По ту сторону Алой Реки. Потерявшие судьбу (СИ) - Криптонов Василий - Страница 79

- Здравствуйте, - дрожащим голосом произнесла И, остановившись перед гадалкой. - Это, кажется, вам, - протянула монетки.

Старуха подставила ладони и приняла плату. Улыбнулась, показав редкие желтые зубы. Принцессе захотелось убежать, но что-то не пускало. Разве можно убежать от смерти?

- Щедро наградила! - Ирабиль с трудом разобрала шамканье старухи. - Жа это фшу правду рашкажу! Дай-ка ладошку!

Прежде чем И успела возразить, сморщенные руки схватили ее ладонь. Палец старухи заскользил по линиям. Хотелось закричать, но горло сдавило. В ушах грохочет, в глазах темнеет. Но слова старухи доносятся, каждое слышно:

- Вижу, красавица, большую любовь и дальнюю дорогу. Много друзей на пути, а еще больше - врагов. Вольной птичкой ты была, да только теперь, глянь, судьбу твою черный человек на кулак наматывает, и полетишь ты к нему, на смерть верную.

Кажется, голос старухи задрожал, уверенности в нем поубавилось.

- Смерть твою вижу. Смерть. Смерть. Смерть. - Палец ткнул в три разных места на ладони, и принцесса заметила, что гадалка дрожит. - Ничего, кроме смерти. И куда ни шагнешь, везде, вкруг тебя, внутри тебя, лишь тлен и разрушение. Тысячи и десятки тысяч падут вкруг тебя, а ты будешь жить...

Закричала.

Все, кто был на площади, повернулись к старой гадалке, что, тряся головой, отползала от перепуганной рыжей девушки. Рассыпались монеты, но старуха лишь продолжала голосить:

- Кто ты? Зачем ты сюда пришла? Уходи! Уходи! Уходи прочь! Проклята...

Крик оборвался, перешел в бульканье. Ноги у принцессы подкосились, и она упала бы, не поддержи кто-то под локоть. Вокруг собралась толпа, все смотрели на нее и на бьющуюся на земле старуху, на губах которой выступила кровавая пена.

Костлявая рука в последний раз вытянулась к принцессе. Тонкие губы шепнули:

- Уходи...

А потом будто кто-то вырвал душу из тела. Сухая, не похожая на человека кукла замерла посреди круга.

Что-то мягкое касается рук, что-то говорят на ухо. Ирабиль повернула голову и увидела стоящего рядом Роткира. Прислушалась.

- ...гада давно знаю, у него там педаль, он мишени двигает. Но я его припугнул, с третьей попытки вышиб. Держи, подгон тебе.

Ирабиль позволила втиснуть себе в руки плюшевого зайца с глупой улыбкой. Посмотрела на него, на Роткира, на старуху.

- Она...

- Что она? - Роткир бросил на гадалку равнодушный взгляд. - Она - все. Айда перекусим?

И потащил принцессу за руку прочь от изумленных и перепуганных взглядов. Лишь свернув раза четыре, оставив позади всех, кто видел произошедшее, Роткир усмехнулся и покачал головой:

- Ну ты, рыжая, даешь! Зачем старуху ушатала? Сидела себе да сидела, квашня беззубая, никому не мешала.

- Я ничего не сделала, - прошептала Ирабиль. - Она взяла руку, а потом... Потом закричала. Сказала, что я умру...

- Ага, и тут же сдохла, - кивнул Роткир. - Слышал я. Смешно получилось.

- Смешно? - Ирабиль вырвалась, остановилась, даже не думая, как смешно выглядит сейчас сама - злая, перепуганная, с огромным зайцем в руках. - Она же умерла! Что тут смешного? Ничего в смерти смешного нет.

- Да, знаешь, в пореве тоже веселого мало, однако все шутят, - с серьезным видом сказал Роткир. - Будешь такой серьезной - скоро состаришься. Идем или нет?

- Куда? - спросила принцесса, отчаянно пытаясь понять только что услышанную фразу.

- В баню пиво пить, - огрызнулся Роткир. - Перекусим, говорю же. С утра не ел, живот уж крутит. Тут рядом неплохой кабачок есть. Пить не буду, клянусь, а то опять смертью стращать начнешь. Старуха, кстати, говорят, прикладывалась изрядно, так что, может, ты права. Не пила бы - еще б лет двести продюжила.

Ирабиль посмотрела на солнце, все еще стоящее достаточно высоко. Ничего ведь не изменилось после этой ужасной сцены на площади. Все так же сидит в гостинице Кастилос, к которому не хочется возвращаться...

- Может, куда-то еще? - спросила Ирабиль. Представила кабак, полный пьяных людей, которые будут на нее таращиться, шепча друг другу на ухо пошлые шутки.

- Можно ко мне домой, - подумав, предложил Роткир. - Тут рядом. Да не бойся, я один живу. Готовить-то умеешь?

***

Она сказала "нет".

Сейчас, сидя в крошечной замызганной кухонке и наблюдая, как Роткир режет овощи, И пыталась понять, зачем солгала. Она продолжала обнимать плюшевого зайца, в котором вдруг почувствовала родственную душу. Такое же бесполезное создание, которым все зачем-то стремятся обладать.

- Мой тебе бесплатный совет, - говорил Роткир, помахивая ножом. - Если хочешь парня отшить - не наводи туману. Тайны - они, знаешь, притягивают. Особливо тех, у кого ум пытливый. А я на тюрьме знаешь, как загадки разгадывал? Был там один мужик, он их сам выдумывал, а я - тут же, как орехи. Правда, у него все загадки - то про задницу, то про причиндалы.

Роткир высыпал картошку в котелок и принялся за лук. Ирабиль еле сдержалась, чтобы не поправить. Сначала ведь лук обжаривают, а потом уже... Впрочем, пусть делает как знает, она ведь есть не собирается.

- Никакого тумана я не навожу.

- Ну да. Вот скажи, каким чудом деревенская девчонка умудрилась готовить не научиться? Тайна, как ни крути. Или, например, такой вопрос: отчего в гостиницу не торопишься? Поссорилась бы с брательником - так бы и сказала, а тут другое что-то. Скажи, не туман? Самый, что ни на есть, туманище! А то вот еще: почему у тебя одна прядь светлее, другая темнее? Сколько рыжих видел на своем веку - такой расцветки не припомню. Будто специально выхорашивалась, только к чему - не ясно. Пока не присмотришься, и не понять ведь ничего. Кругом одни загадки, вот от тебя старухи замертво и хлопаются. Научись еще смотреть таинственно, ресницами взмахивать, как эти курвы, что по ночам зарабатывать выходят - вообще весь Варготос к твоим ногам свалится, не шучу.

- Я умею готовить, - буркнула И, пряча покрасневшее лицо в мягкую макушку зайца.

- Само собой, умеешь, - ничуть не удивился Роткир. - Просто не хочешь, чтобы я на тебя как на хозяйку дома смотрел. И помирать страшно, и жить по-людски неприятно. Тебя как будто вырвали откуда-то, не спросясь, да пересадили. Опять-таки - туман. Не расскажешь ведь, вижу. А то меня еще знаешь, что царапнуло? Куда это твой разлюбезный из самострела стрелял? Охотник, что ль?

- В вампиров, - сказала И, прежде чем успела задуматься.

Рука Роткира дрогнула, на оранжевую морковку брызнула красная кровь.

- От зараза! - Роткир отдернул руку. - Сейчас заживет...

Что в этот момент случилось у нее в голове, принцесса и сама не знала. Не то вдруг память сыграла злую шутку, не то желание быть хоть кем-то, кроме красивой игрушки, на мгновение перевесило здравый смысл. Жест вышел непринужденным, будто само собой так разумелось. Она схватила Роткира за руку и положила в рот его окровавленный палец.

Впервые за весь день Роткир не нашел, что сказать. Он чувствовал, как язык девушки коснулся ранки, остановился. В зеленых глазах, будто затянутых пеленой, вспыхнул ужас.

Ирия отшатнулась с криком. Ножки табурета подломились, она упала, бледная, прижимая ладонь ко рту. Роткир дернулся было к ней, но передумал. С детства обладающий хорошим чутьем, сейчас он понял, что лучшим вариантом было бы исчезнуть вовсе.

Первые несколько секунд казалось, Ирию вырвет. Но она справилась. Встала. Роткир молча смотрел ей в глаза, пока она боком двигалась вдоль стены, огибала печь. У самой двери хотела что-то сказать, но лишь невнятно пискнула и вылетела прочь.

Роткир опустил взгляд на палец. Ранка почти исчезла, все как обычно, только кожа вокруг поблескивает от слюны.

- Какая интересная девочка, - пробормотал Роткир.

Дверь открылась с хлопком.

- Роткир! Ну что за дела? Договорились ведь! - На пороге стоял хозяин тира с несчастным выражением лица. - Я ж никогда, ты же знаешь...