За краем небес (СИ) - Сурикова Марьяна - Страница 40

— Тебе если подходить шибко боязно, можешь снова каменюкой вооружиться.

Тинар даже пошатнулся после моих слов.

— И правда Мирка, — выдохнул ошеломленно.

Вот всякий меня по языку признает. Можно впредь не оборачиваться, сразу язык всем показывать.

— Мираня, Мира, — пошел ко мне, а я ноги в коленках согнула, локтем уперлась и уткнула в ладонь подбородок, наблюдаю за ним.

Приблизился, на корточки опустился.

— Не признать тебя, вовсе не признать. Простишь ли, что обознался? Как водой о землю швырнуло, в себя пришел, глаза открыл, а вокруг лес незнакомый, ни души кругом, только озеро плещется. На себя глянул — человек. К ощущениям прислушался, и более себя зверем не ощутил. Не мучила жажда крови и плоти человеческой, и нюха волчьего вместе с тем лишился. Зато следы разглядел на берегу, думал, выведут к поселению, а набрел на деву незнакомую и двух странных мужей с ней. Один на воина похож, второй и вовсе отдаленно человека напоминает, а тут ты собой обернулась. Вся кровь мигом к голове прилила, глаза застила красной пеленой, понял, что живым отпускать меня не собираются, а я только вновь жизнь ощутил… Прости.

Схватил руку мою на коленях, лицом в ладонь уткнулся, после голову поднял и снова в меня взглядом впился.

— И подумать не мог, что вот такого меня, получеловека, не бросишь. Женщины и вовсе существа непостоянные, а ты… ты ж девчонка совсем. И не помышлял в тебе этой смелости, прежде лишь за гонор молодой считал.

— Да хорош уже так убиваться, — совсем меня в краску воин вогнал, — пущу слезу, чего доброго, а эльфам это не полагается.

Услышала, как Тальраир рядом хмыкнул, а Тинар голову отворотил, что-то эльфу сказал, а после снова ко мне обернулся, смотрит вопросительно.

— Тинар, я не слышу теперь. Ты вопрос в лицо задавай, не отворачивайся.

— Не слышишь? — новое потрясение воина настигло, даже ладонь мою выпустил. Вот вновь я жалость к себе на лице чужом наблюдала, но тут не как с королем, тут привычная реакция посетила.

— Не жалей, этим делу не поможешь.

Вздохнул, даже плечи сгорбились, а после поднялся.

— Спасибо, Мира. Никак не могу свой долг жизни тебе возвратить, как ни стараюсь.

— А ты погоди еще, когда зверюшек снова повстречаем, так и отплатишь.

В ответ на фразу мою Тальраир с земли вдруг поднялся, а вопрос во взгляде поймав, объяснил.

— Разведать не помешает.

— Я тоже пойду, — Тинар тут же вызвался, — об их повадках знаю не понаслышке.

— Идем, — не стал эльф упорствовать. А я вздохнула, взглядом их проводив. Не доведется расслабиться, пока с опасностью этой не совладаем, и такая усталость вдруг накатила.

Диор в это время мимо меня к дереву прошагал, запрокинул голову, на ястреба поглядел и уселся под тенек густой кроны, на ствол облокотился. Я тогда тоже с травки поднялась, добрела до черноволосого и рядом наземь шлепнулась. Глаза сами собой закрывались, спина прямо не держалась, а тут хоть опора, да и диор если что поглядит по сторонам, а мне бы хоть минутку дух перевести.

Вздохнула, устроилась поудобнее и разморил меня сон, увел в зыбь между явью и грезами. Тело расслабилось, даже в сторону сползти попыталось, когда, почудилось, придержали, прислонили к чему-то мягкому, удобному, а после и вовсе странности примерещились, вроде как губы по волосам скользнули; но то точно сон уж был.

Очнулась от мерного покачивания и встрепенулась — неужто снова на озере оказались? Глаза раскрыла, а это вовсе не озеро, это Тальраир меня на руках несет. Косу длиннющую себе на плечо закинул, чтобы не наступить, и идет себе вперед легко, не напрягаясь особо. Я глаза раскрыла, в лицо его спокойное посмотрела и устроилась поудобнее, еще и голову на плечо положила. Хорошо, тепло и приятно. Несут меня, самой шагать не нужно, да и жених несет, о чем тело эльфийское песню радостную пропело. Вот в этот момент и задумалась о телах разных да о реакциях непонятных. Место удобное, чтобы как раз о своем, о девичьем поразмышлять, на земле ведь больше о преследовании и тварях печалишься.

Стала я реакции свои с тех самых пор, когда столько мужей на голову свалилось, припоминать. К Тальраиру тело тянулось, тут даже говорить нечего, тут лишь смелости набраться и дать чужим мыслям мне подсказать, что за обряд у эльфов обручальный. Эх, вдохнула поглубже, прижалась к плечу Тальраирскому покрепче и глаза закрыла.

Как и прежде утянуло разум и окунуло его в чистую глубину иной памяти. Увидела, как, волнуясь, спешу вниз по красивым деревянным ступеням, а следом стелется подол легкого светло-зеленого платья. Как подбегаю к высокому светловолосому мужчине, с горделивой осанкой и с золотыми локонами, как у меня, и понимаю, вот он и есть дядя, а он протягивает руку и говорит: «Шеаллин, веди себя как подобает знатной эльфийке». Я тут же взор долу потупила и неспешно, и легко поплыла следом за родичем моим. Когда голову отважилась поднять, увидела возле свитой из сотни цветов беседки красивого снеговолосого Тальраира.

Он стоял, улыбаясь и глядя на меня с обычной своей невозмутимостью, а мое сердце скакнуло в груди, как конь ретивый с привязи. А они еще говорят, у эльфов чувства глубоко сокрыты. Сама за него замуж стремилась, не неволил никто, боле того, не поторапливали, сама торопилась. Сил не было, как хотелось его мужем назвать и в первую нашу ночь в объятиях нежных потеряться. Любила Шеаллин, крепко любила. С радостью пила горький зеленый напиток, который сперва обжег горло, а потом потек по телу, проявляя зеленым сеточки вен и прочерчивая особенный рисунок — символы принадлежности друг другу, нарушить которые можно, лишь вены из тела вырвав.

И после прикоснулся жених к губам в поцелуе легком, нежность с его стороны ощутила, силу спокойную, но не дрогнули мужские руки, хрупкие плечи сжавшие, не забилось быстрее сердце в груди, к моей груди прижавшееся, в то время как мое прочь рванулось.

А после яркой вспышкой озарило иное воспоминание, перекинуло меня в элдарское поселение, куда принесла для заболевших детишек эликсиры эльфийские. Только попрощалась с жителями и свернула на тропинку, ведущую обратно в родные леса, как заступили дорогу, поймали мои руки и в лицо выдохнули:

— Не любит он тебя, и ты знаешь.

Вздрогнула испуганно от неожиданности и от того, что признала в молодой темноволосой женщине ведьму элдарскую. Известная колдунья, но темная, а потому мало кто отваживался с ней связываться.

— Потеряешь его. Другую встретит на пути, глухотой не наделенную, — предсказала ведьма. И сердце от таких слов чуть на части не разорвалось.

— Чего ты хочешь?

— Помочь могу твоему горю, а в обмен многого не попрошу. Путь открой в королевство эльфийское.

Только успела вдох сделать, как уж перекинуло в новый омут, на поляну знакомую, куда пробиралась, чуть живая от волнения, страха и тоскливой надежды на чудо. Вышла, увидела, что ждут меня здесь и все к ритуалу уж готово.

— Решилась? — ведьма спросила.

— Решилась. — Иначе ни за что не пришла бы в это место пустынное рядом с Неживым озером.

Встала покорно рядом с колдуньей, наблюдая, как начинает она вершить свое колдовство. Терпела, когда магия ее в меня полилась и когда больно вдруг стало. Странная тревога закралась в сердце, но пошевелиться уж не было сил, наполняло меня что-то чужое, страшное, лишало движения. На миг грудь сдавило так, что дышать перестала, а потом увидела, как ведьма покачнулась, закрыла глаза и вдруг рвануло меня прочь из тела, связь с которым еще ощущала, и откуда-то со стороны увидела и поляну, и две замершие на ней фигуры, и протянувшиеся между ними темные магические символы, похожие на шевелящиеся жгуты, высасывавшие, тянувшие что-то из этих тел. Разрастались они, заполоняя всю поляну, а после замерли, подрагивая, и в этот миг плетение кто-то нарушил. Чья-то чужая фигурка шагнула из леса и порвала связи. Не слухом услышала, а ощутила всей сущностью, как зашипело, завыло вокруг, а после нарастающий рокот, крик, ослепительный свет и оборвалась чужая память, а я на миг словно умерла. Дернулась от испуга в руках Тальраира так, что чуть наземь не упала. Хорошо эльф среагировал, прижал крепко, не дал выскользнуть, а сам голову повернул.