Fleurs d'orange (СИ) - Пузыренко Оксана - Страница 52

— Вы что-то хотели? — Будничным тоном поинтересовалась девушка.

Я сделал вид, что увлечен книгой и скучающе бросил, перелистывая страницу:

— Да, будь добра, приготовь мне ванную.

Тишина. Я бы сказал, что она затянулась. Сколько прошло времени? Уже можно перевернуть страницу или еще рано?

— Что? — Наконец раздался голос девушки.

Я поднял на нее глаза, имитируя удивление:

— Ванну набери мне. Что-то не так?

О, по ее лицу было видно, что именно не так. Однако она молча повернулась и гордой походкой, какая бывает не у каждой представительницы знати, проследовала в ванную комнату.

Оттуда послышался звук воды, текущей из крана. Я не торопился, растягивая момент. Затем, осознал, что эта бестия вполне может заменить парочку из моих средств и заставить меня мыть голову лосьоном для бритья. Не смертельно, но неприятно. Со вздохом я встал и, скинув пиджак, пошел в ванную.

— О боже. Что это? — Я смотрел на огромное облако пены, под которым, теоретически, должна быть моя ванна.

Элеонора лучезарно улыбнулась. Девушка стояла в одном из своих нелепых школьных платьев, закатав длинные рукава. Ее руки были влажные и смуглая кожа чуть блестела. Невыносимо захотелось посмотреть, как выглядит все ее тело, покрытое каплями влаги. А волосы? Ее необычайно яркие волосы… Какой оттенок они приобретают в воде? Стоп, это я сейчас подумал? Господи, проблема еще более серьезная, чем мне казалось по началу. Для кого это станет испытанием большим, для нее или для меня?

— Это ваша ванна! — Просияла девушка, заправляя пряди рыжих волосы за уши. Захотелось выправить их обратно.

Я чуть наклонился, посмотрел на бортик ванной:

— Хм, вроде и правда она. За этим. — Я обвел рукой творение девушки. — Как-то и не разглядел. И как здесь мыться по-твоему?

Девушка поджала пухлые губы и посмотрела на меня грустно-грустно, и искренне-искренне. Не верю!

— Я делала ванную впервые и хотела как лучше. Я перестаралась? Вам не нравится пена?

— Я даже не знал, что у меня есть пена. — Честно признался я.

— У вас и не было, я принесла. Давно еще. Вы меня обеспечили таким количеством банных средств, что я решила поделиться. — Чертенок в обличие девушки зачерпнул немного пены, и с улыбкой подул на нее, довольно выдав: — Клубничная!

Белые хлопья мыльной пены уже стали валить из ванны, как будто каша из горшочка в знаменитой сказке, и падать на пол. Так и хотелось крикнуть «Горшочек, не вари, мать твою!».

— То есть все продумала? Многоходовая операция? — Усмехнулся я.

— Не понимаю о чем вы говорите. — Снова проняла меня своей «искренностью» Элеонора.

Ну что ж. Я этого, конечно, не хотел, но «око за око», «зуб за зуб», «обнаженка за пену».

— Ладно. — Я равнодушно пожал плечами и принялся расстегивать пуговицы рубашки. — Пена, так пена.

Глаза девушки, только что искрящиеся смешинками, подозрительно прищурились:

— Ты что делаешь? — Она следила за моими пальцами, как за змеей, которая угрожала напасть.

— Вообще-то раздеваюсь. Ты рассчитывала, что я буду мыться в купальном костюме?

— А ты не хочешь подождать, пока выйду?

— А кто тогда будет меня мыть? — С садистским удовольствием я видел, как личико девушки преображается.

До Элеоноры медленно и плавно доходило происходящее. Скинув рубашку, я потянулся к поясу.

— О господи! — Пискнула она и сильно сжала глаза. Для большей безопасности веки она прикрыла ладонями и (чтобы уж наверняка!), развернулась на пятках спиной ко мне.

Хохот буквально рвался из моей груди, и я изо всех сил пытался сохранить невозмутимость. Ее наивность и красные от смущения щеки были для меня чем-то новым и безмерно приятным.

Избавившись от одежды, я подошел к девушке и, наклонившись, прошептал, почти касаясь губами ее ушка:

— Ты пропускаешь все самое интересное, принцесса…

Ее дыхание сбилось, замерло на секунду:

— Я думаю, ты себя переоцениваешь… — Также шепотом ответила она, все еще прижимая тонкие пальцы с аккуратными ногтями к глазам.

Плечи Элеонор напряглись, губы были чуть приоткрыты. Я почувствовал, как приятно пахнет девушка: корицей, травами и чем-то, что невыносимо хотелось назвать запахом солнца. Моя рука дернулась сама по себе, в желании провести большим пальцем по ее кубам, почувствовать насколько они нежные. Отлично, мое тело уже не принадлежит себе.

Лишь услышав плеск воды, когда я, фырча и откидывая пену, которая норовила залезть мне в нос, глаза и все доступные места, забрался в ванную, девушка осторожно обернулась. Сделав щель между пальцами левой руки, она убедилась, что я не отсвечиваю голыми частями тела, и убрала руки.

Я кивнул на мочалку и, удобнее устроившись в пахнущем клубникой пространстве, прикрыл глаза. Элеонора чуть помедлила, затем, с тяжким вздохом, она сделала пару шагов в сторону полок с пенно-мыльными средствами. Долго и упоенно она что-то выбирала (может, искала среди банок с мылом яд), а затем все же оказалась рядом.

— Что так долго? Пена скоро совсем осядет. — Не открывая глаз заметил я.

Перспектива увидеть голого мужчину в прозрачной воде придала рыжей Элеонор скорости и вот, на мои плечи уже опустилась влажная мочалка. Девушка принялась с остервенением тереть их, желая снять верхний слой эпидермиса.

— Можно нежнее? — Промурлыкал я.

Сверху меня фыркнули и проворчали что-то невразумительное, но мочалка в ее руках сбавила обороты. Иногда влажные и горячие пальцы девушки касались моей кожи. Я чуть сжал руками бортики в ванной. Это невыносимо.

Мочалка проложил влажный путь по моей руке, скользнув туда и обратно. Затем еще секунда промедления, нерешительность, и теплые мыльные струи уже бегут по моей груди. Я почувствовал на плече щекотку, когда прядь длинных волос девушки дотронулась до него. И опять этот запах. Она так близко. Я открыл глаза.

Лицо девушки было собранным, как будто она занималась важным делом. Впрочем, она наверняка вскрыла все трудовые резервы, чтобы сдержать себя и не утопить своего хозяина. Хозяин.

Заметив, что я смотрю на нее, она смутилась и ее глаза чуть забегали:

— Что-то не так? — Буркнула она.

Я не стал отвечать. Я перехватил руку, которую она уже хотела убрать, и сжал тонкое запястье. Синие глаза расширились в изумлении. Рыжая лисичка замерла в ожидании опасности. Я действительно был опасен, может, она чувствовала это?

— Мне надо кое-что проверить. — Тихо и серьезно произнес я.

Не отрывая взгляда от ее лица, я медленно притянул ее руку к себе и прижался губами к мокрой коже тыльной стороны ладони. Все во мне замерло. Натянулось. Оглушало. Я также медленно оторвался от ее руки. Не выпуская ладони, погладил ее большим пальцем, нащупывая тонкие переплетения линий.

Девушка, казалось, прибывала в некоем подобие транса. Шоковое состояние продолжалось несколько мучительно долгих секунд. А затем ее щеки вспыхнули ярче, чем ее волосы, и дальше все произошло в считанные секунды. Она с силой потянула руку на себя, выпуская мочалку. Сделав неловкий шаг назад, Элеонора взмахнула руками, зачерпывая воздух, и стала наклоняться назад. Я схватился за бортики и буквально выбросил себя из воды, чтобы схватит ее. Скользкое дно медной ванны не дало мне прочно устоять на ногах и я, потянув девушку за собой, с плеском упал обратно, с силой приложившись кобчиком. Вокруг нас взмыли остатки пены и потоки воды, выливаясь за борта на пол.

— Ты в порядке? — Выдохнул я в волосы девушки.

Молчание. Я чуть отклонился, пытаясь заглянуть ей в лицо. Глаза девушки были распахнуты настолько, что почти напоминали два круга. Ее взгляд был направлен на свои же руки, которые ладонями упирались в мою грудь. Ноги девушки остались «за бортом» нашего корабля чистоты, зато попой она удобно устроилась у меня в паху. Платье намокло, плотно облегая тело. Ее волосы в воде были гораздо темнее, приобретая цвет крови. Запах ее кожи стал сильнее. Кажется, мое легкие скоро откажутся вдыхать что-то иное. Ее тело показалось мне невероятно маленьким. И невероятно удобным, как будто созданным для того, чтобы находиться у меня в руках.