По ту сторону Алой Реки. Потерявшие судьбу (СИ) - Криптонов Василий - Страница 70

- А ты мне как обещала? - Голос Ареки задрожал от слез. - Ты-то исполнила?

- Пыталась!

- Пыталась она! - Арека оттолкнула ослабевшую руку вампирши. - С играми своими дурацкими...

Села за стол, обхватив голову руками.

Атсама тихонько завыла:

- Откуда же в тебе столько ненависти? - Пнула печку, подняв облачко угольной пыли. - Мало того что я извиняюсь, что приглашаю в гости как равную, трачу здесь свое время... Так мне что, утешать тебя? Всему есть предел! Либо успокаиваешься сейчас же, либо я тебя досуха выпью, а перед Эрлотом... Отвечу.

Атсама уставилась на плечи девушки. Они задрожали чаще, но, кажется, не от плача.

- Нет, я тебя точно убью! - воскликнула герцогиня.

Арека повернулась к ней, хохоча сквозь слезы.

- Ладно, страдалица, не буду! - пообещала она. - Только с условием.

- Каким еще? - нахмурилась Атсама.

- Никуда мы не полетим. Ногами дойдем.

- С ума сошла? - Атсама упала на кровать.

- А что? Боишься прогуляться со мной как с равной? Вдруг увидит кто?

Атсама сопела до тех пор, пока не сообразила, что сердце ее бьется.

- Наглая ты, - сообщила герцогиня. - Дорого тебе эта прогулка встанет!

***

Как будто забрав из города людей, Эрлот остановил его сердце. Пустой, мертвый, холодный, Кармаигс продолжал странное существование. Смотрел пустыми глазницами окон на идущих по дороге девушек, разевал рты дверных проемов. Словно вампир, вот уже четвертый год шепотом молящий о глотке крови.

Арека, кутаясь в теплый плащ, остановилась возле одного из домиков. Потрогала повисшую на единственном гвозде дощечку с надписью.

- Мы заходили сюда, - сказала тихо подошедшей сзади герцогине. - Много раз. Я, он и... Кастилос.

Она каждый раз задумывалась, прежде чем назвать это имя. Чуждое слуху, какое-то надменное и жестокое, оно все же звучит не так горько, как другое, более знакомое. Санат - предатель. Волк в овечьей шкуре. Или все же овца - в волчьей?

- Где его дом? - резко спросила Арека.

- Не в этой части города, - отозвалась Атсама. - Покажу в другой раз, если захочешь. Или сейчас, но полетим.

- В другой раз, - отозвалась Арека, напоследок погладив почти невидимые в лунном свете буквы. - Пошли.

Атсама задержалась. Ее глаза видели во тьме куда острее. За выбитой дверью лежит на стойке скелет. Череп раскрошился, одежда почти истлела вместе с плотью. Человек, который умер, не желая покидать свою нору. Атсама видела его три года назад и улыбнулась. Сегодня она не улыбалась. Этой тихой загадочной ночью дешевая забегаловка с надписью "Питейное" превратилась в святыню, а скелет корчмаря оказался стражем, отдавшим жизнь этой святыне. Атсама вспомнила пустые глаза берсерков, окруживших Храм, и содрогнулась.

Арека шла, не оборачиваясь. Атсама догнала ее, выбивая частую дробь каблуками по камням. Держалась чуть сзади, но первой заметила неладное. Арека покорно остановилась, когда рука вампирши легла ей на плечо.

Впереди сгустился туман, передернулся алыми сполохами. Появился силуэт.

- Куда это мы идем в такую поздноту? - промурлыкал голос.

Герцогиня вышла вперед с бьющимся сердцем. Странная ненависть к этому ничтожеству, что даже не чувствует присутствия Вечной, переполнила ее.

- Хочешь повеселиться? - в тон ему ответила Атсама. - Мы торопились на свидание, но если ты заплатишь...

Баронет расхохотался. Атсама разглядела его глупое лицо с глазами навыкате, алые нашивки гвардейца на плаще.

- Чем тебе заплатить, дура? Хлеба с собой нету, птичкам скормил.

- О, ты не знаешь? - Ласковая рука герцогини скользнула по теплой щеке запустившего сердце вампира. - Монеты, дорогой. Монеты все еще в ходу. Это вы перестали ими пользоваться. Нет монеток? Что ж, тогда папиросы. - Прижалась, зашептала на ухо краснеющему от удовольствия баронету: - Водка? Карманный ножик? Что, ничего? Ну, может, тогда сделаешь нас своими фаворитками? И мы будем с тобой каждую ночь, сколько пожелаешь.

Арека отбросила капюшон, расправила волосы и улыбнулась. Лишь отчасти чтобы подыграть Атсаме. Хотелось выяснить, стоит ли чего-то ее красота за пределами крепости.

Баронет впился в ее лицо жадным взглядом, быстрый язык облизнул мясистые губы.

- Да, точно, - прохрипел он. - Хорошая мысль. Мне как раз нужны... - Его рука поползла по спине герцогини. - Только меня сменят на рассвете...

- На рассвете? - Атсама отстранилась. - Нет, милый, так не пойдет. Так у нас ничего не выйдет.

- Чего? Почему это? А! - вскрикнул гвардеец, когда его шею пронзили клыки.

Арека смотрела, как умирает вампир. Вот побледнело его лицо, глаза окрасились черным, а вместо алых огней сверкнули две тусклые искорки. Арека видела, как он обмяк, как опустились веки, проступили кости черепа сквозь кожу. На мостовую упала высушенная кукла. Куча тряпья, похожая на пугало, которое ставят на полях.

Атсама картинным жестом вытерла губы. Рука простерлась над телом гвардейца, и вспыхнувший огонь пожрал безжизненную плоть.

- Идем? - Атсама поглядела на спутницу с улыбкой, будто только что поймала сачком бабочку, а не убила одного из своих же.

Арека пошла дальше, обогнув пепелище.

- А тебе не попадет за это?

Атсама скривилась.

- Что за слова? "Попадет!" Оставь их для деревенских детишек. Если Эрлот об этом узнает, скажет мне спасибо. Все равно...

- Что все равно? - оглянулась Арека.

- Ничего. Поворачивай туда.

Когда они добрались до затерявшегося в лесу дома герцогини, луна уже начала бледнеть. Арека, истершая ноги в мозоли, давно скинула туфли и остаток пути проделала босиком, улыбаясь осколкам детских воспоминаний.

Дом примостился на большой поляне, окруженный высокими каменными стенами. Стены выше самого дома. Почему-то Арека улыбнулась, увидев их. В отличие от крепостных, эти совсем не пугали.

К дому вела укатанная дорога. Пройдя через ворота, Арека услышала скрип. Повернулась, чтобы увидеть двух баронетов, закрывающих створки. Повернувшись, потеряла равновесие и упала бы, но Атсама вовремя подхватила ее, да так и держала за локоть, пока шли через двор, застроенный бараками.

- Между прочим, раньше здесь у меня был цветник, - проворчала герцогиня. - Цветы пахнут приятнее людей.

Арека остановилась, прислушалась. Как будто музыка, но так тихо и далеко, что не разобрать мелодии.

- Что это?

Атсама фыркнула, но от едких комментариев воздержалась. Потянула девушку за локоть.

Они обошли круглый, низенький, всего в два этажа, пузатый каменный домик. Со всех сторон его окружали посеревшие от дождей и времени деревянные одинаковые постройки, между которыми то и дело мелькали тени баронетов. Они будто бежали откуда-то, почуяв приближение хозяйки. А музыка становилась все громче, все сильнее сжимала сердце. Арека с удивлением узнала свирель. Оказывается, на ней можно играть не только простые веселые песенки, но и что-то такое, чего не высказать иначе, не доверить бумаге.

На заднем дворе, в окружении мрачных бараков, сидел худой, коротко стриженый парень и играл. Последние трое баронетов разошлись по сторонам, делая вид, что не слушали. Парень... а для Ареки он почему-то сразу же стал Мальчиком, оборвал мелодию. Свирель опустилась, исчезла в складках одежды. Мальчик наклонился. Из-под скамьи появились костыли. Опираясь на них, мальчик направился в сторону барака. На подошедших Ареку и Атсаму он так и не взглянул.

Юг

За прошедшие годы Рэнт совершенно разучился удивляться. Да и чему тут удивляться, когда одна жизнь сменила другую, а теперь притворяется прежней? Взять хоть последнюю работу - пасти земледельцев. Не самая дурацкая работа, если разобраться. Некоторые, вон, пастухов пасут. Идет, то есть, пастух за стадом, а вслед - вампир. Смех, да и только. Казалось бы, чего проще - хлыст вампиру выдать, да и пущай себе с коровами управляется. Ан нет, не положено. Что ж, привыкли и к такой дури, никуда не денешься.