Избранная (ЛП) - О' - Страница 49

Конечно, когда вошла Евангелина, которая выглядела еще более властной и высокомерной чем прежде, «невероятно» показалось даже некоторым эвфемизмом.

— Всем уже лучше? — спросила она, расправляя и так гладкую льняную тунику, что была на ней.

Люк приподнял бровь. — Для тебя это чертовски легко, быть столь наглой — в конце концов это не ты должна проходить этот обряд.

— Действительно. Но я единственная, кто осознает, насколько серьезно положение дел.

— Чушь, — ответил Люк тихим гневным тоном. — Ты что же веришь. что одна держись всё в своих руках, только потому что ты матриархиня? Мышка и я за то, чтобы быть здесь, платим определенную цену, и мы знаем, что стоит на кону.

— Я уже готова, — произнесла я, надеясь, что мой голос звучит сильнее, чем я себя чувствовала.

— Тогда начнем?

Люк взял меня за руку, подбадривающе сжал ее и повел меня к каменным колоннам в центре комнаты. К верху колонны плавно сужались и переходили в арки, которые соединялись в самом центре, создавая купол. Евангелина стояла непосредственно вне искусно украшенных резьбой колонн, а мы с Люком прошли под купол так, чтобы никто не коснулся каменных изразцов. Я почувствовала на затылке покалывание от гудящей силы, наполняющей помещение, и отодвинулась подальше.

— Она у тебя? — спросил Люк Евангелину.

Вместо ответа она протянула руки, в которых лежала тонкая платиновая цепочка. Она обвязала концы цепочки вокруг своих ладоней и заговорила; ее голос звучал официально, и одновременно напевно. — В начале были лишь стихии: Земля, Воздух, Огонь, Вода. Они свирепствовали между собой, не в силах объединиться, и их силы стали слабеть. И когда Арканы научились извлекать силу и магию из стихий, они всё равно отрицали силы друг друга.

В самый разгар войны произошло немыслимое: дочь Огня влюбилась в сына Земли, а он полюбил ее. Они скрывали свою любовь, так как знали, что такая тайна может погубить их дома. Тогда в несчастной разлуке они решили сбежать, но их схватили. Отец девушки вызвал юношу на поединок. И прежде чем он сразил юношу, девушка вмешалась и поклялась своим духом, кровью и магией, что он причинит ей вред, если сделает что-то с сыном дома Земли, так как она и ее возлюбленный стали единым целым.

Дочь воззвала к своей линии стихии, чтобы та защитила их, и ее возлюбленный сделал тоже самое. Их линии — Огня и Земли — столкнулись и соединились, и вместо того чтобы противостоять друг другу, они образовали могущественную защиту против магии патриарха. Сила линий навечно объединила их, наградила их силой превосходящей их собственные таланты. Это был первый обряд соединения. И сегодня мы взываем к линиям, чтобы соединить Люсьена и Мору согласно древнему подтверждению чести. Их жертва должна даровать им рост их сил, как это было изначально. Они станут друг для друга спасением и силой и перед всем миром будут в ответе друг за друга.

Я начала учащенно дышать, а помещение стало расплываться по краям. Люк сжал мою ладонь.

Евангелина продолжала:

— Вы должны были прийти сюда с открытым и готовым сердцем. Люсьен, наследник дома Де Фудре, чисты ли твои помыслы?

— Я стою под первой Аркой, с открытым сердцем и готовый ко всему. — Он косо улыбнулся мне, пытаясь подбодрить.

— Мора, дочь… — Евангелина замешкалась, как если бы ей только сейчас пришло в голову, какой собственно жалкой заменой я была. — Мора, дочь дома Фицджеральд, чисты ли твои помыслы?

Я кивнула, а Евангелина ждала большего, но я не могла вспомнить ни единого слова. Наконец, она нетерпеливо вздохнула. — Я стою под первой Аркой…

— Я стою под первой Аркой…

— С открытым сердцем и готовая ко всему.

— С открытым сердцем и готовая ко всему. — Я была готова. Это должно было произойти. Это так больно, Люк открыл мне свое сердце, когда поцеловал меня первый раз. Делала ли я это только ради Верити, ради себя или ради нас обеих, я чувствовала себя попавшей в ловушку. Отказаться означало бы буквально начало апокалипсиса.

Казалось после моих слов напряжение Люка немного поубавилось.

Вновь заговорила Евангелина.

— В первый обряд наши предки трижды соединились. То же произойдет и с вами. Эта цепь символизирует линии вашей магии.

Люк поднял руку, и Евангелина ловко обмотала цепочку вокруг его запястья.

— Дух, кровь и магия, — произнесла она, при каждом слове обвивая запястье серебристой цепочкой.

Он повторял за ней, так тихо, что я больше видела, чем слышала.

Она повторила все эти движения со мной, и я ответила, как это сделал Люк. Это была она? Та единственная боль, которую я почувствовала, была глубоко в легких, и я не поверила, что это именно то, что он имел ввиду.

Люк сплел свои пальцы с моими, затем положил свободную руку мне на талию и притянул к себе. Он кивнул мне, подбадривая, и повернулся к Евангелине.

Недоверчиво взглянув на нас, она продолжала говорить на напевном языке, который я уже слышала от Люка. На том же самом языке говорила и Верити, когда мы были в переходе. Люк повторил слово, медленно и четко, и сильнее сжал пальцы на моем бедре. Евангелина повернулась ко мне. Я должна была также повторить, но я не знала, как это сделать. Я с удовольствием попросила бы Евангелину повторить, но меня удержало от этого что-то в выражении ее лица, такое торжественное и недружелюбное. Я вздохнула и сделала всё, что было в моих силах, я взмолилась, чтобы магия услышала мои намерения, а не мое произношение.

Люк слегка улыбнулся и склонился ко мне.

Всё начиналось как вполне приличный поцелуй в стиле «Евангелина стоит в одном метре от нас», но потом его рука скользнула по моей спине выше, он наклонил чуть голову под другим углом, поцелуй стал иным, и я совершенно забыла о Евангелине и своих недостаточных

Знаниях иностранных языков. Я потянулась к нему, игнорируя сомнения и вместо этого концентрируясь на страстном желании, которое переполняло меня, на его коже, которую я чувствовала под моими ладонями через сатин, и на его вкусе: опасно переплетающийся со сладостью.

Под конец он отстранился от меня с легким выражением разочарования на лице. Это польстило моему эго, но я была совершенно уверена, что я выгляжу точно так же.

Евангелина кашлянула. Люк отпустил мою руку, повернул ее ладонью наверх и расположил свою ладонь рядом с моей: шрам, который при этом начал проходить, всё больше бледнел, Люк легонько касался его пальцем. Евангелина заговорила, и Люк повторил слова, глядя при этом мне прямо в глаза и тщательно разделяя каждый слог. Приободрившись я разделяла слова также повторяя за ним.

Евангелина вытащила блестящий черный камень и порезала наши ладонь так быстро, будто змея нанесла свой удар. Я закричала и попыталась отойти, когда тоненькая линия на коже стала наполняться кровью. Люк крепко ухватил меня и сжал наши руки вместе.

До меня медленно доходило — дыхание и кровь, мне следовало знать, чтобы принять это. Магия — это последний элемент. Они таким образом хотели обойти тот факт, что я не обладаю собственной силой?

Евангелина дождалась, пока не завладеет моим полным вниманием, и произнесла последнее слово. Люк повторил его и отпустил мою руку, чтобы провести пальцем вокруг моего запястья, где находилась цепь. Я сделала также и оступилась на своей части. Что если я сделала что-то неверно? Что если я произнесла какое-то заклинание, которое всех нас превратит в барсуков, или в камни, или вызовет землетрясение? Что если я всё испортила?

Я вздрогнула, когда Люк сильнее сжал мое запястье. Только это был не Люк, это была цепь, которая начала слабо светиться и сверкать, сначала серебряным светом, затем платиновым, а после ярко-белым светом сверхновой звезды. На моих глазах цепь уменьшалась и погружалась в мою кожу, одновременно затягиваясь. И вот это было больно. Было похоже будто цепь просачивалась сквозь меня, сквозь кожные покровы, мышцы и кости горели огнем, а я дрожала, силясь не кричать.

Люк испытывал то же самое: его лицо напряглось, на лбу и над верхней губой выступили бисеринки пота. но его рука продолжала держать мою. Боль всё распространялась, и в тот момент, когда я уже была не в силах держаться дольше и хотела вырваться из хватки Люка, меня переполнило тепло и боль исчезла. Словно лечь рядом с огнем, после того, как долгое время пробыл на снегу — огромное облегчение, но такое пугающее. Я начала терять сознание и Люк, подержав меня, притянул к себе.