Магический спецкурс. Второй семестр (СИ) - Летняя Лена - Страница 48

— Ох ты ж, как неловко-то, а…

Мое сердце испуганно екнуло, а я сама, как всегда, покраснела. Зато Норман совершенно спокойно выпустил меня из объятий и с невозмутимым видом поднялся на ноги, словно его каждый день кто-то заставал за поцелуями со студентками.

— Добрый вечер, Хильда.

Его повседневная учтивость вернул растерянной Хильде дар речи.

— Добрый вечер, профессор Норман. Извините, вы… продолжайте… А я пойду еще погуляю.

Она даже сделала шаг к двери, но Норман ее остановил:

— Нет, не стоит, я уже ухожу. — Он повернулся ко мне и едва заметно поклонился.

— Хорошего вам вечера, госпожа Ларина.

— И вам тоже, профессор Норман. Увидимся с вами на экзамене?

— Надеюсь, что доведется увидеться и раньше. Если вам понадобится моя помощь, вы знаете, где меня найти. В любое время.

Я кивнула. Голова слегка кружилась от этой резкой перемены режимов общения. И немножко — от внезапно накатившего на меня счастья.

Норман вежливо попрощался и с Хильдой. Когда за ним закрылась дверь, подруга выразительно посмотрела на меня.

— Ничего не говори, — попросила я.

— Да я и не говорю, — пожала плечами она, хотя на ее лице были написаны все ее комментарии.

— Вот и не говори.

Мне сейчас было слишком хорошо, впервые за последние четыре недели, поэтому я не хотела слушать чьи-либо сомнения. Я хотела задержаться в этом радостном мгновении. И хотела, чтобы оно продержалось хотя бы до выпускного вечера.

Но в последнее время мне не очень-то везло с такими желаниями.

Сессия опять прошла на удивление легко. Стоило все прояснить и помириться с Норманом, как у меня словно крылья за спиной выросли. К тому же он с энтузиазмом помогал мне готовиться к экзаменам, что в его обществе было делать куда приятнее, чем одной или даже в компании Хильды и Андрея. Норман обладал потрясающим умением объяснять просто многие сложные вещи. И в какой-то момент я с удивлением поняла, что ему это по-настоящему нравится. Если бы он не родился королем, он бы, наверное, стал преподавателем еще пять веков назад.

На своих экзаменах Грокс и Дангл смотрели на меня с затаенным предвкушением и, кажется, даже не слушали, что я говорю. Со слов Нормана я знала, что ректор строго-настрого запретил им распространяться о моем двойном потоке, но было видно, что их просто распирает.

Самым сложным экзаменом для меня неожиданно оказался экзамен по ТРЗ. Норман и других выспрашивал долго и нудно, а меня пригласил отвечать самой последней. Я-то наивно надеялась на поблажки, но он выслушал не только все, что я имела сказать на тему экзаменационного билета, но и задал штук десять дополнительных вопросов. Правда, в итоге все равно поставил высший балл, а потом еще и предложил вместе поужинать у него.

— Отметим тот факт, что ты больше не моя студентка. И ты можешь остаться у меня до самого выпускного, потому что теперь уже неважно, даже если нас увидят.

Его экзамен шел у нас последним, поэтому в тот момент, когда он поставил против моей фамилии оценку, я официально завершила спецкурс. Через день, в пятницу, должен был состояться выпускной бал, а в понедельник — вручение дипломов. Но и то, и другое было уже простой формальностью.

— Я бы с удовольствием, но мне нужно вернуться домой. У меня до сих пор нет платья для выпускного. Хочу сегодня добраться до дома, чтобы заняться его поиском завтра с утра и успеть вернуться в Орту к вечеру. Потому что в пятницу утром меня пригласили в суд.

Да, выступать в суде мне предстояло в день выпускного. Это казалось мне дурным предзнаменованием, но, вероятно, я просто боялась. Конечно, не того, что меня снова попытаются убить. В конце концов, до сих пор монархисты не нападали на меня в открытую и едва ли рискнут сделать это в здании суда. Они предпочитали действовать исподтишка, инсценировать несчастные случаи. Меня тревожила предстоящая встреча с Нотом, с местным правосудием и публикой, которая наверняка будет наблюдать за процессом.

Судя по тому, как Норман нахмурился, ему мое предстоящее появление в столице тоже не нравилось. Уж не знаю, по каким причинам.

— Твой отец пойдет с тобой? — взволнованно уточнил он.

Я кивнула.

— А еще Ротт обещал забрать меня из Орты в сопровождении двух легионеров.

— Я хотел бы пойти с тобой, — с сожалением признался Норман.

Мы оба понимали, что это невозможно. Сопровождать меня в суде мог только официальный представитель, роль которого взял на себя папа. Но даже до суда Норман не мог меня проводить. Это выглядело бы странно, а учитывая присутствие Ротта и папы, могло получиться очень нервно.

— Думаю, что день, в который ты начнешь сопровождать меня везде, неизбежен. И наступит достаточно скоро.

Норман улыбнулся, хотя в его глазах все еще была видна тревога.

— Я очень на это надеюсь. А пока… Надень, пожалуйста, в пятницу перстень. На всякий случай.

Его перстень я продолжала носить с собой в сумке. Просто чтобы не было соблазна направлять через него магический поток. Норман хоть и считал это избыточной предосторожностью, относился к этому с пониманием. Это был первый раз, когда он попросил его надеть. Я пообещала сделать это и, чтобы не заканчивать наш разговор на печальной теме суда, склонила голову набок и игриво поинтересовалась:

— Пригласишь меня на танец на балу?

— Даже не думай, что я позволю танцевать тебе с кем-то, кроме меня, — с улыбкой заявил Норман, но выглядел при этом подозрительно серьезно.

В пятницу утром Ротт с двумя легионерами прибыл в Орту без четверти одиннадцать, как и было оговорено заранее. С папой мы встретились еще раньше все в той же преподавательской, которая сегодня пустовала: основной курс ушел на каникулы между первым и вторым триместром еще неделю назад, а спецкурс и вовсе закончил учиться, поэтому и преподаватели это утро проводили в своих комнатах. Только профессор Карр составляла нам с папой компанию, пока мы ждали легионеров.

Папа, конечно, заметил, что перстень Нормана — точнее, перстень Роны Риддик — снова красуется на моем пальце. Он недовольно поджал губы и вопросительно посмотрел на меня. Я только пожала плечами, не желая говорить на эту тему в присутствии профессора Карр. Та и так успела испортить мне настроение замечанием о том, что я могла бы из уважения к традициям магического мира одеться на официальное мероприятие соответствующим образом. Я не сразу поняла, чем ее не устроили скромные черные брюки и темная блузка. Мне этот вариант показался одновременно строгим, элегантным и вполне деловым. Только потом я вспомнила, что женщины здесь чаще носят платья и юбки, чем штаны.

Ротт вновь был сама любезность. С такой радостью приветствовал моего отца, словно знал, что когда-то тот и сам занимал его должность. Я неосознанно сцепила руки, погладила кончиками пальцев изумруд в перстне, пока папа со старшим легионером столицы обменивались любезностями.

Сразу после этого мы направились к порталам, и когда оказались в главном холле, один из них как раз открылся, впуская в Орту Марека Кролла. Наверное, даже если бы дорогу мне перебежала черная кошка, я бы не сочла это столь дурным предзнаменованием. Какого черта он тут забыл?

Встретившись со мной взглядами, Марек недобро усмехнулся, но потом почтительно отошел в сторону, заметив свиту, которая меня сопровождала. Похоже, старшего легионера столицы он все-таки побаивался, поскольку чуть ли не поклонился ему, исчезая с его пути. Легионер спокойно кивнул и тут же потерял к нему интерес.

Ротт занялся настройкой портала, а я обернулась, внезапно почувствовав на себе чей-то взгляд. На вершине лестницы стоял Норман, наблюдая за нашей отправкой издалека. Когда я обернулась и заметила его, он ободряюще улыбнулся. Я улыбнулась ему в ответ, отчего-то испытывая странное волнение.

Портал открылся, и отец аккуратно подтолкнул меня в спину. Не знаю, заметил ли он Нормана и наши переглядывания.