилистый мексиканец неопределенного возраста, чье темное лицо было испещрено морщинками от постоянной улыбки. На нем был белый смокинг, которым он явно гордился.
Обед был приготовлен исключительно из даров моря. За едой они говорили о том о сем, и только за кофе Кейд решил воспользоваться информированностью Оросео в делах местного бомонда.
– В «Хилтоне» живет один мексиканец, – сказал он, потягивая свой кофе. – Может, ты его знаешь. Высокий, стройный, лет шестидесяти пяти. Седая шевелюра и голубые глаза. Когда я его увидел, он был одет в…
– Я знаю, о ком ты говоришь, – перебил Оросео, глядя на Кейда лукаво. – Так он тебя заинтересовал, амиго? Именно он? А может, будет ближе к истине сказать, что ты положил глаз на его компаньонку?
Кейд ухмыльнулся.
– Мне тебя не провести. Но все же, кто он?
– Его зовут Мануэль Барреда. Он судовладелец, его главный офис в Веракрузе. Очень, ну очень богат. Что еще… У него больная жена, три сына-бизнесмена и дочь замужем за президентом Юкатанского банка.
- Предыдущая
- 6/42
- Следующая
