Тёмная потерна (СИ) - "Луми Йоханнес" - Страница 12

А занимайся я этим делом раньше, до прихода к власти «орловских», да даже не занимайся, а доведись мне выбраться из леса с моими трофеями — получил бы минимум в 2,5 раза больше. А зная ходы-выходы, сдал бы ещё дороже, ибо цена госприёмки и цена у частника, это, как говорили в нашем слое в городе Одесса — две большие разницы. Можно было тягать машины, было полно сервисов по их обслуживанию и доведению до ума, как, например пневмопуск, или утепление, или установка нормальной металлической крыши вместо брезентовой. Оказывается, это пневмопуск так шипел в движке грузовика, который я не смог вытащить своим ходом из кювета. С аккумуляторами тут напряжёнка, вот и ставит народ такие устройства. Или кривым братом заводи.

И вся эта вольная коммерческая жизнь накрылась вместе с бандитским беспределом одним изделием кухонной утвари из цветного металла. Впрочем, произошло это не сразу, вот почему Дима и горевал о пяти упущенных годах, ведь тогда ещё можно было волне сносно жить на вольных хлебах, пока последних бандитов отлавливали по лесам менты и госбезопасность. Те, что нарвались на меня (ну, или я на них) — это так, шелупонь, хотя и рабов держат, и беспредельничают, «сильничают», как выразился Дима, но они и в подмётки не годятся бандитам прошлого.

Сам Дима провалился сюда три года назад и уже давно получил вожделенный паспорт. Документ этот, помимо статусности, всё же «гражданин» это неизмеримо выше, чем «нерезидент», даёт массу прав, недоступных мне. Про право избирать и быть избранным я молчу, игры в демократию меня давно уже не впечатляют, но тот же бизнес, то есть «индивидуальное предпринимательство» для нерезидента невозможно. Что характерно, по здешним законам предприниматель рискует не просто вложенным капиталом. У него должен быть довольно внушительный уставной фонд, никаких «обществ с ограниченной ответственностью». Или ИП с полной ответственностью имуществом, или «общество с полной ответственностью», либо акционерное общество.

Гражданин ВНР может устроиться на работу в органы, для этого нужно иметь или соответствующую квалификацию из своего слоя, или прослужить в местной армии не менее двух лет. Кроме органов, а это милиция, МГБ, то есть министерство государственной безопасности, МЧС (расшифровка не нужна, надеюсь), и ВОХР, то есть вооружённая охрана, есть ряд должностей на стратегически важных объектах, таких как речной порт, железнодорожный узел, куда тоже просто так не попадёшь.

Зарплаты тут разные, работяги, в чью когорту я был зачислен, могут поднять от ста пятидесяти до трёхсот рублей в месяц. Инженеры или управленцы — до тысячи. Врачи тоже неплохо получают, хотя, говорят, раньше зарабатывали ещё лучше. Зарплаты у частников, я имею ввиду тех, кто работает «на дядю» сопоставимы с «государственными». Почему в кавычках? Ну ведь цементный завод не государственный, это акционерное общество, просто государство у него главный клиент, проще говоря — завод сидит на бюджетных контрактах.

Дима, с его слов, поднялся на самый верх служебной лестницы, доступной ему, конечно. И теперь всерьёз вынашивал планы, куда можно сдёрнуть. Я тут ему помочь не мог ничем, разумеется.

— Кстати, Кость, а у тебя размер обуви какой? — спросил он вдруг.

— Сорок пятый, — ответил я.

— Да-а, великоваты будут, — сокрушённо вздохнул он, глядя куда-то под мою койку.

— Что, мокасины понравились? — догадался я.

Штиблеты свои я, хоть и с трудом, но привёл в божеский вид.

— Да, ничё, — хмыкнул тот. — Слушай, а ты чё, собрался их убивать тут?

— Так а варианты? — уставился я на него. — У меня, как видишь, кроме них и нет ничего.

— В комиссионный неси, — подсказал он, — если не убиты напрочь — возьмут. И шмотки неси.

— Не, они мне как память дороги, — отмахнулся я.

— Ну гляди, ты и на работу их потащишь?

— Зачем? — удивился я.

— Так это, спиздиют же, — не меньше удивился Дима.

Эх, чёрт! Вот об этом я как-то не подумал.

— И чего, сколько за это всё дадут? — полюбопытствовал я после непродолжительного раздумья.

Всё — это джинсы, не совсем новые, но в приличном состоянии, правда чуть грязные. Футболка типа поло, однотонная светло-голубого цвета, почти новая, но нуждающаяся в стирке после моих приключений, ну и замшевые тёмно-синие мокасины на резиновой подошве.

— Смотреть надо, — как-то с ленцой ответил Дима, — если хочешь, я сведу с человеком.

Десять секунд мне понадобилось, чтобы осознать — за фразой «если хочешь» скрывался прозрачный намёк на комиссионные. От, простите за каламбур, комиссионки.

— Э-э, Дим, я тут человек новый, ты давай открытым текстом говори — чего и сколько? Только лоха во мне не надо видеть, лады?

Дима оказался парнем нормальным, хотя и производил неоднозначное впечатление.

— Кость, смотрел «Сбежать из Сан-Перриш» Ну, там про мужика, который стену в тюрьме геологическим молотком продолбил и сбежал?

— А, «Побег из Шоушенка»? — догадался я.

— Ну, наверное. Там у вас был такой парень, Рэд? Который всё мог достать?

— Ага, даже звали так же. В фильме его негр играл, а по книге он был белый, ирландец.

— Во, у нас тоже! — обрадовался такому совпадению Дима. — Ну вот, он брал за свои услуги 20 процентов. Нормальная же цена?

Да вот что бы я знал? Нормальная или нет, а вариантов у меня немного, или тыкаться как слепой котёнок до вечера, до которого, кстати, осталось не так много или поделиться с мужиком, а, заодно, приобрести какого-никакого если не товарища, то хоть приятеля.

— Нормально, — решил я.

— Отлично! — оживился Дмитрий и принял сидячее положение, свесив ноги с кровати. — Тэ-эк, сейчас у нас без пятнадцати пять, мужики не скоро приедут. Погнали, успеем, — принял он волевое решение.

Нужная нам комиссионка оказалась минутах в двадцати интенсивной ходьбы, от которой я у себя Там отвык совершенно. Однако здесь, в условиях отсутствия городского транспорта и накладности едзы на такси, многие полагались на «пешкарус». Вторым моментом, помогающим развивать мускулатуру, являлась чёткая привязка к световому дню. И если летом у вас было относительно много времени в запасе (относительно, потому что мало кто вставал в 4 утра, так что часа 4 всё равно пропадали), то зимой приходилось шевелить булками. Постепенно это просто входит в привычку, уверил меня Дмитрий. Комиссионный магазин был расположен в цокольном этаже двухэтажного домика, и делил его с какими-то другими магазинчиками и конторами. Мне тут же вспомнился «конгломерат частников» из «Золотого телёнка» Ильфа и Петрова, да и в современной России было полно подобных коммерческих коммуналок, гордо именуемых «торговыми центрами». Мы нырнули в полутёмный подвал, впрочем, в зале света было достаточно, это мне с улицы так показалось, наверное.

Магазин, действительно магазин, с почти квадратным залом примерно 4х4 метра, вместил несколько полок и даже стоек с товаром из «моего» времени. Вещей было немного и, при ближайшем рассмотрении многие оказались далеко не в лучшем состоянии и не лучшего качества. Неудивительно, что тут не было ни одного покупателя. Как, стесняюсь спросить, они вообще сводят концы с концами? Дима поздоровался за руку с продавцом, худым и сутулым парнем в джинсах, очень сильно состиранной футболке и джинсовой же жилетке. Его бы фигуре идеально подошла причёска типа «конский хвост», но светлые волосы были вполне аккуратно подстрижены. Они о чём-то переговорили вполголоса в углу, продавец посмотрел на меня и кивнул головой.

— Короче, Кость, тема такая, ты щас шмотки снимай, человек посмотрит, если цена устроит, деньги можно сразу или, хочешь, на консигнацию оставь. Но это, сам понимаешь, надо ждать.

— А в чём смысл? — не понял я.

— Ну, дороже, — ответил за Дмитрия продавец и оба переглянулись.

Типа вот лох мужик.

Разделся я в нормального размера примерочной, незаметной за драпировкой, которой была забрана одна из стен, оставшись лишь в трусах и носках. И тут же почувствовал себя крайне уязвимым. Сейчас мои благодетели выйдут через чёрный ход и пойду я, сгорая от стыда, спрашивать у прохожих где ближайший промтоварный магазин.