Опустошенный север (СИ) - Меллер Юлия Викторовна - Страница 5

Ксения сидела рядом с мужем, который отказался садиться, пока не принесут ещё один стул с резной спинкой для жены.

«Боже, как мелко, сударыня», развлекала себя Ксюша мыслями. А народ всё находил повод выпить, закусить, да снова выпить. Нашёлся музыкант и с чувством начал мучить инструмент. Девушка дёрнулась от резких звуков.

— Что, не нравится наше застолье, — начал сольное выступление один из сидящих недалеко от правящего стола мужчина.

«Ну всё, настрой хозяйки известен, травля началась», мелькнула мысль и тут же Ксения улыбнулась.

— Песня за столом, подарок всем, — громко ответила девушка.

— Так может, уважите нас, чужеземка? — послышался голос чуть издалека.

Ингвар сощурил глаз и согнул ложку. Он явно запоминал горлопанов, старающихся задеть его жену, которую мать при всех не признала. Ксении было приятно его беспокойство, но перекладывать проблему налаживания отношений на него она не собиралась.

— Отчего же не уважить? Воины вернулись домой, это ли не праздник? Давайте ваш инструмент.

Девушке вручили лютню. Ей пришлось потратить время, чтобы настроить её и под нетерпеливые выкрики она начала наигрывать простенькую мелодию, запомнившуюся ещё с университета. «Хава Нагила», её играли все новички, заводная и лёгкая.

Застолье затихло и не отрывало глаз от девушки, настолько необычна была мелодия. А Ксения, привыкнув к поданному инструменту, попробовала цыганочку, и совсем освоившись, перешла к любимой песне «Чёрное-белое».

Кто ошибётся, кто угадает,

Разное счастье нам выпадает,

Часто простое, кажется вздорным,

Чёрное белым, белое чёрном.

Мы выбираем, нас выбирают,

Как это часто не совпадает,

Я за тобою следую тенью,

Я привыкаю к несовпаденью.

Я за тобою следую тенью,

Я привыкаю к несовпаденью.

Я привыкаю, я тебе рада,

Ты не узнаешь, да и не надо,

Ты не узнаешь и не поможешь,

Что не сложилось, вместе не сложишь,

Что не сложилось, вместе не сложишь.

Счастье такая трудная штука,

То дальнозорко, то близоруко,

Часто простое кажется вздорным,

Чёрное белым, белое черным. (Прим. авт. слова Танич. М., музыка Колмановский Э.)

Мелодию удавалось лишь наигрывать, но слова и голос создавали настроение. Ксения увлеклась и не увидела, как потемнел лицом Ингвар, когда она пропела строчку: «что не сложилось, вместе не сложишь». Сколько лет живёт она в этом мире, всё забывает, что каждая песня не столько искусство, сколько должна быть по делу, с намёком.

Девушка давала себе отдых, наигрывала что-нибудь простое, но выразительное, типа «В лесу родилась елочка» или аккорды из звёздных воинов, а потом снова пела. Голос у неё большой силы не имел, но был приятным, проникающим в душу. Вскоре она отложила лютню и Алрик, зычно прекращая уговоры, дал команду танцевать.

Ксения очаровала собой практически всех. Спокойная, трогательно-нежная, приветливая с яркой, по понятиям северян, внешностью. А людей, умеющих петь, всегда любили, во все времена, тем более девушек. С одной стороны леди приобрела множество сторонников в досужих пересудах, с другой стороны, каждое её достижение злило свекровь, распаляло неожиданный огонь в душе Алрика и делало врагом свояченицу.

Ингвар сидел за столом, чуть отодвинувшись от Ксении, давая ей простор, и сердце его разрывалось от любви к жене, от горьких слов, что услышал и на себя примерил. Он отмечал, что мать злится, что брат не отрывает глаз от Ксюши, как молодняк на неё смотрит с восхищением. Даже Харн и тот украдкой поглядывает, зная ревность командира, а слушает так, как никого и никогда.

Слишком быстро сошла первая радость от возвращения домой. Ждал, стремился, спешил и словно перегорел. Дом стал тёмным, неуютным, мать понять не хочет, что её планы по восстановлению их владения бестолковые, устаревшие. Не вернуть былого величия взяв в жёны обеспеченную жену. Алрик, ранее задорный, весёлый, сидит квёлый, правда только до тех пор, пока его ласточку не увидел. Ингвар еле дождался, когда можно будет уйти и жену увести, а в выделенных покоях сел на кровать, обнял Ксеню, уткнувшись ей в живот головой.

— Ксюшенька, я об одном прошу, не оставляй меня, — тихо произнёс он.

— Ингвар, ты что? Что случилось, с чего такие мысли? — зарывшись руками в короткий ёжик волос, она выспрашивала, все, что тревожило мужа.

Рассказал он ей про планы матери выгодно пристроить его в браке, её надежды на возрождение работ в шахтах, восстановление былого величия рода Дан. Много на что надеялась она, только не на то, что сын жену привезёт. Удачливые воины при женитьбе на леди с Метрополиса землями обзаводились там, а сынок отличился, к себе жену привёз. Так чему радоваться?

— Касатик мой, дай время, успокоиться твоя мама. Она похожа на человека, который из года в год бьётся безуспешно над решением проблем. Посмотри, даже брат твой руки опустил, а ты рассказывал про него, как человека деятельного. По-видимому, всё сложно здесь, погоди осуждать. Давай оглядимся.

— Ксюшенька, ты мой свет, ты такая юная, а мудрости в тебе поболе, чем у многих поживших людей.

Девушка рассмеялась.

— Ингвар, всё просто, я сама будущая свекровь и давно уже примеряю на себя этот статус. К тому же мой старший сын уже сделал меня бабушкой, и осознание этого, тоже обязывает к воздержанности в высказываниях, поступках. Как будто я дальше видеть стала, не на годы вперёд, а на десятилетия просчитываю.

— Ты бабушка!

— Да, мой милый, — лукаво улыбнулась Ксения, — и если ты не против, хотела бы через пару лет забрать внука сюда, чтобы воспитывать. Александру до него нет дела, мать его вскоре выйдет замуж и у неё своя семья будет, а ребёнку нужно получить образование. Мне не хотелось бы раскидываться детьми.

— Ты меня удивила Ксюша, — задумался северянин, — я давно заметил, что ты как-то по-особому относишься к детям, но не боишься законным внукам вырастить конкурента?

— Ингвар, если я оставлю внука, то неизвестно, что ему будут нашёптывать родственники, будущие сёстры, братья. Я дам парню выбор в будущем. Захочет, будет как мать, крестьянином, захочет, получит профессию и уважение, захочет быть богатым, научу торговать. Посмотрим по его способностям. Если Александр решит, что мальчишке нужен титул, то это в его власти, а для меня, если по крови смотреть, то все внуки одинаковы.

— Может ты и права, я никогда не задумывался об этом.

— И много здесь бегает твоих детишек?

Ингвар усмехнулся.

— Милая, меня здесь не было более двадцати лет, так что моих карапузов ты здесь не увидишь.

— Давай спать, устала я что-то, — ласково погладив напоследок мужа по голове, произнесла девушка.

На следующий день погода не радовала, пасмурно на улице, уныло, темно в доме. Ксения действительно ощущала себя гостьей, причём нежелательной. Все мечты об обустройстве уютного уголка пришлось отложить. За завтраком на неё волком смотрела свекровь, свояченица, безразлично свёкр, а Алрик не скрываясь, наблюдал, что тоже было неприятно. Он не озаботился скрывать свой интерес, а раздражение Кайсы за его бесцеремонность выливалось на Ксению.

— Сынок, надо обсудить дела, — в конце завтрака бросила свекровь Ингвару.

На втором этаже не все комнатки оказались крохотными, с игрушечными оконцами. После завтрака в малой гостиной, где стоял стол, приличные стулья, а стены завешены полотнами с национальными узорами, собралась вся семья.

— Зачем ты её притащил, — несколько демонстративно скривилась мать, глядя на невестку.

— Мама, — укоризненно произнёс Алрик,

— Затем, что моя жена должна быть в курсе, что у нас здесь происходит, — жёстко ответил Ингвар.

— Женщинам не дело совать свой нос в государственные дела, — высокомерно бухнула свекровь, а землянка чуть не рассмеялась. Настолько та походила в тот момент на старуху из мультика «Сказка о рыбаке и рыбке» по Пушкину.

— Мама, а вы себя женщиной уже не считаете, — зло заметил муж.