Библиотека мировой литературы для детей, том 36 - Джованьоли Рафаэлло - Страница 121

Таким образом у Красса образовалась армия в шестьдесят тысяч легионеров и двадцать четыре тысячи вспомогательных войск, а всего восемьдесят четыре тысячи человек; это была очень сильная армия; такой еще не бывало со времени возвращения Суллы в Италию после войны с Митридатом.

На следующий день после своего избрания Красс опубликовал эдикт, в котором призывал граждан к оружию — сражаться против Спартака. Особым решением сената были обещаны высокие награды ветеранам Суллы и Мария, которые пожелали бы принять участие в походе на гладиаторов.

Это решение и эдикт Красса подняли дух римских граждан, впавших в уныние; сердца зажглись воинственным пылом, возникло благородное соревнование между юношами самых знатных семейств: все они явились к Крассу, требуя внесения их в списки легионеров.

Красс с лихорадочной энергией занялся формированием своей армии; он выбрал квестора и трибунов среди самых известных в Риме военных людей, не считаясь с их общественным положением. Так, на должность квестора он назначил Публия Элия Скрофу, землевладельца из Тибуртина, ветерана, принимавшего участие в одиннадцати войнах и ста тридцати сражениях и стычках; у него было двадцать два шрама от ран, он получил много наград и венков и теперь жил на покое.

Красс не погнушался отправиться к нему лично и попросить заслуженного воина принять участие в войне, которая раз и навсегда покончит с гладиаторами. Скрофа был тронут посещением Красса и охотно согласился быть квестором в его войске. Расставшись с мирной жизнью и веселыми холмами Тибуртина, он последовал за Крассом в Рим, откуда через две недели после своего избрания претором Марк Лициний Красс выступил во главе четырех легионов, состоявших из старых солдат, набранных им в Риме и соседних областях. Он направился в Отрикул, город, находившийся на границе между владениями эквов и умбров, где один из его заместителей, Авл Муммий, собирал и организовывал два других легиона и вспомогательные отряды.

При выступлении из Рима Красса радостно приветствовал весь народ; все сбежались провожать его за Ратуменские ворота, где находился его лагерь. Претору сопутствовали не только добрые пожелания граждан всех сословий. По уверениям гарус- пиков, гадавших на внутренностях жертвенных животных, ему было обеспечено также покровительство римских богов, благосклонных к нему и его предприятию.

В первом легионе были две когорты — около тысячи отборных воинов; это были юноши из богатых и знатных семейств, пожелавшие следовать за Крассом в качестве простых солдат. Среди них были: Марк Порций Катон, Тит Лукреций Кар, Гай Лонгин Кассий, Фавст, сын Суллы, Анний Милон, Корнелий Лентул Крус, Публий Ватиний, Коссиний Ребил, Вибий Панса, Марций Цензорин, Норбан Флакк, Гней Азиний Поллион и много других юношей из консульских семейств, которые в будущем и сами стали консулами, а также сотни молодых людей из семейств всадников.

Родственники, друзья и клиенты этих юношей провожали легионы Красса до Мильвийского моста, где войско перешло с Фламиниевой дороги на Кассиеву и двинулось в направлении к Ваккане. После четырехдневного перехода Красс пришел в Отрикул, где расположился лагерем; он решил провести здесь учения своим войскам, абсолютно уверенный в том, что в этом месте он может защитить Рим от нападения гладиаторов, если Спартак пойдет прямо из Умбрии или же пройдет через область пицентов.

Почти целый месяц Красс в Отрикуле и Спартак в Арретии стояли в полном бездействии; оба были заняты только подготовкой к военным действиям, каждый придумывал новые планы, новые военные хитрости, новые ловушки для неприятеля.

Когда Спартак решил, что наступило время действовать, он в одну темную, грозовую ночь приказал своим легионам сняться с лагеря, соблюдая полную тишину. В лагере он оставил семь тысяч конников под началом Мамилия, а тысячу всадников выслал вперед в качестве разведчиков.

Под прикрытием непогоды он шел без остановки всю ночь и почти весь день и прибыл в Игувий, откуда намеревался двинуть войско через Камерин, Аскул, Сульмон, Фуцинское озеро и Сублаквей на Рим.

Конники, оставшиеся в лагере под Арретием, продолжали свои набеги и разведку и, по установившемуся порядку, делали в близлежащих городах запасы провианта, необходимые для шестидесятитысячной армии, внушая тем самым трепещущим от страха жителям убеждение, что войско гладиаторов находится еще под Арретием; Спартак рассчитывал, что об этом сообщат Крассу и таким образом претор будет введен в заблуждение.

А фракиец тем временем шел вдоль цепи Апеннин утомительными переходами: войско его делало не менее двадцати пяти — тридцати миль в день и, пересекая область пицентов, спешило к Риму, к стенам которого оно должно было подойти неожиданно, если только случай не откроет Марку Крассу стратегические планы Спартака.

Через три дня после ухода войска гладиаторов из-под Арретия Красс, убедившись в том, что враг не выходит из своих укреплений, задумал атаковать его и в решительном бою сразу положить конец войне.

Он двинулся из Отрикула самым ускоренным маршем — умный Красс понял, что Спартака надо бить его же приемами, — и через четыре дня подошел к лагерю под Арретием.

Мамилий, узнав о приближении римского войска, согласно приказу верховного вождя гладиаторов, удалился ночью из лагеря со всей конницей, соблюдая полную тишину. Когда разведчики Красса на рассвете следующего дня дошли до самого вала лагеря повстанцев, им пришлось убедиться, что войско Спартака покинуло лагерь.

Красс был поражен таким известием и, чтобы узнать, какой путь мог избрать Спартак, тотчас же отправил свою кавалерию обследовать все дороги, тянувшиеся от Арретия, приказав вести разведку на тридцать миль в окружности.

Вскоре ему стало известно, что конница гладиаторов, ушедшая из Арретия при его приближении, направилась через Игувий к Камерину; через Игувий, как ему донесли, несколько дней назад прошел и Спартак со всем своим войском. Тогда Красс с дальновидностью выдающегося полководца придумал контрманевр. Спартак шел по дороге вдоль восточного склона Апеннин, Красс же решил немедленно вернуться к Риму, держась западного склона Апеннин. Таким образом, двигаясь параллельно Спартаку, Красс шел, однако, почти по прямой линии; путь его был гораздо короче, чем у Спартака: один переход Красса равнялся трем переходам фракийца. Такое преимущество было на руку Крассу, раз он хотел выиграть время и пространство, составлявшие до этого момента преимущество гладиаторов.

За пять дней очень трудных переходов, совершенных римскими легионами с похвальным рвением, Красс достиг Реаты, где он дал своим утомленным войскам один день отдыха.

Между тем Спартак, продвигаясь с большой скоростью, дошел до Клитерна близ Фуцинского озера, но, к несчастью, тут его задержала непредвиденная помеха — разлив реки Велин; из-за сильных дождей, которые не переставая лили несколько дней, ему пришлось остановиться на два дня, чтобы перебросить через реку плавучий мост, да еще сутки ушли у него на переправу войска.

Тем временем Красс, имевший десять тысяч человек кавалерии, которую он всегда высылал для разведки далеко за пределы лагеря, был предупрежден разведчиками о том, что Спартак приближается к Клитерну. Он приказал своему заместителю Авлу Муммию переправиться через Велин у Реаты с двумя легионами и шестью тысячами солдат из вспомогательных войск и двинуться ускоренным маршем по левому берегу к Альфабуцелу, перейти там на правый берег и идти дальше до Клитерна. Вместе с тем он велел Муммию ни в коем случае не вступать в бой со Спартаком, все время отходить, до тех пор пока Красс не догонит его и не атакует Спартака с тыла.

Муммий в точности выполнил все распоряжения Красса и на рассвете следующего дня прибыл в Альфабуцел, но не мог расположиться тут лагерем и вынужден был оставить это место, так как туда уже подходил Спартак.

Хотя солдаты были чрезвычайно утомлены переходом, Муммий провел их через ущелье Апеннин к Сублаквею, где занял очень сильную позицию на обрывистом, скалистом склоне горы, намереваясь уйти оттуда на следующий же день.