Поцелуй под омелой - Серганова Татьяна - Страница 5

6.

Юля давно так не веселилась.

Они со Стасом по очереди прыгали на кровати и громко стонали. При этом надо было удержать на лице серьёзное выражение и не хихикать, чтобы не спалиться. Но три бокала шампанского совершенно не располагали к серьёзному настрою, и девушка то и дело закрывала рот руками, чтобы не расхохотаться в голос. Никольский ей совершенно в этом не помогал, делая смешные страшные глаза, корча рожицы. При всём при этом он старался прыгать еще интенсивнее.

Кровать ходила ходуном и ритмично билась о соседнюю стенку.

– Юль, – страшно зашептал Стас. – Ну?

– Ох!… Ах! – послушно закричала девушка и чуть не захрюкала от нового приступа хохота. – Стас! Да-а-а-а-а!

После чего, уже значительно тише зашипела:

– Ты тоже звуки издавай.

– Мужчины не кричат, – запротестовал тот.

– Ну, постони что ли… Что я одна? – девушка запустила в него подушкой, но промахнулась.

– Я прыгаю, – возмутился Стас, увернувшись.

– Может, она уже ушла? – с надеждой поинтересовалась Юля, падая на кровать.

– Иди, посмотри.

– Я не могу. Женщины после секса дольше отходят. Иди ты, проверяй.

– Не пойду, – заупрямился тот и тоже плюхнулся рядом.

– Тогда давай спать. На сегодня у нас всё. Ты, конечно, секс-гигант, но я спать хочу, – широко зевнув, произнесла девушка, поднимая с пола одеяло.

– Я тебя еще ночью разбужу, – обрадовал её мужчина, устраиваясь поудобнее.

– Это еще зачем?

– Для закрепления результата.

– Только попробуй! Иначе я всё расскажу.

– Не расскажешь, – Стас отмахнулся и блаженно улыбнулся.

– Тебе надо было просто с ней поговорить и всё. Зачем устраивать этот спектакль?

– Тогда были бы слёзы, истерики.

– А сейчас, после нашего представления, она от счастья пляшет, – фыркнула Юля, не открывая глаз.

– Но я хотя бы этого не вижу.

– Всё вы одинаковые! Трусы. Не можешь сказать восемнадцатилетней девчонке, что она тебя как девушка не интересует.

– Я уже говорил. Она меня не слышит… Юль?

– М-м-м? – сонно ответила она.

– А что было сегодня в столовой?

– А что было в столовой?

– Ты и Артём.

Девушка напряглась, слегка задержала дыхание, но глаз не открыла.

– Ничего.

– А поцелуй?

– Лишь традиция, – несколько резко ответила она. – Давай спать. Я жутко устала. День сегодня был более чем насыщенный – перелёт, знакомство.

И отвернулась в другую сторону.

Её губы всё еще пылали. Глупо, прошло столько времени. Она давно должна была забыть этот поцелуй у всех на глазах. Но не могла.

Если честно, то всё началось до поцелуя. В тот самый момент, когда Романов помог застегнуть это чертово платье. Юля была взрослой девочкой и отлично знала, что означает этот потемневший обжигающий взгляд, от которого тотчас кожа покрылась мурашками и сбилось дыхание. Мужчина мог говорить и делать всё, что угодно, но Юля знала, Романов её хочет. И этот поцелуй только подтвердил собственные подозрения.

Оставался только один вопрос – чего же хочет она сама?

Вздохнув, она еще крепче обняла подушку.

Утро вечера мудренее. Вот только один вопрос не давал уснуть спокойно.

– Стас? Стас!

– Что?

– А кто такая Инга?

Никольский некоторое время молчал, а потом тихо ответил:

– Девушка из нашей компании. Они с Артёмом встречали… долго, даже собирались поженится. Она погибла пять лет назад, автомобильная авария. А что?

– Нет, ничего. Просто спросила.

Стас ничего не сказал, только глубокомысленно хмыкнул и повернулся на другой бок.

7.

Несмотря на то, что Романов вчера лег спать довольно поздно и немного пьяным, встал мужчина рано. Он вообще был жаворонок и привык вставать не позднее семи часов утра.

Дом спал.

На улице было еще темно и очень тихо.

Подойдя к окну, Артём еще некоторое время рассматривал снежинки, что, кружась в немыслимом танце, падали с неба, покрывая всё вокруг тонким белым слоем.

– Кто бы мог подумать… а здесь действительно красиво – пробормотал он сам себе, подходя к кофе-машине, чтобы налить новую порцию напитка.

Похмелья не было, но голова всё равно болела.

– Доброе утро, – раздался сзади голос.

Резко обернувшись, Артём увидел лохматую и сонную Юлю, что в домашнем костюме стояла перед ним и нервно озиралась.

– Доброе, – несколько растеряно поздоровался он. – Кофе?

Видеть красавицу Юлю в бесформенных клетчатых штанах и широкой майке со смешным зайцем, было странно. В её облике появилась невинность, детская непосредственность и беззащитность.

И он всё еще её хотел.

– Да, спасибо. А где все?

– Еще не встали.

– А вы? Еще не легли?

– Я всегда рано встаю. Привычка, – улыбнулся он, внимательно следя за каждым её движением.

– Понятно, – она нервно заправила локон за ухо, что выбился из высокого пучка. – Я тоже люблю рано вставать. А вот Стас истинный сова.

Настроение Романова сразу упало. Потому как разглядывая её хорошенькое личико, молодой мужчина совершенно забыл обо всем, в том числе и о лучшем друге. А теперь вспомнил и те звуки тоже…

– Может перелёт сказался, – и, не удержавшись, добавил. – Да и ночь у вас была бурной.

Юля внезапно покраснела и отвела взгляд.

– О-о-о… вы слышали… то есть, я хотела сказать… извините.

– Всё нормально… Только в следующий раз не так громко. А то кто-нибудь решит полицию вызвать.

– Мы постараемся, – еще сильнее смутилась она, принимая у него из рук кружку с горячим напитком. – Спасибо.

Их пальцы на мгновение встретились, но ничего особенного он не почувствовал. Ни взрыва, ни удара током. Просто тепло и мягкость кожи.

– Вы не знаете, какие у нас на сегодня планы?

– В каком смысле? – глотнув из своей кружки, просил он.

– Вчера был маскарад. А что сегодня?

– Сегодня тридцать первое. Значит будем готовить… Много готовить.

– Ясно, – быстрый взгляд карих глаз, словно она боялась смотреть ему в глаза.

Большое помещение кухни накрыла неловкая тишина. Они оба молчали, не зная, что еще сказать, но и распрощаться не могли. Словно ожидали друг от друга того самого шага, который не могли сделать сами.

– Доброе утро, – на кухню зевая и сонно щурясь, вошел Славка. – Тём, ты всегда был ранней птахой, но Юля… ты чего так рано проснулась?

– Привычка, – пожала плечами девушка.

– М-м-м? Кофе? – Егоров чуть ли не носом влез в её кружку и блаженно зажмурился. – Как же хочется кофе.

– Там еще есть, – кивнув в сторону кофе-машины, произнёс Артём. – Будешь?

– Конечно. Он еще спрашивает.

Этот день пролетел быстро. Хоровод ярких событий мелькал, сменяя друг друга. Но стоило ему на мгновение отвлечься, как перед глазами тут же появлялась темноглазая девушка. Артёму казалось, что она специально появляется, чтобы лишить мужчину душевного покоя. Но он тут же гнал от себя эти мысли.

Глупо.

Последний день старого года был наполнен шумом, смехом и улыбками. Народ проснулся ближе к обеду. Наскоро позавтракав, а кто-то пообедав, они оделись и вышли на улицу, чтобы нарядить ёлку, что росла во дворе. Украшали её всем тем, что попадалось под руку. В дело пошли шарфы, конфеты, мандарины. Девчонки даже пожертвовали часть своей бижутерии.

Потом была игра в снежки, которую по традиции затеял Славик, что бросил в зазевавшегося Кирилла. Тот охнул и попытался отомстить, запустив ответный снаряд. И попал в Зою. Девушка взвизгнула и началось…

Юля тоже в стороне не осталась. Её искренний, задорный смех разносился по округе и вызывал ответные улыбки. Даже Артём не смог устоять. Его тоже втянули в это побоище, засыпав за шиворот снег.

Ближе к четырём вечера, мокрые, уставшие, но счастливые, друзья вернулись в дом. Горячий кофе с бутербродами согрел и дал силы готовиться к празднику.

Приведя себя в порядок, мужчины взялись готовить шашлык. Для этого в беседке стояла кирпичная печка. Именно в этой уютной нише они и собирались встречать новый год. А девушки занялись приготовлением салатов и закусок.