Ussr (СИ) - Рок Сергей - Страница 48

-А вот что касается практики, зарисовок, фотографий, кое-что составил именно я. Ну, ты же знаешь, сейчас этим заведует Савелий Машино.

-Но самое главное - это бойцы.

-Бойцы, - сказал я, - но бойцы нужны на операциях, таких, как здесь. Да я и сам отказался от работы в НИИ.

-А что делать?

-Поехали, - сказал я, - надо чувакам разъяснить, по чем фунт лиха.

-Нефиг делать, - ответил Дро, - товарищи бандиты. Мы провалились, и вы - вместе с нами. Простой человек в такие места не попадает. Но агент, который просочился в пространственно-временной континуум, который не является для него родным, с легкостью может соскользнуть в первую же попавшуюся червоточину.

-Короче, - сказал я, - что делать с фраерками?

-Поехали, - ответил Дро, - посмотрим. Может, взять их на стрелку с Мизией?

-Я знаю Мизию, - проговорил Сачик.

-Откуда?

-Он без головы. Даже старшаки его опасаются.

-А чо надо? - спросил другой чувак, Валера Дрын. - Чо надо, скажи?

-Найти и завалить, - ответил я, - хотите сами справиться?

-За выход, - сказал Дро.

-А ты думаешь, мы бы их оставили бы? - проговорил я. - Хотя да. Будьте в курсе, Ованес - наш человек.

И так, мы оттуда и стали выезжать. А кто тут не был, и не знает ничего. А раз никто не был, то о чём речь. Некоторые древние народы, впрочем, переодически проникали на самую кромку всех миров, но это зависело от их корней, и самое главное здесь - духовная линия. Это сложная штука. Я всего не знаю. Главное, что эти сведения всё же подвергались анализу.

Я думаю, нам надо было вернуться назад в ту же секунду, из которой мы выпали. Чтобы никто ничего не увидел. Чтобы змея на запасла. А дроны - с ними проще. Мы их уболтаем не бросаться лишней информацией.

74. Письмо от Александра

Мы бы могли попытаться поискать древние сюжеты сами в себе, и это странно - когда человек впервые сталкивается с этим, он начинает считать себя избранным, и все века так и было - всевозможные видения были поводом к тому, чтобы начинать считать себя мессией. Лишь с изобретением надеждных регрессивных методик удалось понять, что существует общая память, и существует память кого-то одного, кто был прототипом всех людей в эпоху, когда их спроектировали после Великого Потопа. Это выглядит очень странно - не может быть, чтобы в основе было одно существо. Но уже теперь, особенно после открытия Галилея О. становится понятным, что, скорее всего, мы имеем дело с локальным проектом.

Все люди - локальный проект?

Чистая же регрессия выводит на поверхность образы более простые - например, я видел много образов рыбацких, простых, и мне даже понравилась рыбалка. Но тут появился вопрос - где же ловить эту рыбу? Меня пригласил к себе Шохин. Приглашает, смеется, мол, Сашь, давай смотреть мою новую квартиру. Да, он купил в старом фонде, где часть этажей вообще находится под землей и там светится искусственное солнце. А у Шохина - настоящий второй этаж, самые обыкновенные комнаты, никаких тоннелей, просто - старые добрые квадраты с мебелью, обычная ванна, душевая кабина, кухня. Самый настоящий обыкновенный человек, этот Шохин, даром, что полковник в отставке. Единственным минусом было то, что в коридоре он хранил целую партию прозрачных сторожей "Родина-1300", помнишь - лучшая модель, от которой хорошо прикуривать. Говоришь - Родина, дай прикурить. Тут, откуда ни возьмись, огонёк, и кто-то ухмыляется поодаль. Зачем ему их столько - спросишь? Да они все в спячке. Оказалось, Шохин, когда служил на севере, жил с Родинами в одном помещении, а те, когда в спячке, издают такое еле заметное бархатное урчание. Ты его днем даже и не услышишь, а ночью - такой кайф, при чем, никакой генератор звука не дает такой мягкости.

А все дело в том, что какое у него расширение! Вышли на речку, ну и речка как речка. А он говорит:

- А едем на другую?

Я пожал плечами. Тут стоит старый драндулет, сели мы и едем по полевой дороге, едем минут двадцать, вот и другая речка. Удочки забрасываем, рыба - большая, счастливая. Сама на крючок лезет. Тут же, поодаль, рыбачий домик - там холодильник, а внутри - всё, что надо для души. Я говорю:

- А если дождь?

А Шохин смеется:

- Хочешь дождя?

Я тоже успехнулся. Но слишком уж реально. А зачем тогда человеку жизнь, если он научился виртуалить малый метраж, производя столь большие территории? Пусть бы там, снаружи, всем занимались роботы. Но вдруг роботы сойдут с ум, или случится какая другая провокация?

Переходим теперь к еще одному сюжету большой коллективной регрессии:

Иду я, смотрю - очень широкая река, и мало того, что к реке самой нельзя подходить, так еще и в самой реке плывут тела животных. Но не трупы. Тела. Много тел. Кажется и люди плыли. И вода все пенится. И время от времени там проплывают и существа, и если они засекут меня, то все, кранты - видимо, достаточно одного их вгляда, чтобы все было навсегда испорчено. А на реке есть остров. И там какие-то дела происходят. Раньше там жили люди, а с прилетом этой большой делегации непонятно кого никто не знает, что там.

Я в реку нырнул, плыву. И мимо плывут тела. Как выяснялось позже - они их перепрошивают. Трансформируют существ. Делают своими. Если бы меня поймали, то тоже бы обратили, и тут бы я уже ничего не смог поделать. я выплыл, прятался.

Я подумал, на реках всегда так. И мы не знаем настоящую жизнь рек больших и малых. Да и давно когда-то я смотрел фильм про реку, потому что дети уплылию. Потому что это - острова. Ты же не поплывешь морями. Это сложно. Реки есть везде. Ну понятно, что в Африке - моря песка. И реки песка. Реки есть и на Марсе. Они сухи, они аскетичны.

И вот, именно среди таких речных островов и могло такое случится. Но все же, остров этот уже эксплуатировался людьми: так находилась какая-та ферма. Может - птицефабрика. Может - пивзавод. И правильно, и справа, и слева - река. Но, значит, должен был быть мост. С той, с обратной стороны. Но его не было.

Я был в мелком лесу, который покрывал часть острова. Было страшновато. И нашел я там чуваков, они сидели возле костра с магнитофоном кассетным, моновским. Ну, думаю, люди живые - как хорошо.

Они мне стали рассказывать про этих инопланетян, много опасного всякого, и что они не боятся вроде, хотя и страшно.

А потом они слушали несуществующий альбом Цоя. Они сказали, что это и Цой, но и не Цой, так как Цоя нет, но это модуляция. Тут я понял, что чуваки - они уже не чуваки. Но они сами этого не понимают. Вот они взяли и смодулировали, что бы было, если бы Цой был жив. Но они вроде не втыкают, что с ними это.

Было понятно, что и скоро я сам буду такой. Тогда, вот, будут и другие несуществующие альбомы Цоя, и буду я - уже совсем другой, хотя внешне никто меня не распознает. Будут вопросы для никого. Но, возможно, они улетят, а я останусь. Или хуже того - они не улетят, и все люди будут такими. Все кругом. Кругом, на земле.

И я решил назад плыть, а когда в воду вошел, понял, что и со мной то же самое. Просто никто на тебя не нападает. Ты подключаешься к какой-то странной, мифической штуке, и всё - все твои предположения верны.

Но если я пишу тебе это, значит, я уже не там, и ты должен сам решить, кто я теперь. И что это был за остров на реке?

75. Путь

Мы мыслили быстро. И ехали медленно. Хорошо бы - один рывок, и ты вновь - вечером на улице Лизюкова, а барыганьё возвращается к своему подготовительному состоянию. Но ерунда это, конечно. Потому что с таких безобидных начал вырастают деревья роскоши - то есть, ты же не можешь жить без еды и без воды. Ты просто высохнешь. Бензину у всех хватает, правда. Заправлялись в СССР. В лучшем мире. Топливо стоит копейки. Заливай, не хочу. Никто не скупится. Никаких заливок по 5 литров, к примеру. Никакой инфляции. Талоны, вот. Да, всё таки - мотоцикл бы. И ехать через просторы без времени, но полные смысла. Иж-Юпитер-3. Два цилиндра. С собой - термос с горячим краснодарским чаем, подслащенным рафинадом. Хлеб белый. Хлеб черный. Упаковка "завтрака туриста". Сигареты "Ватра" - чтобы вонь отгоняла злых духов. И весь бак принадлежит дороге. Пока он не закончится.