300 лет российской морской пехоте, том I, книга 3
(1705-1855) - Кибовский Александр Владимирович - Страница 53

Фуражка офицера 29-го флотского экипажа с высочайше пожалованным 22 сентября 1855 г. знакам отличия «За Севастополь с 13 сентября 1854 г. по 27 августа 1855 г.». 1856–1857 гг. (ЦВММ).

Таким образом, к 15 часам штурм был отражен по всей линии обороны с большими потерями для союзников. Лишь на Малаховой кургане продолжался упорный бой за Корниловский бастион. Противников разделяла узкая горжа, заваленная грудой трупов. Ни русским, ни французам не удавалось прорваться через нее. Так и не добившись успеха, руководивший обороной Севастополя князь М.Д. Горчаков к 17 часам прекратил контратаки. Лишь в каменной башне все еще продолжали отстреливаться солдаты и моряки. Французы попытались выкурить их, запалив кучу фашин. Но потом, испугавшись взрыва порохового погреба, они погасили пламя и стали бросать в башню гранаты. В конце концов, израсходовав все патроны, защитники башни вынуждены были сдаться.

Итак, потеряв около 10 тысяч человек, союзники овладели Малаховым курганом, доминировавшим над всеми укреплениями Севастополя. В связи с этим князь М.Д. Горчаков решил оставить Южную сторону. В 19 часов под надзором саперов и моряков началась эвакуация гарнизона через рейд по мосту, а также на судах. После перехода основной части войск на Северную сторону остававшиеся еще на бастионах партии моряков, саперов и артиллеристов приступили к подрыву батарей и пороховых погребов. На рейде в это время затопили 6 кораблей, 1 фрегат, 1 корвет и 7 бригов. Союзники не преследовали отступающий гарнизон. «Враги видели, что что-то необычное творилось в грозном Севастополе, — писал граф Л. Н. Толстой. — Взрывы эти и мертвое молчание на бастионах заставляли их содрогаться; но они не смели верить еще под влиянием сильного, спокойного отпора дня, чтоб исчез их непоколебимый враг, и молча, не шевелясь, с трепетом ожидали конца мрачной ночи». На рассвете 28 августа был разведен мост через Южную бухту, а в 8 часов утра вслед за последними защитниками развели мост через рейд. Героическая оборона Севастополя завершилась.

В течение 349 дней защитники Севастополя отражали штурмы, строили и чинили укрепления, совершали контратаки, вели минную войну. Моряки везде действовали умело и отважно. Но из 28 тысяч человек, встретивших врага на бастионах в октябре 1854 г., к концу осады уцелело меньше трети. По официальным данным погибли и умерли от ран 3 адмирала, 19 штаб- и 87 обер-офицеров, 3 776 нижних чинов. Раны и контузии получили 3 адмирала, 94 штаб- и 636 обер-офицеров, 13 094 нижних чина. Но и эти трагические цифры не являются окончательными. Так, к настоящему времени севастопольским исследователем П.М. Ляшуком установлены имена 155 погибших морских офицеров.

«К концу обороны Севастополя не много моряков уцелело на батареях, — вспоминал полковник П.К. Меньков, — но зато весело было смотреть на эти дивные обломки Черноморского флота. Уцелевшие на батареях моряки по преимуществу были комендоры при орудиях… Белая рубашка… Георгиевский крест на груди… Отвага, доблесть и удаль, соединенные с гордым сознанием собственного дела и совершенным презрением смерти, бесспорно давали им первое место в ряду славных защитников Севастополя»[77].

Серебряная медаль «За защиту Севастополя». (Из частной коллекции). Такими медалями на георгиевской ленте наградили всех моряков, участвовавших в обороне Севастополя.

Юнги черноморских флотских экипажей — участники обороны Севастополя. Литография В. Ф. Тимма. 1856 г. (РГБИ). На груди юных героев видны серебряные медали «За защиту Севастополя».

После оставления Севастополя моряки собрались в 5 верстах от города в Бельбекской долине, где расположились на биваках. Вскоре половину флотских экипажей отправили пешим порядком в Николаев. 3 сентября они тронулись в путь и 19 сентября пришли в город без дневок. По дороге экипажи догнал Александр II. «Мы остановились, — вспоминал лейтенант П.И. Лесли, — государь, поздоровавшись с матросами, благодарил их за службу, сказал очень много любезного и приказал вести нас на квартиры. После него приехал к нам генерал-адмирал (Великий князь Константин Николаевич), который тоже, обходя фронт, разговаривал с матросами, расспрашивал кто где полуxил Георгия. Какой странный вид имели матросы, это просто хохот! Кто с французским ружьем, кто с английским, у кого бутылка вместо манерки; одним словом, это была толпа кочующих цыган. Сзади на телегах следовали матросские жены с детьми: решительно какое-нибудь селение кочующей орды. Но оно иначе и быть не могло, потому что матросы с бастиона ушли, в чем они там были».

Непритязательный внешний вид моряков не смутил Александра II. Их массовый героизм император отметил не только многими орденами и знаками, но и коллективными боевыми наградами. 26 ноября 1856 г. всем 17 черноморским флотским экипажам (№ 29-45-го) государь пожаловал Георгиевские знаменные флаги с надписью «За оборону Севастополя с 13-го сентября1854года по 27-е августа 1855 года». Одновременно изображение Св. Георгия он велел поместить на стеньговых флагах, брейд-вымпелах и вымпелах тех судов, команды которых будут укомплектованы чинами этих экипажей. Кроме того, 22 сентября 1855 г. на головных уборах моряков тех же экипажей установили знаки отличия в виде латунной ленточки с надписью «За Севастополь с 13 сентября 1854 г. по 27 августа1855 г.». Сначала такие ленточки предполагалось носить на киверах. Но в связи с их отменой 2 декабря 1855 г. ленты поместили на тульи заменивших кивера фуражек с козырьком. Однако 19 июня 1857 г. вместо фуражек для матросов ввели круглые шляпы. В результате на два десятилетия о боевых знаках отличия фактически забыли. Лишь 20 мая 1887 г., «чтобы восстановить память о заслуженных прежними черноморскими экипажами отличиях надписями на киверах», матросам экипажей Черноморского флота Александр III пожаловал на бескозырки георгиевские ленточки[78]. Кроме того, поскольку осенью 1855 г. в Астрахань с Черного моря были переведены 33-й (переименованный 20 апреля 1856 г. в 44-й) и 45-й флотские экипажи, то в тех же целях георгиевские ленточки 16 ноября 1887 г. пожаловали и их преемнику — Каспийскому экипажу[79].

Георгиевский знаменный флаг, пожалованный одному из черноморских флотских экипажей 26 ноября 1855 г. за оборону Севастополя. (Центральный музей Черноморского флота).

Серебряная медаль в память 50-летия защиты Севастополя. (Музейная копия из частной коллекции). Такими медалями на георгиевской ленте наградили всех ветеранов 349-дневной обороны Севастополя. В 1903–1904 гг. на Санкт-Петербургском монетном дворе отчеканили 9 тысяч медалей — примерно столько ветеранов еще оставалось в живых. Для сравнения в 1855–1856 гг. отчеканили более 253 тысяч медалей «За защиту Севастополя».

Не остались без высочайшего внимания и сами ветераны Севастопольской обороны. 16 октября 1879 г. в честь 25-й годовщины первой бомбардировки Александр II велел всем адмиралам и морским офицерам, «бывшим в Севастополе во время первого бомбардирования 5-го октября 1854 года и находящимся ныне в военной службе, производить, пока они будут продолжать таковую, добавочное содержание в размере годового оклада жалованья по тем чинам, в коих они состояли в день бомбардирования»[80]. Через 5 лет, 26 февраля 1885 г. Александр III сделал эти выплаты пожизненными[81].