Психо. Сказки Грижского леса (СИ) - Абалова Татьяна - Страница 7

- Пани Рудая, слова, сказанные в болевом шоке, нельзя принимать за истину.

- Ну, хорошо! А как вы объясните, что норы в земляном валу близко не пахли кроликами, а все ушастые по-прежнему сидели в своих клетках? Стукни меня молния между ушей, но сестра подстроила мне ловушку! И все из-за кого? Рыжего кобеля? Я отказала ему, предложив сойтись с сестрой. Но Красавчик оскорбился и ушел.

- М-да. Когда случайность превращается в закономерность, стоит задуматься.

- А я о чем! - Лиса соскочила с кушетки и начала нервно мерить шагами «кабинет» пана Фила.

- Прошу вас, пани Рудая, успокойтесь и вернитесь на кушетку. - У доктора в глазах рябило от рыжего цвета, так быстро лиса моталась туда-сюда. Ее пушистый хвост задевал пана Фила и ерошил перья на голове. Неприятное чувство.

Только что он допустил врачебную ошибку. Он не должен был складывать крылья за спиной и ходить между кушеткой и сосной, показывая свою обеспокоенность. Психо всегда должен оставаться бесстрастным. Поэтому, убедившись, что лиса легла на пень, он продолжил ровным голосом:

- Что сейчас вас тревожит?

- Несчастья с новой силой посыпались на мою голову: очередной камнепад, змея, под соломенной подстилкой, где я обычно сплю, отравленная вода в кувшине. Видно, я родилась под счастливой звездой - совершенно случайно почувствовала странный запах. У меня ПМС и обоняние обострилось. А сегодня загорелся куст, прикрывающий вход в нору, я едва не задохнулась в дыму. Слава Всевышнему, я держу нос по ветру и озаботилась тем, чтобы в моем жилище появился запасной лаз. Тайный от всех, в том числе от сестры.

- И?

- Она не ожидала, что я появлюсь с другой стороны, поэтому спокойно сидела за деревом и наблюдала, как огонь набирает силу.

- Вы спросили ее, почему она покушается на вашу жизнь?

- Нет. Она вывернулась бы. Зачем слушать ложь, когда ищешь правду? Я дождалась, пока куст полностью выгорит, и вернулась в нору через тайный ход. Потом выползла, притворно ахая: «Как это я проспала пожар?», выдержала время, чтобы дать сестре уйти, и рванула к вам. Как психо, вы просто обязаны мне помочь.

- Ну, милочка, у меня несколько иные обязанности.

- Здоровье пациента для вас важно или нет? - в лоб спросила лиса. - А жизнь?

Доктор молчал. Он закрыл глаза, лисе даже показалось, что филин уснул, но стоило ей слезть с пня, пан Фил воззрился на нее.

- Хорошо. Мне самому интересно, что происходит. Я предприму кое-какие действия, но прошу вас держать язык за зубами. Это и вас касается, пани Десмод.

Мышь выползла из-за «кушетки», ее большие глаза говорили о том, что она не пропустила ни слова.

- Да, доктор. Врачебная тайна и всё такое, - пискнула она.

- А пока займитесь своими прямыми обязанностями, возьмите пробу крови у пани Рудой.

- Вы, доктор, пожалуйста, определитесь. - Не разжимая зубов, как чревовещатель, проговорила мышь. - Только что была команда держать язык за зубами.

- Пани Десмод...

- Всё-всё. Я пошутила. Хотела разрядить обстановку.

Ни доктор, ни лиса не отреагировали на ее шутку. Доктор задумался, а пани Рудая с интересом наблюдала за медицинской процедурой.

- Чувствую легкий след сонной одури.

- Сплюньте кровь, быстро. - Пан Фил встревожился за свою лаборантку. - И прополощите рот.

- То-то у меня сухость такая, хоть язык вываливай! -  Хлестнула хвостом по пню лиса, знакомая с ядовитой ягодой. - Попила чайку с бабушкой!

- Да, это уже серьезно. Сонная одурь или белладонна. Вам явно желают смерти. Теперь я понимаю, почему ваши глаза показались мне лучистыми. Красавка и есть красавка.

- И сердце у пациентки стучит как бешеное, - добавила мышь, сплевывая росу, которой полоскала рот.

- А что с бабушкой? Надо бы ее проведать. - Филин взлетел выше и снял с сучка табличку «Психо».

- Я сейчас сбегаю! - Лиса кинулась в заросли, но пан Фил остановил ее.

- Вам туда нельзя. И домой нельзя. Вам нужно на время спрятаться.

- Я пойду на птицеферму. Есть у меня там пригретое местечко.

- Отлично. Зная ваше анти-бройлерное настроение, никто не подумает искать вас в курятнике. И больше питья, голубушка. Хорошо бы холодный компресс на голову. А бабушкой займусь я.

- Сделаю, - кивнула лиса и нырнула в кусты.

- Пани Десмод, на сегодня прием окончен.

- Я хочу помочь. Вы же знаете, я юркая, могу незаметно последить за Сломанным коготком.

- Только умоляю, милочка, не рискуйте.

- Ты слышала, дорогая? - пан Фил окликнул жену.

- Да, родной. Лети к Седой лисе, не теряй время. А я пока посещу птичий базар. Если что-то происходит в Грижском лесу, все новости там.

Седая лиса грела старые кости, лежа на пригорке.

- Филя, что тебя принесло сюда? - она щурила глаза на солнце, и филин, как ни вглядывался, не мог определить, расширены у нее зрачки или нет.

- Я прилетел поинтересоваться, как ты себя чувствуешь, старуха.

- Хе-хе-хе, ты бы меня еще чувихой назвал. Да, побузили мы с тобой в свое время. Я вижу, ты и сейчас никак не успокоишься, все в «Психо» играешь.

- Какие игры, старая. Кто-то травит твою внучку белладонной.

- Пулю мне в зад! - Лиса села. - Которую из них? Рыжую или Коготок?

- Рыжую. И сдается мне, Коготок к этому приложила лапу.

- Пошла, значит, по стопам своей взбалмошной матери. Ты помнишь Хиппи?

- Как не помнить твою чумовую дочь. То в зеленый цвет выкрасится, то до розовой кожи обреется.

- Травкой баловалась, - грустно усмехнулась лиса. - Та знатно крышу сносит. Не хочешь вспомнить молодость? Может, забьем по косячку?

- Меня сейчас только один косяк беспокоит. Дверной. Как бы не вмазаться в него, когда в дупло влетаю.

- И у меня зрение село. Я теперь больше на нюх полагаюсь. Так что ты там говорил о моих внучках?

- Рыжая предположила, что только у тебя могла получить дозу белладонны. Во время чаепития. Меня смущает, почему ты не отравилась?

- Я чай не пью, у меня от него сердце бухает. Кипятком балуюсь с сахаром вприкуску.

- Кто чай заваривал?

- Я сама. - Лиса, кряхтя, спустилась к норе. На утоптанной полянке блестел медными боками самовар, а на полотенце уютно устроились чайные принадлежности.

- Откуда у тебя такая коробка? - Фил, поддев когтем, откинул деревянную крышку. Разделенное надвое нутро хранило туго скрученные листочки черного и зеленого чая.