Сохрани любовь (ЛП) - Коллинз Мелисса - Страница 27

Рид снял с меня свою футболку и одел на меня топ. Он встал передо мной на колени и поочередно поднимал мои ноги, чтобы натянуть штаны. После того как парень одел и обул меня, то натянул на меня куртку, а потом одел свою. Рид схватил мою сумку, и держал ремешок от неё так, будто от этого зависела его жизнь. Мы молча стояли рядом с дверью, и он осмотрел комнату ещё раз, чтобы убедиться, что мы ничего не оставили в номере.

После того как Рид помог мне залезть в машину, то достал телефон из кармана куртки и позвонил Мел.

Его голос дрожал, когда Мел подняла трубку. Понятное дело, что я могла слышать только часть разговора, но, когда он сказал ей, что у меня кровотечение и он везёт меня в больницу, я услышала отчётливое «нет» от Мел.

Рид передал мне телефон, когда Мел попросила поговорить со мной.

Мел не дала мне даже шанса сказать хоть что-то, и сама начала тараторить:

— Ох, Господи, Мэдди. Ты в порядке? Где ты? — я отчётливо слышала, что она еле проталкивала слова, сквозь комок слёз в горле. Она пыталась, но ей не очень удавалась сдерживать слёзы, и прежде чем я успела ответить хоть на один вопрос, девушка заплакала.

— Мы едем в больницу. Да, в больницу «Гуд Сэм». Я думаю, что мы будем там уже через десять минут. Хорошо, увидимся там. Всё хорошо, Мел. Я буду в порядке, — я не смогла сдержать стон боли, когда говорила.

Когда я передавала Риду телефон, наши глаза на секунду пересеклись, но я первая оторвала взгляд. Я чувствовала вину, будто бы сделала что-то не так. Я просто хотела, чтобы всё было хорошо; просто хотела, чтобы мой ребёнок был в безопасности. Когда Рид дотянулся до моей руки, я тоже сжала её в ответ, но не посмотрела на него. Вместо этого я наблюдала за тем, как деревья пролетали мимо за окном.

* * *

Когда мы приехали в больницу, то Рид обо всём позаботился. Он заполнил все бумаги, спрашивая у меня только то, о чём сам не знал. Славу Богу, что Кати смогла дать мне временную страховку после моего первого рабочего дня.

Когда медсестра завела меня в специальную комнату, то измерила моё давление, а потом и температуру. Когда она дотянулась до моего запястья, чтобы измерить пульс, то заметила пятно крови на моих штанах, которое увеличивалось в размерах.

Добрыми глазами она посмотрела на меня, а потом торопливым тоном сказала:

— Давай, милая, вставай. Сейчас мы пойдём в другое отделение. И я приведу туда доктора. Тебе не надо тут сидеть и ждать своей очереди, — она помахала Риду, который был за дверью. Ему не разрешили зайти сюда, но он не хотел отходить от меня хот на шаг, поэтому стоял буквально впритык к двери.

Она привела меня в смотровую комнату в отделе для беременных. И в этом кабинете уже были двери, а не занавески. Рядом со специальным стулом, который был оснащен специальными стременами, и другими специальными приспособлениями, стоял аппарат для УЗИ. Медсестра нажала какие-то кнопки на аппарате, включая его. Когда экран зажегся, она нажала ещё несколько кнопок, чтобы ввести информацию обо мне. Женщина сидела за мной, на специальном месте, а потом достала халат и простыни. Она оставила нас одних в кабинете, сказав, что доктор скоро придёт.

Когда Рид помогал мне снять штаны, я заметила, что его руки дрожали. Я держалась за его сильные предплечья, чтобы удержать равновесие и посмотрела в его глубокие голубые глаза. В них отчётливо читался страх.

Рид обнял меня и поцеловал в макушку, прежде чем помочь устроиться на специальной кушетке. Он вдохнул запах моих волос и, не отрывая губ от моей головы, сказал:

— Малыш, я здесь, рядом с тобой. Всё будет хорошо, — его голос был напуганным и неуверенным, но он смотрел на меня, пытаясь вселить уверенность.

Казалось, что мы сидели вечность в этой напряжённой тишине. Когда доктор, наконец-то, аккуратно постучала в дверь и спросила можно ли войти.

Она встала и посмотрела на экран, анализируя моё состояние. Разместившись за столом и облокотившись на него, доктор сказала:

— Мэделайн, ты можешь мне рассказать, что с тобой произошло? — её тон был ровным и профессиональным, но я, всё-таки, заметила нотки волнения. Но, ладно, может у меня просто уже развилась паранойя.

Я прочистила горло, надеясь, что это поможет говорить нормально, несмотря на нервный комок в горле.

— Вы можете называть меня просто Мэдди, — она дружелюбно улыбнулась, и я рассказала ей всё: про боль, с которой проснулась, про то, как она усиливалась и про ярко красную кровь.

Доктор дописала новые сведения в мою карту и сказала опять лечь на кушетку, положив ноги на стремена. Она заметила, как на лице у Рида промелькнуло волнение. Посмотрев на него, она сказала:

— Если ты не хочешь здесь находиться, то можешь выйти.

Я посмотрела на него. Рид был бледным, да, и волнение уже явно читалось у него на лице.

— Всё в порядке, Рид. Я пойму, если ты выйдешь.

Он дотянулся до моей руки и переплёл наши пальцы.

— Нет, я останусь, если ты не против, — доктор посмотрела на меня, ожидая ответа, и я кивнула, соглашаясь.

Рид нежно поцеловал мои пальчики, а потом сел на стул, который находился рядом с моей головой.

Доктор залезла под простыню, которая лежала у меня на коленях, и я клянусь, что тот, кто придумал маленькие специальные зеркала для осмотра, был точно изобретателем устройств для пыток. Даже с моим маленьким опытом, но они всегда были холодными.

Мой внутренний монолог по поводу зеркал был лишь попыткой отвлечь себя от касаний доктора там, внизу. И должна заметить, что мне было достаточно неловко чувствовать пальцы доктора на своей плоти, когда Рид сидел прямо рядом со мной.

Она выглянула из-под пеленки, всё ещё сидя между моих ног на стуле.

— Так, Мэдди. Из того, что я сейчас вижу, могу сказать, что твоя шейка матки до сих пор закрыта, поэтому, я думаю, что боли, которые ты испытывала, не касаются выкидыша. Но давай проведём ещё анализ УЗИ, чтобы удостовериться, — мы с Ридом одновременно и громко выдохнули.

Доктор взяла какой-то длинный провод, или что это было, который находился в отсеке на самом аппарате. Намазывая на него какую-то жидкость, она сказала:

— Основываясь на том, когда у тебя были последние критические дни, то ты ещё не на достаточно большом сроке, чтобы проводить УЗИ самого живота, — она надела на провод что-то похожее на презерватив, и опять нырнула под пелёнку.

Доктор ввела провод в меня и нажала что-то на экране аппарата. Но боли не было, хотя я и ожидала; мне просто было некомфортно.

Чёрно-белые помехи на экране начали приобретать форму. Малыш внутри меня выглядел как маленький мишка гамми, но, по мере того, как доктор увеличивала изображение, оно становилось более чётким, и у малыша появлялись более точные очертания.

Я посмотрела на Рида со слезами на глазах.

— Это наш малыш, — мои слова были едва слышны, я практически прошептала их, а слёзы покатились по щекам. Рид наклонился ближе ко мне и поцеловал меня в щечку. Он прошептал мне в ухо:

— Я люблю тебя.

Я едва чувствовала, как доктор двигала аппаратом внутри меня, но когда она неожиданно остановилась, я тут же запаниковала. Я уже приготовила себя к плохим новостям, но вместо этого услышала самый красивый звук в мире.

Пытаясь сдержать рыдания, которые грозились прорваться, я спросила:

—Это… это сердцебиение?

Доктор нежно погладила мою ногу, ободряя, и яркая улыбка появилась на её молодом лице.

— Да, это сердцебиение вашего малыша, — она слегка увеличила звук, а мы с Ридом смотрели друг на друга, наслаждаясь ритмичным звуком сердца нашего ребёнка.

Нажав ещё несколько кнопок, доктор напечатала картинку для нас, и передала её Риду.

— Вот, держи, это тебе, папочка, — Рид посмотрел на картинку с ошеломлением, прежде чем положил в карман.

Когда я вставала, то спросила у неё:

— Так всё в порядке, правильно? — я понимала, что она слышит неуверенность в моём дрожащем голосе. Просто было достаточно трудно поверить в то, что всё хорошо.