Наследие Артанов - Лихачев Всеволод - Страница 14

– И это все? Да будет вам известно, молодой человек, мы работаем по-крупному.

– Я в курсе, – наблюдая за тем, как узкая, покрытая бурыми роговыми пластинами, четырехпалая клешня неспешно подбирается к диадеме, я позволил себе короткий вымученный смешок. Ведь, несмотря на внешнее безразличие, ворон-переросток весьма заинтересовался небрежно разбросанными по мраморной столешнице лакомыми побрякушками, в этом никаких сомнений нет!

– Сколько у вас этого… такого… барахла?

– Таким барахлом под завязку забит весь трюм моего транспортника. Так что будьте столь любезны, давайте немедленно перейдем к делу, поскольку в мои планы входит как можно быстрее покинуть землю этой гостеприимной планеты. Надеюсь, мы с вами правильно поняли друг-друга?

– Да-да, несомненно!

– Илья, а можно я в коридоре подожду? С детства терпеть не могу присутствовать при проведении всяческих сделок!

– Ну хорошо, иди. Только из вестибюля ни ногой! Ты меня поняла?

Мимолетный кивок, утвердительная улыбка и моя спутница исчезла за глухо лязгнувшей дверью кабинета. Мы же с моим партнером, нахохлившись словно два боевых сокола перед битвой, принялись с энтузиазмом обсуждать детали предстоящей финансовой операции. Уже вечерело, когда я переступил наконец порог злополучного кабинета. Переговоры прошли вполне успешно: правый карман моего пиджака оттягивала внушительная пачка банкнот – плата за предоставленные образцы товара. В левом же с комфортом расположилась копия предварительного договора, по которому клювокрылый (так я мысленно именовал это пернатое чучело) обязан был в течении двух суток выкупить у меня за кругленькую сумму все имеющиеся на борту украшения из драгметаллов, включая даже золотой трезубец, найденный в каюте капитана. Какая удача, что перед выходом я додумался воспользоваться визуализатором и в подробностях запечатлеть умыкнутые у карликов трофеи!

Я успел протопать по улице два квартала прежде чем уяснил, что чего-то все-таки не хватает. Похлопал по карманам: деньги на месте, договор тоже. Карта? Да вот же она! Чуть помятая, но не критично, ею вполне еще можно пользоваться. Ускорив шаг, не оглядываясь, поспешил в сторону космодрома, но неприятное ощущение не проходило. А может всему виною предвечерняя мгла, наползающая на город с пугающей, воистину неземной скоростью?

– Господи ты боже мой! Эльвианора!!! – озарение пришло внезапно, словно ушатом холодной воды окатило. – Эльви! – заорав, как резаный, я заметался в поисках пропажи. – Эльвиии!!!

Ни-че-го… Только стайка прохожих, вспугнутая криками ополоумевшего безумца, торопливо обминает меня стороной, бросая украдкой взгляды полные укоризны.

– Эльвиии!!!

Замызганные обои неопределенного цвета, потолки, заниженные настолько, что, казалось, стоит лишь выпрямиться в полный рост, и ты непременно впечатаешься теменем в толстый слой смешанной с жиром копоти. Колченогие столы, стулья. Твари, что расположились на них, ничего кроме отвращения и гадливости не вызывают. Стойка бармена. Граненый стакан у меня в руке. Благодаря ему память услужливо рисует мне шефа из той, прошлой жизни. Где ты сейчас, ущербный старик со скрюченными артритом пальцами и глазами обиженного ребенка? Никому не нужный, всеми брошенный, ты наверняка сидишь в точности так же, как я наедине со своим граненым стаканом.

– Гнилое место. Гнилое место, – раз за разом повторяя мысленно эту фразу, я глотал пахнущую специями янтарную жидкость. Замирал на время, прислушиваясь к тому, как она прокатывается по пищеводу, обволакивая тело блаженным теплом. Внутри меня словно что-то сломалось. Какая-то невидимая деталь, без которой жизнь одним махом потеряла вдруг всю свою былую притягательность.

– Не занято?

– Садись.

В сторону говорившего я даже не глянул. Какая, по большому счету, разница чья туша мостится сейчас на жалобно поскрипывающем стуле?

– Что смурной-то такой? Потерял мож чего или баба из дому выгнала? Эй, разлюбезный, я к тебе обращаюсь!

– Да иди ты!

После некоторых раздумий заставил все-таки себя повернуть голову. Ничего экстраординарного: кабанистый мостодонтоподобный субъект с бегающими свинячьими глазками. Череп его лоснится от пота, на пятак налипли крупицы белой кашеобразной субстанции – не иначе как остатки недавнего ужина.

– Советую тебе быть чуточку повежливее. А то знаешь, можно ведь и через прорезь в горле потом отобедать. Или отужинать. Хе-хе!

– Чего надо? – обрисованная свином перспектива ничуть меня не смутила. Даже наоборот: встряхнула что-ли как-то. Прояснился разум, кровь забурлила по жилам, разгоняя остатки алкогольного дурмана с воистину спринтерской скоростью. И зачем только пил, спрашивается?

– Не это ищешь? – Под его лапой было что-то зажато, какой-то прямоугольный лоскут бумаги. Фотография?

Уловив искру заинтересованности в моем взгляде, кабан удовлетворенно хрюкнул. Торопливо протянул листок, словно боясь, что его невменяемый оппонент вот-вот передумает.

Да, действительно, фотография. Трехмерная. На ней белозубо улыбается сногсшибательная блондинка в коротком платье из какого-то невесомого, переливающегося всеми цветами радуги материала. Блондинка явно позирует – правая нога ее слегка выдвинута вперед, демонстрируя удивительной красоты туфли на тончайших каблуках-шпильках. Шикарные, и наверняка жутко дорогущие. Топ-модель, элитная проститутка или дочка местного миллионера. От всего вида девицы веет довольством, уверенностью в завтрашнем дне и какой-то трогательной полудетской наивностью, совершенно неуместной в этом довольно-таки стереотипном образе пресыщенной жизнью самки.

– Ну и зачем ты мне это показываешь? – разочарование мое было столь велико, что я не заметил даже как опрокинул в себя новую порцию отвратительного пойла с труднопроизносимым названием, которое официанты подливали своим клиентам с завидной скоростью. Кабан оказался самым обыкновенным сутенером, которых пруд пруди в любом уголке галактики и далеко за ее пределами. А я-то грешным делом надеялся что…

– Как, разве вы не узнаете? – отчего-то мой собеседник внезапно перешел на «Вы».

– Кого, эту что-ли?

– Ну да, ее. Будьте любезны, посмотрите, пожалуйста, еще раз.

Пожав плечами, я вновь потянулся к снимку. Хм, черты лица вроде бы как будто знакомы, но вот касаемо всего остального…

– Нет, не знаю.

– Не может быть!!! – свинтус встревожился не на шутку. Полез в карман за очками, водрузил их на нос, отчего стал похож на прощелыгу-профессора, у которого, как говорится, «рыльце в пушку». – Да это же Эльвианора Энчана Онбраузен, потомственная Кригоросса, дочь Карама Беруспериона, экс властителя планеты Оооооцингнитарговпачилло, а также пояса Тритауриевых астероидов!!!

За дурака меня держит? Да кто он такой, если думает что я не узнаю свою Эльви в потяганной белой футболке и рваных шортах? Конечно, по-хорошему, им давным-давно место на свалке или в мусорном баке, но… И тут меня осенило: а что если боров действительно говорит правду? Приглядевшись более внимательно к фотоснимку я вдруг замер, не в силах оторваться от пары широко распахнутых глаз, безбрежной голубизне которых могло бы позавидовать само небо.

– Ну вот, теперь вижу, что вы наконец-то узнали изображенную на снимке особу! Позвольте представиться: мое имя Симониус Спармм, я адвокат и по совместительству владелец охранно-сыскного агентства «Азарис». У нас весьма широкий спектр услуг, с перечнем которых вы можете ознакомиться либо посетив страницу нашего сайта либо, так сказать, получив информацию из первых уст…

– Где Эльвианора? – одного-единственного мгновения хватило мне для того, чтобы приблизиться вплотную к говорившему и сомкнуть свои руки на толстой щетинистой шее.

– Прекратите немедленно, вы привлекаете ненужное внимание! А это, можете мне поверить, отнюдь не в ваших интересах! И вообще, прежде чем душить, могли бы и выслушать для разнообразия. Я и так вам все скажу!!!