Чистилище (СИ) - Калашников Сергей Александрович - Страница 16

- Ну да, все. - Джастин был просто воплощением серьезности. - Значит во время боя ты просто засмотрелся на... кого-то там. Другим его увидеть было не дано. Чтож... бывает и такое. И раз уж ты уже пообещал быть внимательнее - больше вопросов не имею. Давайте подниматься и...

- Ты пользуешься заслуженным уважением товарищей. - Глубоким, ровным голосом перебил Бенджамин. - От части потому, что много видел. Не обязательно сам. Но в тебе заметна чужая мудрость. Чужие мысли. Да, книги хорошие учителя. Но наблюдая собственными глазами - получаешь куда более чистые образы. - Его левый глаз, раскрытый еще сильнее, чем обычно, как-то странно поблескивал. - А я видел больше, чем ты можешь вообразить.

Пару мгновений Джастин раздумывал, но не дал себя смутить. Уверенно кивнул, выдав сосредоточенно-вдумчивое выражение лица, и тихо проговорил.

- Ты несомненно прав. Видеть самому куда как удобнее. А посему - идемте уже смотреть, что же там наверху. А то, чего доброго, всю войну пропустим или что еще хуже - вечернюю миску похлебки.

Наступление сумерек серьезно осложнило поиски кирки Свинопаса, а сами поиски несколько отсрочили их уход из каменоломни. Идя впереди Джастин глянул через плечо. Бенджамин снова сутулился, смотрел себе под ноги и привычным, немного отстраненным тоном бормотал себе под нос.

- Спать в тепле. Кормят каждый день. Хорошо.

В нем снова не было ни капли загадочности. Он снова походил на огромного придурка. А Джастин снова зарекся следить за ним повнимательнее.

- Да чушь это. Им сейчас только раны зализывать. - Сэм поежился на холодном, ночном ветру и плотнее запахнул плащ. На третьей северной башне дежурили еще двое. Менее замерзших и менее уверенных.

- Львы зализывают раны, - задумчиво проговорил Джастин, - символично. Но их потери не так значительны, как тебе могло показаться. Радость легкой победы, окрыленная надежда и чуточка самовнушения - вот рецепт твоей уверенности.

- Шо? Шо плетешь - непонятно, - расстроенно всплеснул руками один из новобранцев. Глуховатый, староватый и как водится - глуповатый селянин. - Вдарют иль не вдарют? Вот взял бы, да сказал. Сэми то хоть тоже говорливый, да понять можно. А ты...

Сэм недовольно откашлялся. Его одутловатое, хмурое лицо выражало недовольство. Он кое-как смирился, что приятели называют его Сэми, но от посторонних терпел такое с явным трудом. Сейчас было видно, что его одолевают сомнения - выговорить нахальному новобранцу за подобное обращение или уважить возраст и промолчать.

- Дали им красиво, говорю, да рано еще булки расслаблять. - Громко и чуть ли не по слогам разложил Джастин. Он искренне надеялся, что пожилой крестьянин все расслышал и понял.

- Вооо... Так и надыть. - По морщинистому, вытянутому лицу пробежала череда гримас. Вероятно обозначающих понимание, удовлетворение и согласие. - А полужопки то в кулак и надолго. Эт да. Верняк. Их то вон, куча какая, кострища разожгли - страх один! Скажи, Сэми?

Жилистой, немного трясущейся рукой, он указал в сторону лагеря лайонелитов. В ночи выглядящему как река из красных и оранжевых огоньков, текущая к подножью гор.

- А вот и не скажу! - Сэм был раздражен. И фамильярностью полузнакомого типа, и тем, что его непрочный, позитивный настрой не выдерживает даже поверхностных возражений. - Я уверен, что вломили им будь здоров. И тех, кого ядрами не убило - свои же подавили. Улепетывали так, что пыль стояла. А то, что живых еще хватает, не значит ничего. Небось думают, раз по жопе получили, к стене не притронувшись - то уж забраться точно не светит. Тем более в потьмах.

- Жопы то да, - подхватил сморщенный, уверенно продолжая свою мысль, - жопы теперича сжать следует.

Джастин промолчал. Он мог возразить, что первая неудача, если и поколебала решимость, то уж точно не разрушила планов врага. Мог сказать, что ночь - возможно лучшее время, что бы подобраться к стенам максимально близко, не будучи замеченным. Мог вспомнить и о сосновом лесочке, росшем по берегу реки Атиль. И перечислить с дюжину способов использования хорошей древесины при осаде. Но он не собирался этого делать.

- Да, ты прав. - Легко кивнув согласился Джастин. - Моральное состояние бойцов... хороший настрой. Все это очень важно. А мы и правда им показали. Дей не зря кичился.

- Ааа дворянчик? Это да. - Сэм задумчиво почесал второй подбородок. - Его машины сработали на славу. Я то не знаток, но по моему и львы серьезно удивились.

- Удивились - не то слово. Я то как раз знаток. Ну... по крайней мере из нас троих. - Сэм слегка усмехнулся, одновременно соглашаясь и потешаясь над сморщенным, разглядывающим в свете факела палец, коим только что активно ковырял в ухе. - И могу сказать, что эффективность орудий не идет ни в какое сравнение с тем, что мне довелось видеть раньше. А ведь кое-что видел.

- Ну так оно и понятно, - пожал плечами Сэм, - место удобное, ровное, неприятель как на ладони. Да еще плотным строем. Сшибай себе в удовольствие.

- Ну дело то не только в этом. Да и не в количестве катапульт. Лейтенант Дей реально знает, что делает. Я кое-что читал об осадных машинах. И с его ребятами говорил. Наблюдал... то да сё. Там премудростей хватает, поверь, - толстяк с готовностью закивал, мол и не сомневался, - все плато на сектора разбито, машины по ориентирам пристреляны, только подавай.

- Ну а на счет подавай, - зевая проговорил Сэм, рассеянно вглядываясь в темноту, - всеж поди не выкинули? Снарядов то на пару дней хватит?

- Хватит на месяцы. По крайней мере каменных ядер. Зажигательные крынки и бочонки со смолой - в дефиците, но их так много и не надо. Скорее для острастки. Что бы куда надо толпу сгонять. Как сегодня и было. На крайний случай - погонят самых благородных в каменоломню, яйца из мрамора высекать. - Джастин улыбнулся уголками губ.

- Ну что бы перечить лейтенанту Блейку - и правда нужны каменные яйца, - пытаясь сохранить серьезную мину выдал Сэм.

Они прыснули, стараясь производить как можно меньше шума. Все таки на посту. Ветер немного утих, вроде даже потеплело. Вокруг было очень тихо. Джастин устало потер глаза. Пытаясь прогнать навалившуюся сонливость и ощущение нереальности происходящего. Сотни еле заметных звуков сливались в общее монотонное шуршание и выпадали из восприятия. Несколько вялых попыток, предпринятых им, что бы завязать новый разговор - провалились. Похоже все чувствовали то же самое. Усталость, как физическую, так и моральную. Приятное, обволакивающее чувство тепла, рожденное редкой здесь, безветренной погодой. И необходимость осмыслить все события прошедшего дня. Хотя последнее, пожалуй, было нужно не всем. Сморщенный, пожилой новобранец был полностью сосредоточен. При неверном, колышущемся свете факела он внимательно рассматривал свою, не слишком чистую, пятерню. Коротким, изогнутым ножом он соскабливал с шершавой ладони мозоли, невозмутимо поедая их. Сэм стоял в паре шагов, задумавшись и вроде как наблюдая за действиями товарища. Джастин отошел в тень, слегка облокотился о прочное, деревянное ограждение. Свежеоструганная древесина светлела даже в темноте безлунной ночи, окрашиваясь в красноватый огнем далекого факела. Где-то за стеной, возможно в нескольких десятках шагов, отчетливо слышалось рычание и повизгивание. Падальщики поедали трупы павших. В округе водились маленькие, горные волки и ушастые лисицы. На соседней сторожевой вышке негромко переговаривались бойцы. Где-то на стене, шагах в тридцати, слегка позвякивал амуницией проходящий патруль. Джастин поставил стремя своего тяжелого арбалета к левой ноге, ощущая пальцами привычную гладкость деревянного приклада у бедра. Другой рукой легко провел по короткому, жесткому оперению болтов, на два дюйма выглядывающих из плоского колчана на правом бедре. Привычно пересчитал не глядя. Дюжина, как и должно быть. Привычные действия успокаивали. Все окружающие звуки были ясны и понятны.

- И так удивительно тепло, - мысли в его голове текли ровно и плавно, словно спокойный ручей под ласковым, летним солнцем, - как будто и не ночь вовсе. И вокруг вовсе не голые скалы, а тихий, прокаленный солнцем осинник. Ровные, серебристые стволы, молодые деревца растущие так быстро. Должно быть это из-за почвы. Хорошей, жирной земли. Щедро удобренной золой давних пожарищ. И телами, давно сокрытыми в высокой траве. Вон там белеет проломленная грудная клетка, выбеленная солнцем и дождями, с нераспознаваемыми ошметками одежды, лоскутьями повисшей на изогнутых ребрах. Кто это был? Как и за что умер? И что это рыжеет рядом? Что-то знакомое...